Молот заката - Владимир Александрович Сухинин
Иерархи как громом пораженные смотрели на Варзавана и слушали его обличение. Он не сказал ничего нового. Они все это знали и сами, только лицемерили и прятали свои истинные помыслы за красивыми благочестивыми словами.
– Варзаван, ты говоришь кощунственные слова, – вскочил один из членов совета с дряблыми, поросшими волосами щеками. – Правильно сделал Фестокл, что посадил тебя в темницу. Ты еретик и раскольник… Тебя надо гнать в шею…
– А ты, отец Гамзар, обжора, трутень и к тому же дурень. Вот скажи, когда ты последний раз постился?
– Поститься нужно простым служкам и мирянам, не достигшим просветления. Иерархам этого не надо… – гордо подняв подбородок, высокомерно ответил отец Гамзар.
– Не надейся, что твое самозваное просветление защитит тебя от мести Госпожи, Гамзар, – усмехнулся Варзаван. – Ты не спрячешься от смерти за стенами цитадели. Если вы меня выгоните из совета, я приду сюда с братьями ордена. И вот тогда мы спросим вас, что вы сделали для равновесия, которому должны отдавать все силы и время. А сейчас сядь и не мозоль глаза… Отцы-иерархи, времена круто поменялись. Все, кто не хочет исполнять волю Госпожи Заката, будут истреблены как предатели. На ваши места придут молодые и сильные слуги Госпожи. Братья, вы этого хотите?
Среди иерархов начался шум.
– Тише, братья! – громко прикрикнул на них отец Плутон. – Варзаван говорит правильные слова. Орден избрал нового магистра, и они не стали спрашивать нашего разрешения. Нас проигнорировали… проигнорировали высший совет культа. Вы понимаете, что это значит? У нас нет больше былой власти. Нет силы Госпожи. Воины ордена придут сюда и проведут ассамблею, выберут новый высший совет, а нас выгонят. Что вы будете делать на улице? К кому пойдете голые и нищие? Кто примет вас?
«Отцы веры» притихли. Стали испуганно переглядываться. До них начало доходить, что они остались в одиночестве против всех служителей культа Заката.
– И что же нам теперь делать? – чуть не плача, спросил отец Рамва.
– Надо избрать нового главу совета, братья, – подал идею отец Плутон, – и он укажет нам верный путь. Предлагаю избрать отца Варзавана.
Все примолкли и устремили взгляды на молодого члена совета.
– Я согласен, – проговорил первым отец Рамва. – Варзаван молод, энергичен и сможет защитить нас от братьев…
– Дожились… – покачал головой Варзаван. – Ладно, я согласен возглавить совет.
– Тогда будем голосовать, – живо предложил отец Плутон. – Кто за то, чтобы новым главой совета избрать отца Варзавана, прошу поднять руку. – Медленно, но подняли руки все. – Хорошо, новый глава совета культа выбран. Теперь нужен секретарь. Им раньше был Шомвол…
– Ты и будешь, Плутон, – крикнул отец Рамва, и все иерархи громко и одобрительно поддержали его.
– Значит, управляющий орган совета выбран, – продолжил отец Плутон. – Давайте заслушаем нового главу совета, что он предлагает делать в столь сложной обстановке.
– Я не буду предлагать, – сурово произнес Варзаван. – Я буду приказывать.
– Как?.. Почему приказывать? – раздались голоса недовольных новым положением вещей иерархов. Раньше Фестокл решал все сам, но не покушался на свободу самих Иерархов. Они привыкли жить в праздности и разврате. А тут выясняется, что ими будут командовать…
– А потому, что времени на совещания нет, достойные отцы. Надо действовать или мы все погибнем. Убийцы уже в замке, и они будут убивать нас по одному. Вы разве этого не поняли? Чужих в замке нет, значит, убийца или убийцы среди наших слуг и охраны. – Варзаван коршуном оглядел испуганные лица иерархов.
«Твари трусливые, – презрительно подумал он, – и это лучшие члены культа. Совсем оскотинились. Трусят, но не хотят отдавать власть».
– Отец Варзаван прав, братья. Не время для споров. Завтра утром кто-то из вас может не проснуться, как и несчастный отец Фестокл. Это нам был знак, братья, – быстро встал на сторону Варзавана отец Плутон. – Говорите, великодостойный отец Варзаван, что нам делать?
– Не называйте меня великодостойным. Я первый среди равных. Надо взять пост и молиться Госпоже Заката… всенощно. Каяться и просить о прощении, затем спросить Госпожу, как нам быть и как сохранить равновесие в Комерстате. Утром отправим гонца с письмом к братьям ордена. В нем сообщим, что мы скинули диктатуру Фестокла, его убили и поддерживаем начинания ордена. Утверждаем нового магистра и просим прислать сюда в помощь отряд воинов Заката для борьбы с Рассветом. Будем с их помощью с улиц города гнать патрули рассветных. Отец Плутон, подготовьте послание нашим братьям в орден, я подпишу.
– Это как-то… слишком кардинально, – тихо промолвил отец Рамва. – Каяться – это я понимаю, но утверждать выбранного простыми служками магистра – это уже, знаете, слишком…
– А нас никто и спрашивать не будет, – ответил Варзаван. – Нас просто выгонят из цитадели, и тут сядут новые иерархи. Вы этого хотите?
– Нет, мы этого не хотим, великодостойный… – ответил за всех отец Гамзар и тут же поправился: – Упс, простите… Я готов поститься. Только надо позавтракать поплотнее…
– Кто съест хоть корку хлеба, будет проклят, – сурово произнес отец Варзаван, и отцы веры, вздохнув, понуро повесили голову.
– Дожились, – тихо буркнул отец Рамва. – Теперь будем голодать.
– Если все решили, то расходимся, братья, – произнес отец Плутон, – и готовимся к всенощной. Будем бдеть и молиться. Никому не есть, а то я вас знаю, – уже в спину покидающим зал иерархам крикнул отец Плутон. Потом посмотрел на Варзавана. – Ты думаешь, у нас получится? – спросил он.
– Уверен. Собери мне всех командиров и старших служек, я буду им ставить задачи.
– Все исполню, отец Варзаван, – ответил отец Плутон. Льстиво поклонился и выкатился из зала совещаний.
Отец Гамзар, тяжело сопя и страдая одышкой, вернулся в свои покои. Он был зол и одновременно испытывал сильный страх. Мир, который он знал, рушился на глазах. Он раздраженно толкнул ногой дверь и зашел вовнутрь.
Покои, состоящие из трех комнат, были обставлены с царской роскошью. В холле были диваны, камин. На стенах развешаны картины с пейзажами сельской жизни и молодыми, прекрасными пастушками. Горели масляные светильники, заправленные ароматным маслом фелиссы.
Дальше располагался кабинет
