Байки из Зоны. Убежать от себя - Шиканян Андрей Сергеевич
– Что, гормоны опять замучили? – ядовито начал Суворовцев.
Парень пришел в тихую ярость. Совсем малолетка сдурела! Уже среди ночи названивает! Интересно, и откуда у нее домашний телефон квартиры Суворовцевых.
– Дурак, при чем тут мои гормоны? Тебе из города валить надо.
Суворовцев даже опешил от таких речей.
– Не понял? – прозвучало из трубки. – Тебя мой папаша слил, дубинушка. Сдал дяде Даурова, как стеклотару. Вали из города, если жить хочешь.
– Так, стоп, по порядку давай, – сказал Михаил.
– Вот тебе порядок, – продолжила Татьяна, но уже почему-то вполголоса. – Чем наш папаша занимается, ты знаешь. Научно-прикладные исследования в области водоочистки. Дядя Даурова, того самого, кто у тебя Минку отбивает, работает в мэрии на не последней должности. Папе нужны городские заказы, чтобы его контора жила. Но для этого надо подмазаться под этого Даурова. Ведь через него и идут эти контракты. А племянничек этого чиновника слюни по сеструхе моей пускает. Совсем как ты. Вот и сговорились папа мой и дядя Дауров, что породнятся.
– А Мина? – У Михаила перехватило дыхание.
– А что Мина? Она не против. Ильяс – жених видный. Красавец. Спортсмен. Денег – завались. Хата своя, коттедж за городом, машина дорогая. Пока дядя у власти, племянничек обеспечен поддержкой. Да и без дяди его семья небедная. А у тебя что есть? Комната в квартире родителей? Деньги? Власть? Нищий ты, Мишк. – Татьяна была жестока. Она била в самые больные места – благосостояние.
– Заноза ты, – только и выдавил Суворовцев.
– Я спасти тебя хочу.
– Ты все это откуда знаешь?
– Телефонный разговор подслушала. Жить хочешь – вали из города. И никуда завтра не ходи.
Вдруг тон ее изменился.
– Ну, все, Светулька, пока. Спать давно пора. Завтра пересечемся, потрещим. Чмоки-чмоки. Похоже, родаков разбудила.
Связь оборвалась. Суворовцев швырнул трубку. Та рухнула на аппарат так, что его корпус дал трещину.
– Не злись, – сказал Сеня. Он почти не слышал разговора, но многое додумал сам. – Сам понимаешь, многое не в наших силах.
– Ну уж дудки, – ответил Михаил.
– Что, со всей горской диаспорой разбираться из-за девки будешь?
– А почему нет? Тут уже вопрос не в Минке. Хотя ее бы я спросил.
Михаил уже понимал, что столкновение с Дауровым потеряло всякий смысл. Оказывается, «похищение невесты» было спланировано и об этом знали все фигуранты, кроме самого Суворовцева. И родители давно сговорились. Минка, выходит, просто играла с ним в игры. Ни любовью тут не пахло, ничем другим. Парень чувствовал себя даже не обманутым. Было такое ощущение, что над тобой просто посмеялись. Жестоко, гнусно, безнаказанно и от этого еще более обидно.
– Сволочи! – выдавил из себя Михаил. – Гады, ублюдки и мерзавцы!
Он сжал кулаки. Костяшки пальцев громко хрустнули.
– Ты прям как Брюс Ли, – сказал брат.
– И мстить буду так же, как он, – решительно ответил Михаил.
– Ты придержи лошадей, Рэмбо, – сказал Сеня. – Морда у меня, конечно, болит, но не настолько, чтобы бросаться на горцев в одиночку. Ты хоть к корешам братовым заскочи.
– Нечего там делать. Дорого стоят услуги бандюков. Ты же помнишь. Братан-то наш тем еще ухарем был. Так что самому придется.
– Тогда я с тобой пойду, – решительно поднялся Семен, покряхтывая.
Михаил покачал головой. Смотрелся младший брат более чем жалко. Лицо распухло, так что глаз видно не было, поплыло сине-желтыми оттенками. Рассеченные губы были похожи на оладьи.
– Ты отдыхай лучше. А я свои проблемы сам как-нибудь разрулю.
– Разрулит он, – проворчал младший, и Михаил вдруг увидел, насколько Сеня похож на старшего брата.
– Во сколько у вас стрела со зверьками? – спросил Семен.
– В шесть вечера на заброшенной фабрике.
– Не сцы, братан, подгоню своих фантиков. Подмогнем.
– Мне свалка не нужна, – хмуро ответил Михаил, недовольный тем, что приходится прибегать к помощи младшего брата. Ведь должно быть наоборот!
– А свалки и не будет. Ребята с фирмы просто присмотрят, чтобы зверьки не поступали по традиции.
– Это как?
– А то ты не знаешь, – ухмыльнулся Семен разбитыми губами. – Это когда все на одного.
– Не стоит! – отрезал Михаил. – Как-нибудь сам.
И не слушая возражения брата, заявил:
– Все, спать. Завтра день тяжелый. Надо отдохнуть. Предкам скажешь, что с байка навернулся. Так оно солиднее будет, чем мордой о косяк.
– Да понял, не дурак. – Семен поднялся и отправился в свою комнату.
Михаил же, потушив свет, рухнул на постель не раздеваясь. Несмотря на сонливость, вызванную общим утомлением организма, спать не хотелось вовсе. Нервная система была слишком перегружена возбуждением. Тогда парень попытался представить свои действия на следующий день. Чем сильна диаспора Даурова? Сплоченностью, звериной жестокостью по отношению к не членам клана, а еще готовностью драться до конца, до самой смерти. То, что честной схватки может не получиться, Михаил не сомневался. Слишком уж неравны силы. Он один. А за Дауровым только молодых парней человек двадцать. Не исключено, что поединок может не состояться вовсе. Накинутся все разом, и дело с концом. Ильяс-то парнишка с трусинкой. Не зря пришел сегодня не один, а с кунаками. Стало быть, надо прийти на условленное место пораньше. Не забыть захватить пару сюрпризов для горцев – нож, телескопчик, кастет. Те-то наверняка заявятся при оружии.
На помощь Блина и братовых друзей из фанатской фирмы Михаил не рассчитывал. Смысла не было. В любом случае каждая из организаций потребует расплаты, а цена окажется неимоверной. К тому же в непобедимость дауровской компашки Суворовцев не верил. Когда они все вместе – это сила. Но стоит их растащить по одному, и шансы Михаила возрастут в разы. Теперь осталось только решить, как это сделать.
Горечи ситуации добавляло предательство Мины. Как она могла, думал Михаил, возвращаясь мысленно к словам Татьяны. Ведь они с Миной встречались, у них были совместные планы на ближайшие каникулы, во всяком случае. А в результате его променяли на горца. Да еще таким образом, что Дауров разом удовлетворит все свои комплексы и обиды на Михаила. Вон, дело даже до вызова на поединок дошло. Вместе с тем Михаил пытался оправдать свою девушку. Она могла и не знать о последствиях, ей могли сказать, что все это похищение – не более чем игра. Для Мины, как выясняется, это так и было. Но для Суворовцева в результате игра превращалась в угрозу жизни. И потом, знала ли девушка, какую боль она причиняет Михаилу своим предательством? Ведь иначе произошедшее назвать нельзя.
Михаил из последних сил пытался представить ситуацию таким образом, что Мина тут вовсе и ни при чем, но выходило так, что она играла в происходящем не последнюю роль. Ведь она все знала. Но тем не менее не подала парню никакого знака, сигнала, ни словом не обмолвилась о грозящей опасности. Зачем? На этот вопрос Суворовцев ответить не мог, но очень хотел задать его своей бывшей девушке, хоть в свете текущих событий понимал, что, скорее всего, этого сделать не удастся.
* * *Михаил торопливо шел по улице Копылова. Это был самый короткий путь к заброшенной фабрике, где была назначена встреча. До этого знаменательного события оставалось еще часа четыре. Но Михаил, как и решил, шел пораньше. Нужно было разведать пути возможного отхода, места вероятных ловушек, которые можно было бы использовать в своих целях.
Затренькал мобильник. Михаил посмотрел на дисплей. Звонил Блин.
– Але, – Суворовцев нажал на кнопку приема.
– Мих, это Блин, – сказала трубка. – Извини, но братва решила, что со зверьми связываться себе дороже. Мы не подписываемся.
Последовавшие вслед за этим короткие гудки вполне ясно давали понять, что помощи ждать неоткуда. Собственно, Суворовцев и сам собирался отказаться, но страх бандитов перед кавказцами насторожил Михаила. Он припомнил, что Блин вчера вел себя совсем иначе. Бравада это была или еще что-то, Суворовцеву было неинтересно. Брат-покойничек и тут оказался прав. Когда возникают проблемы, ты всегда остаешься один. А все, даже те, кто минуту назад клялся тебе в вечной любви, дружбе или преданности (нужное подчеркнуть), отходят в сторону и с интересом наблюдают, выживешь ты или нет.
