Осколки легенд. Том 2 - Андрей Александрович Васильев
Да и потом – сколько труда вложено в это все, сколько стараний и времени. И вот так просто взять и махнуть на пройденный путь рукой? Ну уж нет, это перебор.
И еще не следует забывать о нескольких других людях, которые тоже участвуют в розыгрыше этой партии. Скройся он – их труды пойдут прахом. А может, и головы с плеч полетят, причем в самом прямом смысле.
Короче – не захотел Странник давать задний ход тогда, когда стало ясно, что теперь он предоставлен самому себе и на помощь извне рассчитывать не приходится.
И ведь справился, хоть пару раз ему казалось, что все рушится и выхода нет. Но он знал – главное себя не жалеть и руки не опускать, тогда Судьба точно хоть один шанс да выдаст. Так и вышло – что-то он выудил из разрозненных записей приятеля, что-то подсказала его женщина, до чего-то своим умом дошел. В результате вот – мастер-кузнец ему меч Демиургов выковывает, а после завершения Великого Делания над одним заброшенным замком в Серых Пустошах, над его самой высокой башней, поднимется однотонный черный флаг, тот, что без какого-либо герба или рисунка на полотнище.
Черный Властелин возвращается в этот мир.
Странник рассмеялся над иронией судьбы. Он – Черный Властелин. Расскажи кому из знакомых – не поверят.
Хлоп!
Рядом со Странником сверкнуло яркое пятно портала, из которого вывалился громко сквернословящий Тристан, его давний спутник, советник и головная боль.
Что примечательно – при его появлении в кузнице резко запахло гарью. По идее, этот запах для нее был естественным, только вот в ароматах, которые источал пикси, имелись какие-то особенные нотки, те, которые мог уловить даже человек с не очень развитым обонянием.
Собственно, по Тристану было видно, что досталось ему от огненной стихии неплохо. Он был весь перепачкан сажей, у него обуглились кончики крыльев, а сзади, на полосатых цветастых штанах, красовалась серьезных размеров дыра, сквозь которую была видна нога с красным пятном ожога.
Странник дослушал заковыристую тираду, которую выдал его приятель, дождался, пока он обвинит во всем его, плюнет на пол, получит тумака от дворфа, который стоит к нему ближе других («Это как же на пол кузни плевать-то? Это же как в матерь свою харкнуть, стало быть!»), и только после этого спросил у него:
– Стало быть, свершилось? Вернулись боги?
– Вернулись. – Тристан скинул с плеч лямки помочей и начал стягивать штаны. – А то ты не видишь? Сволочи эти небожители, вот что я тебе скажу!
– Три или больше? – не обращая внимания на раздраженное, не сказать – взбудораженное состояние приятеля, продолжил расспросы Странник.
– Пять не хочешь? – Тристан стянул штаны, поднял их вверх и застонал: – Фамильные портки, их еще мой дедушка носил! Им сносу не было! Теперь такие не шьют!
Он потопал ногами, посопел, покряхтел, а после уставился на Странника, причем смотрел на него через дырку в штанине.
– Месмерта, Витар, Лилит – загнул три пальца Странник и подмигнул глазу, который укоризненно глядел на него сквозь обугленные края отверстия. – Кто еще?
– Чемош и Тиамат. – Тристан понял, что никто ничего ему компенсировать не станет, вздохнул, скомкал штаны и отправил их в огонь, чем снова вызвал недовольство дварфов. – Но Чемоша можешь не считать, он больше не с нами.
– Поясни, – заинтересовался Странник.
– Помнишь долговязого размалеванного чудика, того, которого твой малахольный приятель откуда-то из-за моря приволок? – Тристан покопался в набитой сумке, которую всегда таскал с собой, и достал оттуда новые штаны, ничем не отличающиеся от тех старых, фамильных. – Который с мертвецами на «ты»?
– Помню, – подтвердил Странник и отчего-то усмехнулся.
– Так вот этот удалец Чемоша в пепел превратил, – пикси хихикнул. – За пару минут, представляешь? Причем он с фантазией его прикончил, с чувством, толком, расстановкой. Не стал основание лестницы рушить, чтобы, значит, бог пал на землю и стал смертным, а дождался, пока тот спустится, и в пяти шагах от величия из него всю божественную силу выкачал. По сути, заживо его сожрал. А после очень ловко смылся. До невероятного ловко, я даже не успел понять, как и когда.
– В никуда силу слил или себе забрал? – сразу же уточнил Странник.
– Себе забрал. – Тристан застегнул штаны, закинул на плечо лямку, немного попрыгал и поприседал, проверяя, нигде ли они не жмут. – Растолстел я с тобой. Питаемся черт знает чем, вот бока и отросли.
– Экий негодяй, – констатировал Странник. – Полгода назад, когда мы с тобой торчали в болотах, ты был недоволен тем, что похудел.
– Когда она станет совсем толстая, мы ее сожрем, – бодро пообещал будущему Черному Властелину один из вождей дуэгаров. – Пикся, если с травами и перцем, то очень вкусная. Деликатеса!
– Я сам вас сожру, – без особой злобы сообщил радостно смеющимся и облизывающимся дуэгарам Тристан. – Вы нас, пикси, плохо знаете.
– Хорошо знаем, – заверил его немолодой седой и кучерявый дуэгар. – И тушили мы ваша брата, и варили, и жарили. В ваша очень задний часть хороша. Она мясистая и сочная, даже мариновать не нада! Нада больше соли, больше перца и уксуса немного!
– Мак знает! – загалдели вожди. – Мак все готовила, он в мясо понимает!
После этого даже тролли с интересом уставились на Тристана, отчего тот ощутил вдруг некоторое беспокойство.
– Закончили кулинарную дискуссию, – приказал негромко Странник. – Значит, Сэмади забрал силу Чемоша. Переварить ее он не сможет, ученику бога никогда не подняться выше учителя, поскольку он не был рожден там, в небесах, а дитя смертного и смертной. Но дел натворить с ней он сможет, и это очень хорошо. А главное – оставшиеся небожители будут нервничать, зная, что где-то в Файролле бродит полубог с во-о-от такой вот фигой в кармане.
– Потому Месмерта сразу и попробовала его прибить, – сообщил Тристан. – Точнее, сначала хотела твоего приятеля поджарить, за то что он Лилит припер в этот мир, но этот пройдоха тоже успел смыться. Я даже не предполагал, что он умеет так быстро бегать, если честно. И того, что у него на это хватит ума, тоже не предполагал. Сначала-то он вел себя как и положено, то есть таращился на небесные лестницы, разинув рот, а потом, как запахло жареным, все-таки пустился в бега.
– Хейген не такой дурак, как ты думаешь, – потер руки Странник. – Другой разговор, что он почти все происходящее вокруг себя видит одномерным, ровно в тех пределах, в которых ему позволяют это делать. А когда не осознаешь весь масштаб происходящего,
