Танкистка - Александр Айзенберг
Со стороны немецких позиций показалась небольшая колонна из наших танков и нескольких машин. В основном это были разные модели БТ, несколько Т-26 и пара Т-34. Шесть полуторок с бочками везли топливо, вот только какие из бочек были пустые, а какие полные, было неизвестно. Вот колонна добралась до позиций нашей пехоты и ненадолго остановилась. С одного из танков соскочил танкист и о чем-то коротко переговорил с лейтенантом Гореловым, потом он махнул рукой в нашу сторону. Танкист подошел к полуторке, где в кузове сидели люди, видимо, что-то им сказал, и колонна двинулась уже к нам. Хотя дорога лежала в стороне, но сейчас, во время жары, земля была твердой, и даже полуторки довольно легко ехали по полю.
Мы с интересом смотрели на приближающуюся к нам небольшую механизированную колонну, пока она не встала рядом с нашими деревьями. Из танка БТ-7 вылез капитан и подошел к нам, вместе с ним подошли и пять танкистов, спрыгнувших с полуторки.
– Капитан Борисов, – представился мне танкист. – А вы, как я понимаю, и есть Надежда Нечаева?
– Да, это я, а что?
– Мы забираем ваш танк себе.
– И на каком это основании, хотелось бы знать, товарищ капитан?
– На основании того, что вы не являетесь военнослужащими РККА, а следовательно, не имеете права водить этот танк.
– Этот танк был брошен экипажем с пустяковой поломкой. Я отремонтировала его, собрала экипаж и довольно успешно воевала на нем, а теперь не имею на него права?
– Не имеете. Сейчас мои бойцы заберут его, а вы лучше двигайтесь в тыл.
Что называется, приплыли, вот и подкрался к нам незаметно со спины северный пушистый лис. Ну нет на свете справедливости! Спрашивается, и на фига я тогда корячился с этим КВ?! Чтобы его у меня самым наглым образом по полному беспределу отжал в свою пользу первый попавшийся капитанишка? И ведь главное, я даже не могу права качать: у него слаженное подразделение, а я, вернее мы с пацанами, как бы сами по себе, и даже не бойцы доблестной рабоче-крестьянской армии. Вот облом, блин!
Ладно, подавитесь, суки, починил этот КВ – починю и другие. Воевать на чем-либо другом я не хотел. Вот если бы был Т-34-85, но до него еще почти три года, а нынешние «тридцатьчетверки» с экипажем в четыре человека меня не привлекают. Про легкие танки разговор вообще не идет. Т-26 – полный отстой, броня никакая, медлительный и орудие слабое. БТ уже лучше, по крайней мере, они хоть быстрые, но тоже со слабой броней и орудием. На БТ только в разведку ходить да по немецким тылам партизанить, а в обороне или атаке их немецкие танки легко уничтожают. Значит, возвращаемся к той разбитой колонне и в ударном темпе восстанавливаем еще один танк, желательно КВ, на крайний случай Т-34.
Видя, что танк не отстоять, мой экипаж сноровисто вытащил из него все оружие и сидоры с припасами. Увидев трофейное оружие, капитан попробовал и на него наложить свои загребущие грабки, но тут я встал намертво, заявив ему: что с боя взято, то свято. Танк он имеет право забрать, а личное оружие – нет. Мы добровольцы, и это оружие взяли в бою, оно на балансе танка не числится, и хрен он его получит.
Ромка даже демонстративно немецкий МГ наизготовку взял, правда, в сторону капитана его не направил, но все же. Что-то недовольно пробормотав себе под нос, танкист был вынужден отступить. Новый экипаж полез в наш танк; мне стало обидно от этого, но ничего поделать я не мог. Правда, капитан предложил следовать с ним, пока не достигнем ближайшего населенного пункта, но я отказался, недовольно буркнув ему в ответ, что сами доберемся. Так хотелось ответить ему от всей широты своей души, чтоб его, козла этакого, до печенок пробрало, но нельзя.
Задерживаться тут колонна не стала, а сразу же, отжав себе наш КВ, тронулась в путь. Мы тоже задерживаться не стали: роту лейтенанта Горелова мы своим присутствием особо не усилим, а вот с танком будет совсем другое дело. Кроме того, надо поторопиться: неизвестно еще, сколько нам потребуется времени на ремонт, а без поддержки рота Горелова долго тут не продержится. Подкрепления им вряд ли пришлют, а мы остались без своего танка, и теперь Горелову предстояло сражаться с немцами в одиночку и без артиллерийского прикрытия. Ремонтировать танк, когда мимо попрут немцы, было опасно, так что стоило поспешить.
До уничтоженной колонны мы шли три часа по палящему солнцу, нагруженные как ишаки. Оружие, боеприпасы и продукты весили немало; это раньше мы их в танке возили, а теперь, когда пришлось переть на своих двоих, они с каждым километром весили все больше и больше.
Вот мы и пришли, даже не верится. Скинув все рядом с парой стоявших рядом КВ, мы дружно присосались к фляжкам. Когда потрошили дохлых фрицев, то взяли себе по две фляжки: мало ли что случиться может, да и по такой жаре одной фляжки явно будет мало. Хорошо еще, по дороге смогли наполнить их свежей водой из лесного ручейка. Она пока еще химией не отравлена, так что ее можно пить безбоязненно.
Тщательный осмотр показал, что на одном из КВ разбита ведущая звездочка. Двигатель на нем завелся с первого раза, башня свободно крутилась, и орудие тоже оказалось в порядке. Просто, прежде чем начинать ремонтировать танк, стоило убедиться, что все остальное в нем в порядке. Было бы очень обидно промудохаться, меняя ему ведущую звездочку, чтобы потом оказалось, что в машине еще что-то не в порядке.
Игорька Кацмана, как самого задохлистого, я посадил в дозор, чтобы нас не застали тут со спущенными штанами. Неизвестно, сколько там еще продержится Горелов, да и с других направлений немцы вполне могли подойти. Вчера же ведь откуда-то появилась их разведывательная группа, которую мы потом уничтожили под корень. Почти час ушел на то, чтобы снять звездочку: пока открутили все болты, а закручивали их на совесть, да и инструмент поискать пришлось, наш-то вместе с танком уплыл. Короче, сняли мы остатки искореженной звездочки, еще счастье, что только ее покорежило, а вал остался цел.
Затем мы снимали звездочку со второго КВ, умудохались основательно, потому решили сделать перекур да заодно
