Играть, чтобы жить - 10 - Дмитрий Рус
Уже позже, укутавшись рукотворным щитом, я подключился к инфополю планеты. Не прикрытый от несанкционированного доступа, зияющий дырами, он поделился со мной короткой и грустной историей.
Канаан, некогда процветающий мир. Населенный хитроватыми разумными и довольно глупеньким, хоть и сильным богом. Обмануть такого или использовать в своих целях - сама вера велела, даже молитвы не жаль. Крутили им как хотели, пока один умник не взял бога на слабо.
Мол, раз ты всесильный, можешь ли сотворить такой камень, который сам не сможешь поднять? Бог смог. Он ведь реально был силен. Созданный им объект был невелик, но имел массу на два порядка превышающую массу светила. Рукотворная чёрная дыра поглотила своего создателя, а с ним и весь хитрый народ…
Поучительно…
Следующий прыжок - на пределе возможностей и дальности - привел меня на новую ветвь. Счастливо промазав мимо разлапистого колючего листа - вокруг так и кружили могучие сторожевые сущности - я влип в крохотную незаметную почку. Если честно, я ее до последнего даже не замечал. Прикрыта была что-ли чьею-то волей?
Такие мысли внушали опасение. В вихре молний, настороженным Терминатором, я появился в крохотном мирке. Семь разноцветных солнышек кувыркались над головой. Розовые единороги тянулись ко мне теплыми губами, нагло игнорируя активный щит.
Натужно пыхтели толстожопые пчелки, тягая в ведерках амброзию. Безмозглые фейки водили хороводы, пони с добрыми глазами катали на себе дурашливых лепреконов.
Я поднял второй слой щитов. Такая патока хуже явной опасности…
Однако ничего опасного не происходило. Единороги жадно слизывали с меня звездную пыль. Пчелка притаранила мне меду и с видимым облегчением избавившись от ведерка, ужужжала в сторону доминирующей горы, над которой сверкала невероятная радуга в 777 цветов.
Закруживший вокруг меня хоровод феек явно нарывался, вторгаясь в охранный периметр и заставляя все больше ужимать его радиус. Размахивая перед моим носом алыми маками, они брызгались мутными росинками и что-то негромко напевали. И лишь засыпая, я разобрал слова:
-- Спи-усни, приляг герой,
-- Заслужил ты свой покой,
-- Сколько хочешь можешь спать,
-- Не нужна богу кровать.
-- Все что хочешь, загадай,
-- Все исполнит Барабай!
Глава 3
-- Проснись… да проснись же ты!
Настойчивый шепот буравил мозг, вытаскивая меня из липких объятий наркозного сна. Что за дрянь мне снилась?
Нет, вначале - все было мило. Счастливое детство со всеми его несбывшимися мечтами. Альбом редчайших марок с котиками, дом-торт из сотни нежных коржей на девяти кремах, до синевы подбитый глаз у Сашки Рыжего - главного хулигана двора. Награда нашла героя…
Но трепещущий в моем сердце Друмир горел огнем и звал в дорогу. Он смазывал самые потаенные фантазии, напоминая о себе и пламенем непокрытого долга выжигая навязанные сны.
Грезы сменились тревожными видениями. Тавор в образе Комка Боли рвал мою плоть, Асмодей пластал душу.
-- Да вставай же!!!
С трудом открыв глаза я недоуменно нахмурился и сфокусировал зрение на заслонившей небо фигуре.
Мать моя женщина! А я точно проснулся?!
Надо мной навис огромный деревянный клоун с грубо намалеваным лицом. Раздвоенный колпак с поролоновыми бубенцами залихватски сдвинут набок и прострелен в паре мест. Массивные ноги обуты в толстые меховые тапочки на тройной подошве. Беспалые руки из разноцветных шаров вряд ли способны поковыряться в носу. Однако почти наверняка с одного удара посадят слона на задницу.
-- Ты чем это сказал, чудо деревянное? - вежливо поинтересовался я и на всякий случай активировал щиты.
-- Тихо ты! - вновь шикнули на меня. - И силу спрячь, разбудишь милого-любимого-великолепного Барабая - беды не оберемся! Что б он сдох от кровавого поноса...
Вот теперь я разглядел говорившего. На плече склонившегося клоуна сидел крохотный плюшевый мишка. Затертый бархатец давно утратил свой цвет. Многочисленные дыры бережно залатаны разнокалиберными лоскутами. Вместо одного глаза пришита надколотая пуговица, второй - алеет покрасневшим белком и слезится как у больного котенка. Вставленные в глазницу веточки не позволяют векам сомкнуться.
-- Что за Бабай? - уже тише спросил я.
Щиты убирать не стал, наоборот - попытался погуще запитать их силой. Не нравится мне происходящее, ох не нравится... Логи алертовали о вмешательстве в разум и торопливо чистили ауру от остатков плетений наведенного сна. Надпочечники вбрасывали в кровь веру, руки рефлекторно сжимались в кулаки. После того, как статус альфы прочно закрепился в психике, среди всех возможных реакций на опасность: “бей, беги, замри” - я на инстинктах выбирал: “Бей!”.
Мишка поморщился и затравленно оглянулся на невысокую гору в центре крохотного мира. За аккуратными пенными облачками явственно розовело нечто крупное. На секунду, словно отвечая нашим желаниям, нежный ветерок развеял перину и я изумленно вскинул брови.
Младенец. Огромный младенец покоился в облаках. Лицо прикрыто отросшими до пят волосами, палец пухлой руки где-то в области рта.
-- Барабай… - поправил меня мишка. Хлопнув клоуна по плечу и заставив присесть, он осторожно промокнул закисший глаз и торопливо зашептал. - Наш хозяин. А если ты отсюда не уберешься - то и твой. У него много имен. Бог богов, Бог-баюн, Богоед, хозяин Снов…
-- Этот звездюк?! - не удержался я и ткнул пальцем в сторону огромной розовой жопки.
Младенец хныкнул на весь мир и недовольно заворочался. Медвежонок испуганно распахнул глаз из которого выпали палочки. Розовые пони тревожно подняли головы и беззвучно заржали. Феи, монотонно водившие хороводы вокруг холмиков, сбились с беззаботного шага. Холмики?!
Я прищурился и внимательно завертел головой. Холмики оказались рукотворными.
Старые, уже поросшие вековыми деревьями -
