Путь Чести (Третья жизнь Архимага) - Иван Николаевич Щукин
— Узнаёшь?
— Эмм, да… — осторожно ответил я.
— Ничего не хочешь мне рассказать?
— О чём именно?
— Ладно, — вздохнула женщина и положила амулет на стол, — тогда расскажу я. Как ты должно быть знаешь, Маркус, целителей не так уж и много. И мы все между собой общаемся. Обсуждаем… всякое разное, связанное с нашей профессией. И вот не так давно, буквально несколько дней назад, на очередном неформальном собрании, Влад Белоголов похвастался самовосстанавливающим амулетом. Вроде как и ничего необычного. Различные необычные новинки появляются пусть и не часто, но и не скажу, чтобы очень редко. Но вот какая чудность, Марк — я этот амулет узнала. И конечно же я знала его хозяина. Вот только раньше он был обычным… Так ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Не понимаю, о чём вы! — немного резче, чем следовало, открестился я.
— Хорошо, тогда я продолжу… Амулет я узнала, и после окончания собрания насела на Белоголова с вопросами. И, скажу тебе, крепкий он всё же мужик! Сломался лишь через полчаса. Но всё же сломался и по секрету поведал мне у кого его выменял и какую сумму доплатил…
Замолчав на полуслове, Добромила впилась в меня осуждающим взглядом.
— Ладно, признаю! — поднял я руки, сдаваясь. — Это был мой амулет. И я его очень удачно обменял. А что не так-то? Деньги, они знаете ли, на дороге не валяются.
— Да боги с тобой, Маркус! — как-то совсем по-бабьи махнула рукой целительница. — Делай со своим вещами что хочешь. Хоть продавай, хоть в болоте топи. Я, кстати, именно поэтому и завела разговор. Видишь ли, как получается… Этот амулет, — она бросил взгляд на стол, — я с тебя сняла, чтобы не мешал процессу лечения. А потом, уже тут, в кабинете, вспомнила про разговор с Белоголовом и решила изучить повнимательнее…
Чёрт! Палево! Я же в него тоже добавил плетение самоподзарядки…
— И-и? — делая честные-пречестные глаза, протянул я.
— Хватит дурака валять, Марк! — строго произнесла Добромила. — Мне нужны такие амулеты!
— Сколько? — тяжело вздохнув, сдался я. Действительно — отпираться особого смысла нет. Да и деньги лишними не будут.
— Штук пять, для начала… — осторожно произнесла женщина и замерла, выжидающе глядя на меня.
— Пять… — сделал я вид, что задумался. — Хорошо. Это займет где-то неделю. Взамен мне нужны пять обычных амулетов, сразу, и по сто золотых рублей за штуку, по окончанию работ.
— Сколько?! — ахнула Добромила. — Да ты наверное головой ударился, Маркус?! Вот и не понимаешь, о чём говоришь! Откуда такая жадность?
— Ну так найдите у кого дешевле… — развел руками я и улыбнулся.
— А может мне проще будет главе рода рассказать, что один вьюноша умеет делать такие штуки? Правда этого молодого человека, после такого, посадят в какую-нибудь мастерскую и заставят работать с утра и до ночи…
— Не посадят, — отмахнулся я, всем своим видом показывая, что угроза не прошла. Хотя внутри всё сжалось. Описанный целительницей сценарий вполне реален. — Это молодой человек как-никак боярич и глава младшей ветви.
— Ты сам-то в это веришь? — покачала головой женщина.
— Ладно, — после непродолжительного молчания, произнёс я, — ваши условия?
— Амулеты я тебе дам. Сразу. И по пятьдесят золотых рублей за каждый рабочий амулет. Тоже сразу. А ещё я буду молчать о том, кто эти амулеты изготовил. Как тебе такие условия?
— Ох, умеешь же ты торговаться, Добромила, — хмыкнул я, думая, что её предложение более чем выгодное. Мне внедрить плетения большого труда не составит. А сумма в любом случае получается немаленькая. Да и насчёт молчания, я целительнице доверяю. Ей и самой будет не с руки сдавать меня боярину Михаилу.
— Ну вот и отлично! Значит, для начала пять амулетов, а дальше видно будет…
На улице меня ждала знакомая пролетка с кучером на козлах. Егор же стоял рядом с ней и, заложив руки за спину, смотрел вдаль.
— Здрав будь, боярич! — первым заметил меня кучер.
— Спасибо! И тебе здравствовать, Кондратий! — в ответ поздоровался я. И переведя взгляд на Зареченского, спросил: — Ну что, поехали?
По пути в казначейство я снова задумался о вчерашнем разговоре с Вторушей. И, получается, что ничего хорошего меня после него не ждёт. А самое поганое, что я совершенно не представлял, что же тут можно сделать, и как всё исправить. Ну не убивать же пацана, в самом-то деле?
— Ты чего такой мрачный, боярич? — поинтересовался Егор.
— А, — вяло отмахнулся я, — думы мрачные.
— Так поделись, — предложил воин. — Вдвоём и батьку бить веселее.
Несмотря на своё настроение, я расхохотался. Надо же, насколько точно Зареченский угадал с формулировкой. Правда нам не батьку бить надо, а главу рода. Иначе глава рода будет бить меня.
— Егор, — отсмеявшись, заговорил я, — а почему ты так Вторака не любишь?
— Безфамильного, что ли? — удивился парень.
— Его самого.
— Да вроде как и не за что мне его любить. Чай не девка, — попытался съехать с темы воин.
— И всё же! — решил настоять я. — Я заметил, что каждый раз как его видишь, то прям в лице меняешься. Он что-то тебе лично сделал?
— Нет. Я с ним и не общался практически. Так, здравкались при встрече и всё.
— Тогда в чём дело? Рассказывай! Я всё равно не отстану.
— Эх, — вздохнул Зареченский, отводя взгляд. — Ладно, расскажу. Секрета тут нет. Его не только я не люблю. Его вообще в роду не особо жалуют. Знаешь, боярич, как его за глаза называют?
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался я.
— Восторженный балабол!
— Почему? — снова рассмеялся я.
— Да потому что он такой и есть. Вечно восторгается своими мнимыми победами, и описывает прям таки былинные битвы, в которых участвовал.
— А это не так? Насколько я понял, у него довольно необычный дар…
— Про дар его даже спорить не буду. А вот про битвы и всё остальное… Ты знаешь, боярич, как он в боевую часть рода попал?
— Нет, — отрицательно покачал я головой, — он не рассказывал.
— А я вот знаю! — хмыкнул Егор. И
