Во имя справедливости - Андрей Станиславович Нуждин
– Что ж, задание ты выполнила превосходно, так что можешь быть свободна. – Начальник управления изобразил заботливого наставника. – Когда тебя ждать-то?
Химера еле заметно шевельнула плечами, и тяжелая пелена злости вновь ударила в голову мужчине. Эта девчонка слишком много себе позволяет! Угораздило же иметь такой характер! Когда генерал согласился принять ее в оперативницы по рекомендации серьезных людей, он даже не подозревал, насколько тяжело с ней работать. Но она того стоила.
Да, хрупкая сотрудница с ангельским лицом играючи расправилась с теми, кого не могли долгие годы ликвидировать самые крутые специалисты, однако о субординации с ней можно было забыть навсегда! И это так бесило, что начальник с огромным удовольствием послал бы девицу ко всем чертям, а еще охотнее натравил бы на нее особый отряд, да только не было бы тогда уже в живых ни отряда, ни его самого.
Понимание этого факта постоянно отзывалось ледяной глыбой где-то в недрах желудка под дорогим костюмом. Ничего, еще не вечер, соплячка!
– Оперативный псевдоним «Химера», оформить внеочередной отпуск! – рявкнул генерал в селектор и тяжело откинулся на спинку кресла. Показалось или девка усмехнулась? – Куда хоть двинешь?
Оперативница хранила молчание. Начальник внутренне вскипел, но смог выдавить подобие улыбки:
– То есть найти тебя, если понадобишься, я не смогу…
– Вы же все понимаете, Сергей Валерьевич, – перебила его ненавистная сотрудница. – Если я понадоблюсь, я об этом узнаю.
Так же тихо, как и появилась, Химера, не удосужившись дождаться ответной реплики шефа, исчезла за дверью. Генерал посидел, скрипя зубами, и вдруг яростно смахнул со стола кулаком стопку папок. Встал, выудил из бара бутылку, набу́хал полный стакан и взялся за мобильный телефон.
* * *Санкт-Петербург в начале лета особенно хорош. Белые ночи, молодая зелень, фланирующие по центру города туристы…
Ничего этого Мина не заметила, хоть и проехала почти весь город на автомобиле. Прилетела в Пулково, кивнула встретившему ее молодому парню и, погрузившись в себя, не произнесла ни слова, всю дорогу глядя в окно, но не видя ничего вокруг. Так же молча вышла из машины и скрылась в дверях кафе-мороженого где-то в районе Лесной. Внутри, за неприметной дверью, скрывалось совсем другое заведение.
– Значит, договорились. Баюн и Грамотей проведут тебя до входа, вместе войдете и окажетесь в районе Искорки, – заключил Бармен.
Бывший бродяга остался присматривать за баром и поддерживать в рабочем состоянии негласно признанную сталкерскую базу, которая выполняла роль пристанища для собиравшихся в Зону или вернувшихся из нее «одиночек».
«Фронт» с «Кармой» также использовали бар для своих дел, эти группировки финансово участвовали в поддержании его работоспособности. Налаженная цепочка успешно работала, а понимающие представители силовых структур сквозь пальцы смотрели на подобную деятельность: их успокаивала постоянная компенсация и доказательства отсутствия криминала.
Бандиты, кстати, после некоторых известных событий тщательно избегали даже смотреть в сторону здания с организацией, что скрывалась за вывеской кафе.
Получив необходимую информацию, Бармен разработал план безопасного проникновения в Зону для «очень важной персоны». Сталкер ждал высокопоставленного военного и крайне удивился, когда увидел хрупкую девушку: в документах она значилась как специалист по особым операциям.
Бармен повторил про себя заклинание «это Зона» и проводил гостью в «Трюм» – так назывался один из залов бара «Бэр». Зал этот был стилизован под питейное заведение из трюма судна, когда-то стоявшего на вечном приколе внутри ныне исчезнувшей старой Зоны.
Разговор не особо клеился, девушка холодно кивала или мотала головой, выражая таким образом свою точку зрения, и лишь изредка подтверждала ее короткими фразами. Мина внешне оставалась непроницаемо-отстраненной, но внутри сходила с ума от желания как можно быстрее броситься в Зону. И снести любого, кто встанет на ее пути.
С тех пор, как девушка покинула аномальную территорию, прошло три месяца. Почти все время до этого она провела в Дубогорске, пытаясь на месте рухнувшего «Гиганта» найти своих друзей – Котэ и Кондуктора. Или хотя бы их тела.
Мина исступленно рыла землю, ломала лопаты, впивалась в рыхлую почву пальцами. Наконец она поняла тщетность своих попыток, ушла в себя и отводила теперь душу в кровавых зачистках бандитских лагерей.
Боцман, до этого помогавший ей в раскопках вместе со своими учениками, еле уговорил девушку переключиться на работу, которую для нее удалось найти с помощью всех имеющихся связей бывшего полковника, а ныне генерала «Фронта» Дивнова.
Тот вертолет, ведомый не по-девичьи твердой рукой, почти шлепнулся на посадочную площадку. Расположившиеся на временный постой бывшие пленницы наблюдали, как спасительница стремительно собирает вещи.
От внезапного известия Мина почти перестала себя контролировать: когда на глазах у молоденькой девчонки блондинка вдруг сменила цвет волос, у той челюсть отвалилась. Мина подмигнула ошалело смотрящей на нее несостоявшейся жертве похищения, слегка расслабилась и взяла себя в руки.
Теперь же ее снова колотило от желания наконец достигнуть цели и увидеть то, во что все еще не могла поверить. Смысл разговора с Барменом Мина уловила. Двое молодых сталкеров доставят ее к точке входа и проведут в Зону максимально незаметно для посторонних глаз. Оказавшись на Искорке, она оставит сопровождающих и отправится на Полигон, это займет у нее примерно день пути. Там Мину будет ждать Боцман…
Вечером троица собралась в дорогу, получила окончательные наставления и вышла из бара. Чуть потемневшее небо было ясным, вокруг люди, соскучившись по теплу и свету, наслаждались тем особенным временем, полным отдыха, счастья и шашлыков.
Неприметный минивэн отвез ребят на Витебский вокзал, где они благополучно сели на одну из последних электричек до Пушкина. Бывшие студенты-филологи робели в присутствии Мины, видя в ней и опытного сталкера, и красивую девушку.
Сами от себя они явно были не в восторге: на вид не старше двадцати трех – двадцати пяти лет, худые, сутулые, высокие, Грамотей на полголовы выше Баюна. В общем, с виду типичные студенты. Вдобавок у Баюна была странная манера изъясняться с помощью отживших свое выражений.
Молчание, которое раньше всегда устраивало неконтактную после проведенных над ней экспериментов Мину, сейчас слишком тяготило ее, и девушка разговорила попутчиков, рассказала им пару случаев из ее знакомства с Котэ. Про Кондуктора она, понятное дело, умолчала, лишь упомянула его фактом: «Котэ в Зоне нашел настоящего кота».
Баюн с Грамотеем восторженно слушали девушку и завидовали доставшимся на ее долю приключениям. Котэ не успел взять парней с собой в Зону, хоть и обещал, после его гибели филологи лишь раз смогли пробиться на аномальную территорию, где провели несколько месяцев в постижении азов жизни в условиях присутствия аномалий, мутантов и сталкеров.
Впрочем, настоящего опыта передвижения по Зоне они не имели, потому как постоянно находились в окрестностях одного из охраняемых входов.
Наконец, электричка остановилась у окраины Пушкина, троица высадилась на платформе. Мина моментально сориентировалась, убедилась в
