Александр Афанасьев - СССР-2010
И тут, почти на пределе слышимости, я слышу ритмичный такой звук… похожий на шевеление воздуха, на полет шмеля или майского жука, только еще тише. И я понимаю, что неприятности только начинаются.
– К бою! Воздух!
Кто-то уже услышал… времени в таком случае нет совсем, вертолет может нести несколько десятков ракет, пулемет и даже автоматическую пушку. Упаси бог оказаться на местности против вертолета…
Вламываюсь в дом… Бивень уже сидит, трогает повязку. Похоже, Док вкатил ему такой коктейль, что дай команду – рванет бегом.
– Воздух! Приготовиться! Смотреть, кто видит!
Те, кто был наверху, скатывается вниз.
– Бульба! Бульба, прием!
– На приеме.
– Видишь метлы?
– Подтверждаю, восемь единиц.
Сердце проваливается куда-то вниз. Восемь единиц достаточно, чтобы высадить две десантные роты.
– Уходи в застройки, если можешь!
– Принял.
– Вижу цели!
Подскакиваю к окну… едва не поскользнулся и даже не понял, что я вижу. Потом дошло – шесть десантных вертолетов типа «Дефендер» и два – типа «Ястреб». «Дефендер» несет максимум шестерых на внешних скамьях, «Ястреб» – до четырнадцати. Шестьдесят человек. Все равно очень много, если учесть то, что «Ястреб» может нести вооружение…
– Готовность! Цель воздушная, групповая.
Конечно, нет крупнокалиберного пулемета – с ним можно было бы устроить янкесам что-то типа «Черный ястреб» сбит[22] – два. Но и с тем, что есть, мы еще повоюем…
– Огонь по целям!
Начинает работать пулемет… тут справятся, а мне надо организовывать оборону, я не знаю, что в задней части дома. Надо связаться со штабом, запросить эвакуацию под огнем. Не хочется думать, что будет, если эвакуации не будет и нам придется пробиваться к машинам…
Комната сзади – там трупов нет, но полно зеленых ящиков, ими заставлено больше половины комнаты. Прикладом расшибаю один – автоматы! Лежат в заводской смазке, я хватаю один и забрасываю себе за спину. Это для того, чтобы разведка потом могла определить, откуда дровишки по заводскому номеру. Автомат – или Болгария, или Китай.
Тут же стоит пулемет, явно уже юзанный, судя по привязанной к прикладу зеленой тряпке. Лента заправлена. Подхватываю его и бегу в следующую комнату – там выход на террасу, нависающую над очень крутым склоном. Дом стоит на холме, у самого обрыва. Как раз в этот момент над домом, грохоча пулеметами, проходит «Черный ястреб» – гребаные американцы. Падаю на колено и открываю огонь из пулемета, пытаясь удержать его в руках и одновременно попасть по хвостовому редуктору. Если его повредить, то будет «Черный ястреб» сбит, начнется неконтролируемое вращение, и вертолет упадет…
Вертолет медленно разворачивается над двумя сотнями метров пустоты под брюхом, и мне приходится убираться от ответного огня. Высаживаю ленту и бегу обратно, пока бортовой пулеметчик пытается превратить меня и заднюю часть дома в ничто.
Выскакиваю обратно под торжествующие крики:
– Одного сбили!
Понятно, что не бесплатно, Дюк занимается одним, не вижу кем.
– Аппаратура!
Мне показывают на два рюкзака рядом с трупами.
– Бульба. Бульба, это Кабан, прием.
– На приеме.
– Доложи!
– Один «двухсотый». Отступили в застройку.
– Занимай позиции, ближе к основному дому.
– Принял!
Пытаюсь посмотреть, что на улице, и становлюсь свидетелем, как сбивают еще один вертолет. Видимо, сбили его сербы, из «рушницы», как они говорят. Вертолеты высаживают десант, пулеметы с обоих бортов работают, не затыкаясь, и тут «Блек Хок»[23], не высадив до конца десант, вдруг начинает двигаться, одновременно разворачиваясь в воздухе. Скорее всего, хвостовой винт. В таких горах – п…ц.
Добре, православцы, добре. Так мы и победить сможем.
Пуля бьет совсем рядом, и я отшатываюсь назад. Снайперы. У американцев хорошие снайперы, может, лучшие в мире.
– Снайперы! Не высовываться!
Достаю телефон, прислонившись к стене. Сейчас со связью все лучше и лучше, блин, группировка «Легенда», которая раньше работала только на целеуказание по американским ударным авианосным группировкам, теперь обеспечивает и спутниковую связь. Телефон «Легенды» размером с кирпич, но можно связаться с Москвой, даже не ставя антенну.
– Москва – центр.
– Это Кабан, три девятки, дайте двести одиннадцатого.
В КГБ, чтобы вы знали, все старшие офицеры имеют цифровые номера, их может быть ровно девятьсот девяносто девять, но обычно бывает что-то около пятисот. Двести одиннадцатый – это Михаил Ефимович. Три девятки – п…ц как срочно.
– Пароль.
– Волгоград… быстрее!
– Соединяю…
…
– Слушаю.
– Это Кабан, пароль Волгоград.
– Слушаю.
– У нас три девятки, прямо на точке.
– Что с мешком?
– Сдох мешок! – ору я. – Эвакуаторам тоже хана! А нас тут янкесы зажали! У них вертолеты.
– Понял. Попробую что-то сделать. Держись.
– А что – есть другие выходы?
– Держись. Через час наберу.
Этот час еще прожить надо…
Поднимаю глаза – и прямо на моих глазах гибнет Хохол. Был человек – и нет. Вместо головы что-то непонятное, брызжущее кровью.
– Снайперы! Убраться из вида!
Полчаса. Мы пока живы.
Снайперам тоже нужно как-то работать, они не могут стрелять, если нет целей. Мы позволили американцам, или кто там есть, перегруппироваться и подобраться вплотную к нам, но теперь перед ними стоит задача штурма. А это не простая задача, и снайперы в ее решении – плохие помощники…
Автомат под рукой. Трофейный «калаш», к нему три магазина, мы собрали все трофейное оружие и распределили меж собой. Болгарский «АКМ», и три магазина, плюс восемь плюс один в немке. Два трофейных пулемета. Ничего… мы еще поживем.
Нам еще здесь ничего – первый этаж непробиваемый. Проблемнее всего сербам и Бульбе – у них-то там такого укрытия нет…
В ушах удары сердца – медленно отсчитывают время…
Черная коробочка – как-то медленно летит через дверь…
– Вспышка!
Как мы отбились…
У нас тоже такие есть – называются «Заря». Но огни белого цвета, а британские флеши – как они их называют – черные и продолговатые.
Я лежал на лестнице, на самом верху, навалив перед собой два трупа, а что, ничего баррикада… я с Афгана небрезгливый. Кто прошел перевал Стекондав – тот брезгливость навсегда теряет. Первое, что я сделал – лицом вниз, чтобы глаза сберечь, а второе – нажал на спуск и не отпускал, пока все не высадил. Они молодцы – сняли два бронежилета, видимо, с раненых или убитых, и сделали что-то вроде легкого щита – с ним и заходили. Но тот, кто шел со щитом, получил-таки ранение, а второй несколько раз выстрелил вверх, пытаясь подавить огневую точку. Увидел тело, подумал, что все, прошел вперед к самой лестнице. Я – перезарядился, и из-за угла, не высовываясь – слил по целям еще один магазин. Убил одного и тяжело ранил другого, штурм захлебнулся. Еще один проскочил в комнату, там двери нет – завеса бамбуковая, но тут его снесли очухавшиеся Бык и Дэн. Благо у Дэна трофейный пулемет был…
Потом наружу еще и гранату выкинули…
Так, в качестве пламенного привета.
– Все целы?!
В ответ – очереди, уже в задней части дома…
Хрен вам, прошел в комнату – примерно по звукам слышно где – и с колена веером из «АК» – пусть горя хапнут. Пол – он пол и есть, но «АКМ» пробивает даже такое. Еще несколько выстрелов, взрыв гранаты – и тишина…
Бросил «АКМ» – патронов все равно нет, с «немкой» спустился вниз, с пол-лестницы спрыгнул прямо на трупы. А чего – и не шумно. И мягко. Один у самой лестницы, двое у двери, третий – в соседней комнате – вон, ноги видны.
Показал – прикрой. Бык выдвинулся на угол.
За ноги оттащил «трофея» туда, где безопаснее всего. Трофей – метр девяносто, не меньше, здоровый бык. Мертвый – к гадалке не ходи, в него штук пятнадцать попало.
Современная разгрузка, шлем, торчат магазины «акаэмовские». А вот автомат знакомый… мы такой в Балашихе изучали. И прицел на нем – ЭОТЕК с лупой, наверное, за свои купил.
Поляк, с…а.
После того как ОВД приказал долго жить – разные страны бывшего соцлагеря зажили своей, полной и содержательной жизнью. Венгры и болгары в основном ориентировались на нас. Чехи и ГДР – на ФРГ, но вовсю торговали с нами, потому что лучше рынка сбыта, чем СССР, для чешских товаров нет. Чешские товары по качеству почти что немецкие, но дешевле, иногда в разы. А вот румыны и поляки, гады, стали подносить хвосты американцам. Мрази конченые.
Этот – поляк, к гадалке не ходи. Во-первых, оружие и вся снаряга польские. Во-вторых, если это не хорваты, то точно поляки. JW GROM, группа оперативно-маневренного реагирования Войска Польского. Восточноевропейский 22SAS, единственные, кто тренируется наравне с НАТО и работает вместе с НАТО. Поляки продались задорого. В восемьдесят девятом у них был долг тридцать миллиардов долларов, его весь списали и дали в долг еще пятьдесят миллиардов. Но все равно – гниды…
