Джуд Уотсон - Ученик Джедая-6: На перепутье

— Будьте вы прокляты, молодые идиоты! Из-за вас гибнет наша цивилизация! — выругался Вехутти. У него были такие же зелёные глаза, как у Серизы, но в них горела ненависть.

Сериза стояла, застыв на месте, пригвожденная отцовской ненавистью. Вехутти не узнал стройную фигуру и лицо дочери в этой коричневой куртке с капюшоном.

Оби-Ван потянул её за руку, и она вышла за ним на улицу. Холодный воздух остудил их пылающие щёки.

— Дейла, сдашь оружие в арсенал, — устало проговорил Кеноби. — Предлагаю немного отдохнуть.

Дейла возразила:

— Ещё полно работы, командир.

Но остальная часть группы потребовала передышки.

Некоторое время Сериза молча шла рядом с Оби-Ваном. Было холодно, и они втянули руки в рукава курток, чтобы согреться.

— Прости, что я не вызвала подкрепление, — сказала девочка. — Я думала, мы сами справимся.

— Ты знала, что Вехутти здесь? — спросил он.

— Нет, точно не знала. Но когда я слышу, что где-то собралась компания обозлённых мелидийцев, которые хотят, чтобы всё было по-старому, само собой, на ум приходит мой папочка.

Сериза подняла лицо, чтобы поймать тёплые лучи солнца. Она казалась спокойной, но Оби-Ван чувствовал грусть и горечь в голосе девочки.

— Он поступает неправильно, — сказал мальчик негромко. — Но он не знает другого пути…

— А я-то сдуру надеялась, что уж в этой-то войне он станет другим, — Сериза наклонилась и подняла с дороги кусочек камня, потом бросила его в груду разбитых кирпичей на обочине снова засунула руку в рукав. — Я думала, если мы переживём последнюю войну на Мелиде-Даан, мы с ним найдём друг друга. Вот глупость!

— Не глупость, — медленно выговорил Оби-Ван. — Может, это только пока не случилось.

— Так странно, Оби, — задумчиво протянула она. — Во время войны у меня не было этой пустоты в душе. Я целиком жила идеей мира, дружбой с Молодыми. А сейчас, когда мы победили, у меня в сердце пустота… Я не думала, что когда-нибудь буду скучать по своей семье. Но теперь мне нужно привязаться к чему-то такому, что важнее родной крови.

Оби-Ван не нашёл, что сказать. Сериза всё время удивляла его. Всякий раз, когда он думал, что знает её, в ней проявлялось что-то новое, и перед ним оказывался совсем другой человек. Он познакомился с упрямой суровой девочкой, умевшей стрелять и сражаться почти так же умело, как он, ученик джедая. А после войны проявилась её романтическая душа, от которой волнуется его ум и сердце. Сейчас он видел девочку, которой нужна семья.

— А ты привяжись ко мне, Сериза, — сказал он. — С тобой я стал совсем другим. Мы будем поддерживать друг друга и защищать друг друга. Это и есть семья, правда?

— Думаю, да.

Он остановился и повернулся к ней лицом.

— Мы будем семьёй друг для друга.

Он поднял руку, и на этот раз она прижала свою ладонь к его руке.

Подул ветер и, пробравшись к ним под одежду, заставил их дрожать от холода.

Мальчик и девочка продолжали стоять, соединив руки. Оби-Ван чувствовал тепло кожи Серизы. Ему казалось, что он даже чувствует её пульс.

— Ты же знаешь, — сказал он, — я тоже всё потерял.

6.

Ящик с инструментами для сервисных агрегатов. Голографические файлы и регистрационные записи об учениках с именами от «аурека» до «херфа» Учительское кимоно для медитации. Набор для спортивных занятий четырёхлетних подготовишек.

Куай-Гон удивлённо просматривал список. Нелепый набор вещей. Никакой связи не вырисовывалось.

Они с Таллой продолжали ломать голову над тем, что бы значили эти мелкие кражи. Ответ мог лежать и на поверхности — где-то в Храме находится ученик, который только делает вид, что принял обычаи джедаев, а на самом деле затаил гнев или обиду. И вот таким образом мальчик или девочка выплескивают свои злые чувства.

Но долгий опыт научил Куай-Гона, что ответ, напрашивающийся само собой, часто ведёт к ещё более трудному вопросу.

Голографические файлы учеников находились в ведении мастера Тана. Тан занимался этой работой уже много лет. Это был древний и очень начитанный старик, сухощавый и морщинистый. В Храме он занимался регистрационными записями последние пятьдесят лет. Каждый год ему помогали два ученика, добровольно вызвавшиеся на эту службу. И Талла, и Куай-Гон поговорили с ним по поводу пропажи, получив чёткие и ясные ответы. Только Тан и члены Совета имели доступ к личным файлам. Ученики никогда не работали в регистрационном центре одни, без мастера Тана.

Типичный случай в их расследовании — каждая ниточка заводила в тупик…

Раздался настойчивый стук в дверь.

— Куай, — позвала Талла своим мягким голосом, — ты мне нужен.

Он открыл дверь.

— Наши дела ещё хуже, — сказала она, озабоченно нахмурившись. — Тренировочные залы для старших учеников разгромлены, украдены все световые мечи.

В тревоге он не сразу нашёл, что ответить. Световой меч Оби-Вана находился в одном из этих тренировочных залов. Куай-Гон сам оставил его там. Какой-то частью своего сердца мастер Джинн надеялась, что Кеноби когда-нибудь снова возьмёт его.

— Это уже не мелкая кража, — выговорил он наконец.

— Йода опечатал зал, чтобы мы посмотрели, что там, — пояснила Талла. — Пойдём скорее, пока Ту-Джей за мной не увязался.

Они быстро пошли к лифтам, сели в кабину и доехали до этажа, где располагались тренировочные залы.

Куай-Гон шагнул в зал, изменившийся до неузнаваемости, и внезапно остановился. Талла налетела на него сзади.

— Ну, что там? — спросила она. — Что ты видишь?

Он не сразу смог ответить. С горьким чувством смотрел он на комнату. Тренировочные туники были разорваны в клочья, повсюду валялась обрывки ткани. Дверцы шкафчиков сорваны, вещи разбросаны по полу…

— Я чувствую, — сказала Талла. — Гнев. Разрушение.

Она пробиралась через обломки, наклонялась, чтобы поднять кусочки ткани.

— Что ещё?

— Надпись, — проговорил Куай-Гон. — Нацарапана на стене красным.

Он прочёл вслух:

— Это насмешка над Йодой, — сказала она. — Я знаю, ученики иногда подражают его манере говорить. Я и сама так делаю, но это же любя… А тут ненависть, Куай…

— Да.

— Мы просто обязаны в этом разобраться. И дети должны знать, что происходит. Мы все должны быть начеку.

— Да, — согласился он. — Такое нельзя больше скрывать.

Храм был приведён в состояние повышенной безопасности — такое решение вынужден был принять Совет. Это решение ставило учеников под надзор. Теперь выйти из Храма они могли только по увольнительным, ходить в сады и на озеро — по пропускам. Они должны были давать отчёт о каждой минуте проведённого дня. Это хотя и гарантировало безопасность, но разрушало сам дух Храма. Философия Ордена подразумевала, что дисциплина должна исходить изнутри, а не навязывается извне. Требования безопасности шли вразрез с этой идеей.

Но Куай-Гон и Талла настояли на том, чтобы такие меры были приняты, и Йода их поддержал. Безопасность детей — вот о чём они беспокоились в первую очередь.

В воздухе Храма теперь витал дух недоверия. Ученики смотрели друг на друга с подозрением. Когда Куай-Гон и Талла вызывали их для бесед, дети видели в поступках сверстников явные улики. Однако невозможно было поверить, что кто-нибудь из учеников оказался способен на подобную омерзительную выходку.

Этим учеником был Брук.

— Я знаю, что это точно не кто-нибудь из старших учеников, — спокойно сказал он Талле и Куай-Гону, когда они вызвали его. — Мы же были на тренировке все вместе. Я даже представить себе не могу, чтобы кто-то из нас хотел нанести вред Храму!

— Трудно заглянуть в душу другого, — заметил Куай-Гон.

— Я был последним, кто оставался в зале вчера вечером, — сказал Брук. — Вы, конечно, знаете, что несколько месяцев назад я был наказан из-за моей раздражительности. Но я занимался с магистром Йодой и многое исправил в себе. Хотя, думаю, я всё ещё под подозрением, — Брук спокойно выдержал пристальный взгляд Куай-Гона.

— Мы пока что никого не подозреваем, — уверила мальчика Талла. — Ты видел вчера вечером что-нибудь странное? Подумай, как следует.

Брук закрыл глаза и долгое время молчал.

— Ничего, — сказал он наконец. — Я выключил свет и ушёл. Мы никогда не закрываем залы. Вызвал лифт, поехал в столовую. Весь вечер был с моими друзьями. Потом лёг спать.

Куай-Гон кивнул, подтверждая, что верит словам Брука.

Они с Таллой даже сами не знали, что именно ищут. Они просто собирали информацию, пытаясь узнать, видели ли дети что-нибудь необычное, даже если это не казалось сейчас таким уж важным.

Они отпустили Брука, и Талла со вздохом обратилась к Куай-Гону:

— Думаю, он прав. Не могу представить, чтобы кто-нибудь из старших учеников такое натворил. Они же джедаи…

Куай-Гон устало потёр лоб.