Алексей Гравицкий - Зачистка
Зачем запирал, если их там как минимум трое и он все равно ни черта не боится?
— Подыграй, — тихо бросил Мунлайт прежде, чем дверь открылась.
Створка на этот раз распахнулась спокойнее, без хлопков. Конопатый парень прошел в комнатушку с той же размеренной неторопливостью, что и прежде. Забрал миску у Муна и снова повернулся к Снейку, подставив спину.
Тот уже вытянулся на койке и тоскливо смотрел на рыжего тюремщика.
— Опять пристегнешь?
— Могу не пристегивать, — второй раз за все время подал голос парень. — Только обещай, что руками махать больше не станешь.
— А он махал? — оживился Мун. — Он больше не станет.
Рыжий отстранился. Видимо решил все же обойтись без наручников.
— Слушай, свободный человек, — продолжал между тем Мунлайт. — А что у вашей «Свободы» деньги на нашивки кончились? Или вам их теперь абстракционисты делают?
— Я тебе говорил, это китайцы, — со значением поддержал тему Снейк.
Парень забрал миски, отошел в сторону и с сомнением поглядел на обоих, но так ничего больше и не сказал.
— Да, я всегда знал, что у китайцев руки не оттуда растут, но нарисовать волка в виде свиньи, это…
Закончить Мун не успел. Парень молча вышел и хлопнул дверью. Да так, что предыдущие хлопки показались легкими похлопываниями.
— Зря ты так, — пожурил Снейк. — Он ведь мог и обидеться.
6
Генерал Хворостин появился снова через неделю. Пришел, как к себе домой. Свалился, как снег на голову. Впрочем, на этот раз Берденко был готов к внеплановому явлению начальства, так что неожиданностью оно не стало. Генерала встретили и приветствовали, как полагается.
Хворостин расстроился, что не смог застать врасплох, но не слишком. Порадовался расторопности капитана, но виду не показал. Капитан Андрей Берденко вызывал у Хворостина чувства спорные. Задницу он не лизал, восторгов по поводу генеральских погон, мелькающих перед носом, не выдавал. Выслуживаться карьеры ради Андрей тоже не лез, но и претензий вместе с тем у генерала к нему не было.
Берденко четко выполнял все свои обязанности. Не пытался прыгнуть выше головы, не выказывал рвения и не всегда был доволен приказами. Но приказы эти не обсуждал и исполнял четко.
С одной стороны все это нравилось Хворостину, с другой отчего-то злило. Капитан был слишком правильный. Не паинька, вспомнить хоть, как обсуждал здесь его, Хворостина, неделю назад с младшим по званию, но честный и открытый. Во всем и всегда Берденко, жил опираясь на долг, честь, совесть и другие категории того же порядка, от которых умный человек порой отказывается.
Капитан не казался дураком, но и умным не был. Он был честным. Даже там, где это шло ему в ущерб. Генерал привык к другому поведению подчиненных, потому капитана ему хотелось выслать куда подальше, чтоб никогда больше не возвращался. Иметь честного дурака у себя под боком генералу было не с руки, а перевоспитывать молодца бесполезно.
Хотя не много-то и нужно было капитану Андрюше, чтобы подрасти в глазах Хворостина. Хитрости ему не доставало, а прямотой и честностью еще ни одну войну не выиграли.
Придя к такому выводу, генерал чуть успокоился. Жить с чем-то объясненным и осмысленным было проще, чем в неведении. Даже если объяснение ничего толком не меняло.
— Товарищ генерал? — вклинился в мысли голос Берденко.
Хворостин вздрогнул и посмотрел на капитана. Тот стоял возле карты Зоны и занял выжидательную позицию. Бубнить Андрюша уже закончил, и хотя половина его объяснений прошла за мыслями мимо ушей, генерал был твердо уверен, что ничего полезного, того, что ему нужно было услышать, Берденко не сказал.
— Хорошо, капитан, — кивнул Хворостин. — Скажи-ка мне вот что, сколько несанкционированных проникновений в зону происходит в среднем… ну, скажем, в неделю?
— Не совсем понял вопрос, товарищ генерал, — стушевался Берденко.
— Сколько сталкеров… Так вы их называете? Сколько их прет через твои кордоны?
— Через кордоны никто не проходит, товарищ генерал, — гордо отрапортовал Андрей. — Хотя лазейки за периметр находят.
Генерал смерил подчиненного небрежным взглядом, Андрей смотрел честно и открыто. Хотя против истины погрешил. Было дело, несколько раз ловил за руку солдатиков, что за взятку тихой сапой пропускали в Зону посторонних. На памяти Берденко таких ситуаций было по пальцам перечесть, но капитан был уверен, что случаи это не единичные. Хотя не пойман — не вор.
— Кроме того, — продолжил он, — мы контролируем не весь периметр. Есть еще украинская сторона, миссия ООН.
— Хорошо, — Хворостин поиграл желваками, — спрошу иначе. Сколько этого отребья находится за периметром? Сколько посторонних в Зоне отчуждения сейчас?
Капитан искренне пожал плечами, спохватился и вытянулся во фрунт.
— Не знаю, товарищ генерал. У нас нет таких данных. Смею предположить, что несколько сотен. Но есть те, которые ходят туда постоянно, хоть там и не задерживаются надолго. Возможно таких ходоков тысяча, возможно три. Потом все динамично. Специфика местности накладывает отпечаток. Оттуда далеко не все возвращаются, многие погибают. На их место приходят новички.
Генерал нахмурился и подошел к карте. Территория до кардона была прорисована довольно детально, основное пространство карты занимали довольно схематичные пятна. Кое-где фигурировали объекты, сохранившиеся со времен первого взрыва. Ничего принципиально нового за периметром Хворостин не обнаружил.
— Хорошо, у вас есть данные по тому, что происходит внутри Зоны отчуждения?
— Мы работаем с этим, — отозвался Берденко. — У нас есть осведомители, и кое-какая информация от них приходит.
— Уже что-то. Тогда давайте посмотрим, что нам известно на текущий момент. Маршруты сталкеров?
— Зона не статична, товарищ генерал, — нахмурился Андрей, направление разговора ему не нравилось.
— То есть маршруты вам не известны.
— Боюсь, что таковых просто не существует. Составить подобный маршрут в Зоне невозможно.
Генерал стиснул челюсти так, что скрипнули зубы. Глаза его сузились, вспыхнули яростью.
— Никогда, — произнес ледяным тоном, — никогда не говорите мне, что что-то невозможно. Возможно все. А если что-то не сделано, то это вопрос лени, халатности и некомпетентности.
— Прошу прощения, товарищ генерал… — начал заводиться Андрей.
Но Хворостин не дал закончить.
— Иными словами маршруты сталкеров вам неизвестны.
— Так точно, товарищ генерал.
— Хорошо. Если кто-то из них существует там постоянно, значит есть какие-то базы. Хотя бы о них вы что-то знаете?
Андрей, отчаявшийся уже найти общий язык с начальством, оживился, подхватил со стола карандаш.
— Здесь, — рука капитана очертила на карте круг неотточенным концом карандаша, — находится база группировки «Долг». Группировка состоит по большей части из бывших военных. Вот здесь, — карандаш метнулся в сторону.
— Капитан, — устало перебил Хворостин, — я так похож на идиота? То, что ты мне рассказываешь, я знаю и без тебя. Ты здесь находишься… Сколько?
— Полтора года, товарищ генерал.
— Полтора года, — передразнил Хворостин. — Можешь рассказать что-то, чего я не знаю из отчетов?
— Боюсь, что нет, — покачал головой Берденко, готовясь к новой вспышке генеральского гнева.
Но Хворостин вдруг стал удивительно спокоен.
— Плохо. Идет война, а мы ничего не знаем о противнике.
— Война? — опешил Берденко.
— А что же? У тебя боевая задача — охрана объекта. А на объекте черт знает кто шляется. И если б единичный случай. Так ведь ты мне сам заливаешь про сотни и тысячи.
— Но я же не могу без предупреждения стрелять на поражение в каждого, кто приблизится к Зоне с внешней стороны кордона.
— Почему? — искренне удивился генерал.
Андрей почувствовал, как прилипает к спине намокшая от пота ткань.
— Потому что мне никто не давал таких полномочий.
— А в тех, кто с внутренней стороны? — как-то игриво поинтересовался генерал и подмигнул. — Не боись, капитан, будет тебе и приказ, и полномочия. Пора кончать с этим гадючником.
— Прошу прощения, товарищ генерал?
От догадки, в которую не хотелось верить, похолодело внутри.
— Я планирую операцию по зачистке Зоны отчуждения от посторонних субъектов. Контроль периметра не дает результатов. Контролируя часть периметра, мы не контролируем объект, значит не справляемся с поставленной задачей.
— Но украинская сторона…
— Это моя забота, — отрезал генерал. — Так же, как и миссия ООН. А ты найди человека, который будет знать о том, что происходит внутри объекта и сможет скоординировать наши действия.
— Никто из военных не углублялся в Зону отчуждения настолько…
