Тарас Фомченков - Великий Корень. Объединяя миры
А затем в него в первый раз с начала вторжения попали! Легкий толчок в свитер чуть пониже лопатки и Сергей почувствовал, как сквозь него прорастает, тянется к открытому телу семя враждебной травы… Глаза стал заволакивать цветной туман…
Именно свитер его, в конце концов, и спас! Купленный еще в незапамятные времена в Приэльбрусье, на Чегетской поляне, он вязался двойной ниткой из козьей шерсти, был теплым и очень прочным. Семя травы запуталось в плотной вязке, поэтому Сергей успел, скрипя зубами, стащить с себя эту импровизированную кольчугу.
Помотав головой, чтобы выкинуть из нее остатки тумана, он вскочил на ноги и заорал:
— Врешь, не возьмешь нас! За свободную Землю!
Этот клич подхватили в самых разных частях поля и он, воодушевленный, бросился в битву.
Трава этого явно не ожидала, справедливо полагая, что бой закончился, и Сергей с минуты на минуту превратится в куст пионов или чего-нибудь там еще. Но просчиталась!
Присев, он крутанулся и сбил кнутом корни у доброго десятка растений, которые как снопы соломы повалились друг на друга. А затем прижал к груди щит и покатился по земле к центру сражения.
Такого хода сорняк не ожидал! Не успевших убраться с дороги кустов Сергей подминал под себя чуть ли не десятками, злорадно ухмыляясь каждый раз, когда под тяжестью щита хлюпала очередная луковица. А затем произошло неожиданное.
На какой-то кочке его вдруг тряхнуло так, что подбросило в воздух чуть ли не два метра. Не успел Сергей приземлиться, больно ударившись локтем о камень, как будто Бог схватил его за шкирку и несколько раз энергично встряхнул. Как хозяин — нашкодившего котёнка.
Он услышал как вокруг орут деревенские мужики и было не понять — от страха или от злобы. А может от того и другого вместе — это землетрясение было сильнее первого. Всю землю кругом избороздили трещины. Из некоторых непонятно почему шел пар, а вся земля была разделена на клочки, каждый из которых, казалось, торчал под углом к соседнему.
— Э-э-эй! — крикнул Сергей в темноту ночи. — Есть кто живой?
— Да!
Метрах в двадцати на земле что-то зашевелилось и он увидел основательно потрепанного полковника.
— Федор Николаевич! — обрадовался Сергей. — А как остальные?
— По-разному, — махнул рукой отставник. — По-моему человека три эта кретинская трава все же превратила в себе подобных!
Сергей опустил глаза в знак сочувствия и вздохнул.
— Неизбежные потери, — в тон ему грустно отозвался полковник. — Но только что я их женам скажу, а?!
— Они понимали, куда уходят мужья.
— Да, тут ты прав! — согласился Федор Николаевич. — Давай, перебирайся ко мне, пойдем назад. Трещину перепрыгнешь?
Сергей подошел к краю и примерился.
— Должен… Метра три, не больше…
Он разбежался и прыгнул. И вдруг землю сотряс еще один подземный толчок, и пропасть под ним скачком выросла раза в два. И Сергей с ужасом понял, что не долетает. Самую малость.
Он врезался в стену обрыва где-то на метр ниже его края. Полковник не подбегал, а когда Сергей глянул вниз, то опешил.
Метрах в сорока-пятидесяти под ним находилось Нечто. Сквозь клочья того самого зеленоватого то ли пара, то ли тумана, который каждый раз сопровождал превращение человека в траву, проступали контуры огромного и узловатого тела, похожего на гипертрофировано большой древесный корень.
Сергей не мог точно определить — что это было. Но в России, да и на всей Земле, пожалуй, не было дерева, обладающего таким корнем. И цвет был странный, яркий и сочный, совершенно не похожий на цвет тех корней, которые находились в земле. Как будто тщательно вымытый. Все равно, что морковь, например, только достать из грядки или тщательно, да с щеткой, помыть под колодезной водой. Овощ один, а разница огромная!
Субстанция внизу вдруг как будто «посмотрела» на Сергея, в мгновение ока осветив его мысленным прожектором, и он от неожиданности вздрогнул.
Этого ничтожного движения хватило для окончательной потери равновесия. Сергей почувствовал как ком земли, за который он держался кончиками пальцев, вдруг стал осыпаться и через мгновение полетел вниз.
Подобранные еще в родной деревне корешки вдруг нагрелись, обожгли ногу сквозь плотную джинсовую ткань и Сергея словно вывернуло наизнанку. Как пуля, выпущенная из ружья, он взлетел вверх, а через мгновение упал, но уже на землю, и потерял сознание.
…И очнулся только под утро.
Кругом, насколько хватало глаз, правило бал царство трещин, разломов и вздыбленных площадок земли, торчавших под самыми разными углами. Нигде не было видно ни одного куста травы и ни одного человека. Только пар продолжал струиться из многочисленных трещин, как будто под землей, в царстве Аида, черти решили устроить массовый перекур. Или баню.
— Ох!
Сергей непроизвольно застонал, поднимаясь. Несмотря на пережитый полет, все вроде было цело, только гудела голова и саднило в нескольких местах, которыми он, похоже, особенно сильно приложился о землю.
Цель не изменилась — надо было идти в город. Только там могли выжить люди, которые способны объяснить что за корешки он подобрал и почему та штука, которая показалась в трещине, будто посмотрела на него? И что его вытолкнуло обратно? И зачем…
Вопросов была уйма! В глубине души он сомневался, что кто-нибудь вообще способен на них ответить, но в том, что таких людей нет среди односельчан «енерала», был уверен. Иначе бы Николаич с его военной практичностью обязательно бы воспользовался любой возможностью одержать верх над сорняками.
Город был недалеко, но добраться до него через поле стало намного сложнее. Многочисленные трещины живо напоминали о ночном катаклизме и преодолевать некоторые из них было совсем непросто. И все-таки Сергей был уверен, что этот путь — самый лучший: вряд ли найдется человек (или куст), который стал бы ожидать гостей с этой стороны. Особенно теперь!
Желание войти в город незамеченным привело к тому, что он добрался до окраин только к середине дня. И теперь, привалившись спиной к куску дерна, созерцал то, что осталось от райцентра.
Он по большому счету перестал существовать. Практически все бараки превратились в бесформенные груды щебня и дерева и лишь редкие из них, сложенные из бревен, смогли противостоять удару стихии. Панельные дома, за последние годы вымахавшие на краю поля, теперь напоминали зубы в последней стадии кариеса — сохранив лишь остовы до 3–5 этажа. А некоторые вообще были полностью разрушены и лежали грудой бесформенного хлама.
— Да-а-а, — вздохнул Сергей. — Делать тут, похоже, нечего!
Но любопытство все же взяло верх, и он решил дойти до центральной площади, чтобы окончательно убедиться в том — мертв город или нет.
Обычная логика была против неопровержимого факта: за какую-то неделю человеческой цивилизации больше не было. Без электричества и всех видов связи выжившее население моментально разбилось на группы индивидуумов, ведущих борьбу друг с другом и с травой за пригодные места обитания, где есть вода и пища.
И с травой — в последнюю очередь! Сергей был на сто процентов уверен в том, что все оставшиеся в живых преступные группировки сейчас делят новые сферы влияния. Либо насмерть бьются с возникшими только что сборищами шпаны за лучший кусок пирога.
Причем бьются с помощью луков, стрел и ножей! Как умудрилась трава, у которой напрочь отсутствовали какие-либо технические средства воздействия, разом оставить всю планету без огнестрельного и другого оружия, а главное — без средств его доставки? Сергей этого не понимал. Но догадывался, что теперь добрый меч, лук с колчаном стрел и длинное копье будут цениться дороже золота.
Поэтому, когда на ближайшем столбе он увидел две рекламных таблички, то решил совместить приятное с полезным.
На одной был адрес оружейного магазина, а другая представляла собой красивый кованый флажок, обрамляющий координаты Ясены, «ясновидящей в третьем поколении».
— И вооружимся, и погадаем! — усмехнулся про себя Сергей и повернул на указанную улицу.
Магазин нашелся довольно быстро, но представлял из себя печальное зрелище. Два землетрясения за неделю превратили его в груду обломков, прикрытую сверху гофрированными листами крыши.
Сергей подошел к развалинам и увидел, что в одном месте крыша нависает шатром, образуя небольшой лаз. Он заглянул туда в надежде разглядеть внутренние помещения и заметил, как в глубине что-то блеснуло.
Это мог быть просто осколок стекла, но могло быть и что-то более ценное. Охотничий нож, например. Или декоративный, но меч.
Поэтому Сергей перекрестился и полез в дыру.
Лаз оказался уже, чем он думал, и порядком обдирал плечи. Причем безрезультатно, блестел действительно осколок стекла, похоже — витринного.
