Уильям Кейт - Атака Боло
Некоторое эмоциональное привыкание было, конечно, неизбежно. Однако имплант легко перепрограммировался на отторжение эйфориназы раз и навсегда. В любое время Страйкер мог бросить эту привычку.
В вооруженных силах Конфедерации эйф был включен в список запретных препаратов, но все знали, что офицеры разного ранга употребляют его. В конце концов, вреда от него не было, он даже помогал сосредоточиться, активнее мыслить.
Однажды, двенадцать лет назад, выборочная проверка выявила следы эйфа в импланте и крови Страйкера. На его карьере это не сказалось, но имплант перепрограммировали. Через две недели он нашел гражданского медтехника, снявшего блокировку эйфа.
Жизнь продолжалась, и переносить ее было легче, принимая время от времени эти яркие синие лепешечки.
Прозвучал сигнал, диафрагма люка боевого центра раздвинулась и впустила лейтенанта Келли Тайлер. Она пригнула голову, чтобы не задеть край люка, а когда выпрямила ее снова, удивленно воскликнула:
– Ой! Извините, полковник. Я… я просто не ожидала найти здесь кого-нибудь.
– Всегда можно спросить машину, лейтенант.
– Да, сэр, но мне и в голову не пришло. Сюда обычно никто не ходит.
– Я прихожу. Очевидно, вы тоже.
– Э… Да, сэр. – Она казалась смущенной. Длинные рыжие волосы в нарушение всех предписаний распущены вдоль спины. Она машинально запустила в них пальцы, потом осознала свое движение и отняла руку. – Я… э… хотела проверить «Виктора» отсюда, из командного пункта.
– Я только что этим занимался. По всему полку. Но, пожалуйста, если хотите, проверьте еще раз.
Он видел ее замешательство, понимал, что она подыскивает подобающий ответ. Конечно же, она тоже хотела уединиться.
Почти сразу же по прибытии в полк он понял, что лейтенант Тайлер – странная личность. Робкая, не высказывающая своего мнения, она все же была превосходным командиром боевой машины, они прекрасно понимали друг друга. С Боло она разговаривала гораздо свободнее, чем с коллегами.
Может быть, она немножко влюблена в своего громадного подопечного и хочет с ним попрощаться и пожелать удачи.
Он уважал ее чувства.
– Я буду на командном пункте. – И, проверив время по импланту, он добавил: – В вашем распоряжении десять минут.
– Да, сэр. Спасибо, сэр.
– И… ваши волосы…
– Что, сэр? – Она покраснела.
– Они прекрасно выглядят, не спорю, но вы знаете инструкцию. Убрать и закрепить, по крайней мере пока вы при исполнении. Не хочу, чтобы вас куда-нибудь затянуло.
– Извините, сэр. – Она начала скручивать россыпь волос в пучок.
– Ему ведь… – Страйкер поднял глаза к потолку, имея в виду Боло, – все равно, какая у вас прическа.
Она покраснела еще гуще и пробормотала что-то неразборчивое. Улыбнувшись, Страйкер нырнул в люк и попал в узкий зеленый проход. Он не хотел мешать рандеву лейтенанта с машиной и предоставил ей еще несколько минут.
Но через эти несколько минут полк уже будет предоставлен самому себе.
Глава 3
Последние секунды перед отделением посадочного контейнера я затрачиваю на окончательную проверку боевых, силовых, навигационных, сенсорных систем. Докладываю в командный пункт, что все системы работают в нормальном режиме. Внешние судовые сенсоры воспроизводят изображение поверхности цели. Красноватая планета, подернутая белым и охрой, частично освещенная, теперь видна всего в 500 километрах. «Наследие» рассчитало вектор сближения, по которому я сяду на ночной стороне, но ближе к утренней заре. Дис в кольцах, раздутый, сплюснутый у полюсов, поднимается над изогнутым горизонтом своего самого большого спутника.
– Четвертый полк, первый батальон, доложите готовность! – звучит по каналам связи.
– «Непобедимый» готов.
– «Устрашающий» готов. Очередь второго батальона.
– Второй батальон, доложите готовность!
– «Виктор» готов, – отвечаю я.
– «Отважный» готов.
– Третий батальон, доложите готовность!
– «Ужасный» готов.
– «Сильный» готов.
* * *В небе появляются звезды, которых не было видно из-за яркого солнечного света…
Страйкер пропустил Карлу Рамирес и шагнул за ней через люк, привычно пригнувшись – роста он был высокого. От стен помещения, в которое они вошли, исходил мягкий рассеянный свет, в центре удобный кольцевой диван окружал углубление коммуникационной ямы.
Никаких панелей инструментов. Неспециалисту это показалось бы удивительным.
Техники ВР выдали вошедшим офицерам настроенные шлемы. Майор Дилан Кинг, полковой тактический офицер, уже восседал на диване, следя за огоньками боевой командной сети. Здесь же находились три командира батальонов со своими штабами.
Страйкер сел. Шлем ВР создавал ощущение присутствия здесь всего необходимого персонала. Рамирес и Кинг, пилот судна, сотрудники штаба Моберли на борту флагмана: нервные мысли шести командиров боевых единиц и трех командиров батальонов и всех других. Процесс назывался распределенной командной процедурой, сокращенно РКП, и особенно хорошо подходил, как показала практика, для крупных и сложных операций, подобных развертывающейся сейчас при их участии.
Ощущалось также присутствие шести мощных мыслительных потоков, виртуальных Боло 4-го полка.
Подключившись к сети, Страйкер смог увидеть картину, раскрывавшуюся перед наружными визуальными сенсорами «Наследия».
Разукрашенный маскировкой корпус корабля нависал сверху плоским дюралоевым козырьком. Темный шар Церна выгибался внизу и впереди. «Наследие» шло в тени планеты Дерн. Оба солнца, Саллос А и Саллос В, и Дис, планета мира-спутника, оказались ниже медленно выпрямляющейся линии горизонта. Сторона Церна, постоянно отвернутая от Диса, была местом мрачным и холодным, с немногими поселениями и без целей хоть какого-то военного значения. Сейчас здесь была ночь, темноту нарушали лишь свет звезд да сполохи полярных сияний – бледные зеленые, красные и желтые пятна.
Страйкер заметил оранжевые и красные точки действующих вулканов на ночной стороне, раскаленная лава которых подсвечивала размазанные облака дыма и пепла. Призрачно мерцал вечный лед, покрывавышй почти всю территорию полушария. Даже во время длинного пятидесятидвухчасового дня температура на обратной Дису стороне Церна никогда не поднималась выше минус 10 градусов по Цельсию. На таком значительном расстоянии от сверкающих Саллосов, почти в 5 астрономических единиц, температура любой свободной планеты не поднималась бы выше нуля, но Дис своим тепловым излучением и приливными деформациями – попеременным растяжением и сжатием – разогревал обращенную к нему сторону до температуры, неприемлемой для человеческого организма. Главные поселения и военные объекты лежали по берегам Цепочки морей, опоясывающих Церн от полюса до полюса и обратно, между областями огня и льда. Это должно было упростить наступательную операцию.
Флоту Конфедерации предстояло овладеть не всей поверхностью в 220 миллионов квадратных километров, а лишь десятью процентами ее, половину которых к тому же занимали моря.
И все же площадь эта была очень велика. Ударная сила должна была направиться на ключевые цели: города, военные склады и базы, центры связи, астропорты. Законспирированные члены торговых делегаций снабдили Флот всей информацией, которую смогли получить. Нужна была бомбардировка.
– Дайте тактическую вводную! – потребовал Страйкер, и на вид планеты наложилась сетка букв, цифр и значков.
Впереди боевым строем заходили на орбиту эсминцы, их обозначения позволяли определить, где «Катеран», где «Дельфис», а где «Трителади». Они начинали бомбардировку. Выстрелов их «Хеллборов» с такого расстояния нельзя было заметить, но данные указывали углы наведения, первичные и вторичные цели, вспышку и распространение ударной волны каждого выстрела. Грендилфену достанется, подумал Страйкер. Главный калибр эсминцев, 200 сантиметров, тот же, что и у Марк XXXIII его полка. Выход их – пять мегатонн в секунду на ствол. После их атаки трудно будет что-нибудь восстановить.
Ему не хотелось думать о разрушениях, которые в эти минуты происходят на поверхности. Насмотрелся на Аристотеле…
«Черт, мне надо было принять одну перед тем, как идти сюда», – думал он. Он почему-то не задумывался о том, что именно будет происходить на Церне.
– Командная капсула, приготовиться к сбросу, – прошептал голос в ухе.
– Поехали, – сказал Кинг. – Надеюсь, наши шпионы знали, о чем сообщали, когда объявили эту местность чистой.
– А что? – спросил майор Бесвин, командир первого батальона.
– Я чувствую себя голым в этой спасательной шлюпке.
Страйкер хмыкнул:
– Радуйся, что ты уже здесь, Дилан. Если плохие парни начнут отстреливаться, то корабль – цель пожирнее и полегче, а ты уже сидишь в шлюпке, не надо будет к ней спешно бежать.
Конечно же, командная капсула была значительно больше и комфортнее, чем любая спасательная шлюпка. Но Страйкер понимал ощущения майора Кинга. «Наследие» – судно громадное. Трудно представить, что ты в гораздо большей безопасности в крохотной скорлупке, в летающем блюдце диаметром в полсотни метров, чем в космическом левиафане.
