Сергей Вольнов - Звёзды героев
– Нет, нет, не волнуйся! Как внучок? Спит нормально, животик больше не беспокоит?
– Да нормально, папа, уже прошло. Только я начала кушать натуральную еду, которую ты привёз с триста тридцать восьмого, так молоко и стало гуще, и… Ой, а кто там у тебя плачет?!
Молодая мама безошибочно вычленила из всех звуков, транслируемых из диспетчерской в её персоналку, именно этот. Тихий детский плач.
– Собственно, я по этому вопросу. Тут у меня… у нас, вернее… – Новоиспечённый дедушка жестом попросил солдата ближе подойти к своей персоналке, водружённой на архаичный пульт управления, и включил режим видеотрансляции. – Неожиданная просьба к тебе. Малышку надо бы покормить.
– Ой, и правда маленькая!! Это ваша? А мамочка где?
– Моя, моя… чья ж ещё, – проворчал старый солдат. – Мамки нету, а у девочки пуповина ещё не зажила…
– Ой, бегом сюда! Что ж вы там стоите! Папа, ты сможешь отлучиться со смены?
Мамы, они и в межзвёздной пустоте – мамы. Хотя их здесь не часто встретишь… Девочке пришельца воистину повезло, что на старте жизни случай подарил ей встречу с кормящей женщиной. Этого не случилось бы, заявись ветеран на портал сменой раньше или позже. Ни отцами «действующими», ни тем более дедушками прочие операторы ни разу не являлись. Они попросту вызвали бы наряд охраны. Все до единого – бездетные холостяки. Как и добрая половина населения этих краёв системы. Незамужних женщин в Астероидном Облаке тоже хватает, но супругов и детей они, как правило, заводят «не сейчас и не здесь».
– Куда ж я денусь. Ничего-ничего, заблокирую вход на часок, пускай ждут. По техническим причинам.
Через пару минут немолодые мужчины уже топали по осевой «трубе», что вела к пассажирскому выходу из причального комплекса. Выглядел этот коридор не менее архаично, чем диспетчерская кабина, напоминая о тех временах, когда не было и намёка на искусственную гравитацию. Однако наличие современных компенсаторов сомнений не вызывало. У идущих совсем не возникало неприятного ощущения «поддельной», нестабильной гравитации, которая со временем опасно разбалтывала вестибулярный аппарат.
Боковые створы, ведущие в жилые блоки, располагались неподалёку от герметичных ворот, отделявших сектор портального терминала от лабиринта туннелей-улиц города. Ещё одна грань функциональности: живём, где работаем. Диспетчера не беспокоило, что ему может повстречаться кто-нибудь из коллег. В конце концов, он старший из операторов, отвечать за всё происходящее – в любом случае ему.
Они свернули направо, и взглядам открылся боковой туннель, стены которого прорезали двери жилых апартаментов терминального персонала. Одна из них была открыта, и в проёме стояла дочка, сгорающая от любопытства. Полногрудая, золотоволосая, роскошная. В этот момент она разительно напомнила диспетчеру его утраченную супругу, только-только родившую старшенького…
– Ой, какая прелесть! – Анюта бросилась навстречу, буквально вырвала из рук солдата притихшую, испуганно поблёскивающую глазёнками малышку и утащила её в свою каюту, заваленную подгузниками, распашонками и пелёнками.
Военный запоздало распростёр руки по направлению к отобранному у него свёртку, открыл было рот, чтобы возмутиться или предупредить… но промолчал. Молодая мать уверенно развернула ткань, похожую на обрывок плащ-палатки, и высвободила младенца. Сокрушённо покачала головой, обнаружив, что девочка совершенно голенькая. Заботливо поддерживая головку, дочка диспетчера укутала младенца в большое махровое полотенце и опустила в подготовленную ванночку с тёплой водой.
– Ты не переживай. – Диспетчер положил руку на плечо солдату; с виду мужчина был на добрый десяток лет старше него самого, но в этот момент хозяин портала чувствовал себя умудрённым и степенным главой рода. – Анютка знает, что делать. У неё полугодовой стаж мамочки. Лучше моей дочи никто не позаботится о ребёнке. На всём этом камешке всего десятка полтора детишек и ни единого младенчика, кроме нашего.
– Вы можете погулять, дедушки, а мы пока покупа-а-аемся, поку-у-ушаем и спатки ля-я-ажем, – не оборачиваясь ко входу в каюту, произнесла дочь. – И закройте двери! Нам сквозит!
– Анютка, какой такой сквозняк на космобазе? – заулыбался диспетчер. – Рециркуляция ведь не…
– А не важно! Сквозняк может быть при открытых дверях, я ещё не забыла. Так что исполняйте!
– Слушаем и повинуемся. – Диспетчер величественно и достойно отвесил поклон. – А мы с тобой и вправду пойдём-ка побеседуем о том о сём, – обратился он к военному, озабоченно наблюдавшему за процессом купания, и решительно увлёк того за собой прочь из каюты.
Мужчины уединились в одной из отдельных кабинок досуговой кают-компании – небольшого зала, выдолбленного в скальной породе рядом с помещениями бара и столовой. В это время здесь никого не было. Номинальной «ночью» почти все спали. Обслуживающий персонал портала вообще был немногочисленным. Минимизированным…
Из квадратных отверстий в столешнице поднялись заказанные ёмкости травяной настойки. Её горьковатый привкус выдавал присутствие стимулята энтари – травки, бодрящей тело и дух. Оператор межпланетных сообщений и прибывший из ниоткуда пожилой солдат хорошенько отхлебнули, традиционно «крякнули» и начали беседу.
– Мы так и не представились друг другу, – обратился хозяин к гостю, – я Андрон Басович Лесковчин, офицер Въерканского альянса. Не переживай, к армейским и полицейским отношения не имею. Из инженерных я, как ты мог заметить.
Подобные звучные ФИО однозначно свидетельствовали о столичном происхождении диспетчера. Том самом, которое ненавидели и которому втайне завидовали многие обитатели дальних секторов этой планетарной системы. Да и в прочих семи планетарных системах кластера найдётся немало желающих переселиться в центральный мир. Ведь жизнь в осевой столице ячейки, помимо прочих преимуществ, ещё и на порядок увеличивает шанс побывать в других ячейках сети миров.
– Я Эл, – коротко представился военный и протянул диспетчеру руку. Этим дикарским жестом он выдал если не планету своего рождения, то уж наверняка пункты, где служил многие годы. Миры соседнего, существенно отставшего в развитии кластера.
– Рад знакомству, – неуклюже пожал ему ладонь диспетчер, поддержав этот не очень приятный ему ритуал тактильного приветствия. Что поделать! Цивилизованным людям приходится считаться с проявлениями культуры иных сообществ.
– А уж я-то как рад… – едва слышно проворчал солдат Эл, не пожелавший назваться полными именем-отчеством-фамилией. – Твоя дочка просто настоящий подарок неб… хотя небес вряд ли. Людей.
– Даже не буду спрашивать, каким образом ты самовольно материализовался посреди платформы. У вас, военных, наверняка свои тайные разработки. Но скажи хоть, откуда ты переместился? Я так понимаю, были причины спешно бежать. Я могу тебе помочь? Если не ошибаюсь, первые в жизни слова мы с тобой произнесли на одном и том же языке. Это обстоятельство обязывает меня помочь тебе.
Лесковчин откинулся на спинку кресла, занимая более удобное положение. Он готовился выслушать длинный рассказ. Однако информацию пришлось вытягивать кучей наводящих вопросов. Человек действия, боец привык рапортовать, а не повествовать. Учиться рассказывать солдату Элу пришлось прямо «на ходу».
– Мы защищали нашу родину. Название мира тебе ничего не скажет, потому и не будем его вслух произносить. О покойных у нас тоже не говорят вслух… Наша эскадра потерпела сокрушительное поражение. Погибли все, кроме ребёнка. Вот и всё в общем-то.
Пришлый задумался, взгляд его помутнел. Он углубился в себя, вспоминая и заново переживая драматические события.
– И кроме тебя, конечно, – машинально добавил диспетчер. Эл ухмыльнулся краем рта, совсем невесело, и пожал плечами. Что он хотел этим сказать, неясно, однако не суть важно. Андрон предпочёл спросить о более насущном.
– А кто мама?
– Моя… э-э-э… одна женщина, из наших. Погибла… Уже в самом конце сражения, когда стало ясно… что оно вот-вот будет проиграно… Смертельно раненная, она… э-э… покинула борт погибающего линкора и родила… в спасательной капсуле.
Элу было тяжело говорить, голос его прерывался, и он опять надолго замолчал. Видно было по сжатым скулам, что военный едва сдерживает душевную боль.
– Что же это за война такая, что даже беременные женщины в бой идут? – Андрон был поражён этим возмутительным фактом, но постарался говорить спокойно, не кричать от негодования. Лесковчин сделал скидку на особенности развития иной цивилизации.
– Не дай тебе Боги узнать ответ на этот вопрос! – Взгляд пришельца вмиг потемнел, на диспетчера в упор смотрели два совершенно чёрных, как пустой космос, обжигающих яростью глаза. – В этой войне победить можно, лишь проиграв главное сражение! Мы слишком поздно это поняли, потому и погибли все. Понимаешь, мы слишком поздно поняли, что…
