Владимир Воронов - Героями не рождаются
Имелись отклонения и в механизме погашения задолженности. Для чернильных крыс ситуация с величиной остатка по кредиту была более-менее прозрачной. Всегда можно было посмотреть состояние своего счета и просчитать время, оставшееся до радостного момента, когда сумма на нем из отрицательной станет положительной. Тем более что для чиновников проценты на имеющийся долг не начислялись. До того момента, пока бюрократ не попадал под суд. В этом случае долг подлежал перерасчету на стандартных условиях. По замыслу разработчиков идеи, эта процедура должна была обеспечить лояльность чиновника Государству и уменьшить коррупцию.
Профессиональным военным, которые по определению живут в долг, ведь их жизнь принадлежит Родине с момента принесения присяги, мудреными дебетами-кредитами головы не загружали. Прошедший обучение и оставшийся при этом живым и здоровым (психически) был обязан служить Отчизне до самой смерти там, где прикажут. Он становился нижним слоем элиты общества с теоретической возможностью подняться в недосягаемые выси окружения трона. Воспитанные в абсолютной лояльности Императору, дешево ценящие свою жизнь и ни во что не ставящие чужую, эти кандидаты в титульную аристократию были скелетом армии Нивельской империи. Естественно, что свое денежное и вещевое довольствие они получали в полном объеме, без дурацких кредитных и налоговых вычетов. Свой долг перед Государством они оплачивали кровью.
Другое дело, что таких профессионалов было мало. Так что на вспомогательных участках их разбавляли совершеннолетними добровольцами, которые приходили на вербовочные пункты, чтобы государство перекупило их долги на себя. Медкомиссию проходило девять кандидатов из десяти. После короткого и жестокого обучения выжившие переводились в регулярную армию. В случае участия в боевых действиях им полагались бонусы и скидки по кредиту. Доброволец, сумевший выжить в горниле непрекращающихся войн 10 лет, становился гражданином, не имеющим ограничений в правах по экономическим причинам. И получал возможность оставить военную службу. 15 – более чем обеспеченным. То, что вероятность первого была 3,2 процента, а второго – 0,8 процента, не смущало никого. Как и чудовищная, порой достигавшая половины, смертность рекрутов в процессе подготовки. Так и то, что это был СРЕДНИЙ показатель. То есть среднее значение по результатам статистической выборки среди элитных подразделений и Гвардии, вообще непосредственно не участвовавшей в сражениях последние века, с одной стороны, и одноразового «пушечного мяса» – с другой. Этакая средняя температура по больнице, включая комнатную…
В целом система была признана всеми разумными в данной Галактике, а значит – устойчивой. В конце концов в Древнем Египте каждый был рабом фараона. А у ацтеков – любого, не принадлежащего к жреческой касте, в праздничный день могли быстренько принести в жертву на алтаре с последующим поеданием тела родственниками-единоверцами. И ничего. Люди жили, плодились и размножались. Пирамиды, вон, построили.
Благодаря выпитому, я начал потихоньку оценивать сложившуюся вокруг меня ситуацию. Да и чувство равнодушия к окружающему если не пропало совсем, то, по крайней мере, сильно ослабло. Так что мне стало понятно: если я не найду выхода из сложившейся ситуации, моя судьба будет незавидной. Не имея признаваемого здесь диплома о высшем образовании, мне можно было претендовать на оклад, максимум, техника. Это – 5000 гк (галактических кредитов) в месяц. 10 процентов отбирает Совет Родов, являющийся высшим органом местного республиканского правительства планеты, в виде налога. Вдвое больше, в соответствии с местными «понятиями», придется отдавать бригадирам, мастерам и инженерам, если я не хочу штрафов за плохую работу. В размере половины оклада. Жилье, еда, одежда и прочие товары первой необходимости – еще 2500. Это – если считать каждый сантим и иметь только самое необходимое. После всех расходов остается целая тысяча ГК.
Теперь – погашение долга. Мой экземпляр договора я внимательно изучил. Вообще-то в покинутой России банковские займы кусались гораздо сильнее. Кредит на оплату медицинских услуг мне предоставили под 10 процентов годовых. Плюс страховка и какие-то сборы – всего 15 процентов. 18 000 гк в год. С капитализацией процентов, так как я совершеннолетний.
Надеяться, что из-за инфляции увеличится заработок и выплаты по кредиту облегчатся – не имеет смысла. Нет, инфляция-то есть. Не может ее не быть, раз деньги – просто абстрактные символы электронных платежей. Просто зарплата мне будет начисляться Родом Фу-Оша. Кредитором и работодателем в одном флаконе. Тут не забалуешь! И повышения оклада не потребуешь… Враз продадут новому хозяину с увеличением долга на…цать процентов. Так что: шестнадцать месяцев в году по 1000 – я могу какое-то время исправно платить по 16 000 в год, затянув пояс и не имея никаких трат. А проценты по кредиту составляют 18 000 в год. Простая и четкая арифметика. Некоторое время, пока молод и силен, я буду трепыхаться, в ужасе глядя, как мой долг растет и растет, а потом…
Мечты имеют свойство сбываться на страх мечтателю. Ведь приходила мне в голову мысль, навеянная прочитанными в детстве романами Э. Нортон[1] о том, как здорово было бы покинуть Землю, чтобы в другом мире начать все с чистого листа. Бог или дьявол исполнили это желание. Мне нужно начинать жизнь даже не с нуля, а с минуса. С самого низа социальной лестницы. Я хлопнул мензурку спирта. Чуть-чуть полегчало…
– Мак Сим, о чем задумался? – Хиса смотрел на меня.
– Пацаны, вы меня уважаете? – Медики кивнули. – И я вас тоже. А значит, мы все кто?
– А верно, кто?
– И кто?
– Мы с вами – уважаемые люди!
– Верно, Мак Сим!
– Правильно говоришь!
– Вот давайте за это и выпьем!
– Ну, за уважение!..
Если утром тебе плохо, значит, вечер был хорош. Вчерашний вечер у меня вышел чересчур хорошим. Лежа в обнимку с медицинским судном, я давал себе самые страшные клятвы, что больше… ни по какому поводу… капли в рот не возьму. Кто бы ни предлагал… ни-ни. Я – в полной завязке.
– Максим, ты как? – Здоровое, чисто выбритое лицо Миги в дверном проеме отлично гармонировало с его аккуратно одетой фигурой.
Стоило мне попробовать ответить, новый приступ рвоты скрутил меня. Когда я поднял голову, мечтая о быстрой смерти, его рука протянула стакан с темной жидкостью.
– Вот. Выпить залпом. – Ощущения были незабываемые. Наконец я понял, ЧТО означает выражение «вывернуться наизнанку». Но уже через минуту тошнота прошла. Голову перестали долбить отбойные молотки, и головокружение куда-то исчезло. Еще через минуту я понял, что могу встать и стоять на ногах. Не шатаясь. Чтобы стремительно бежать в ближайший сортир. Откуда я вышел только через полчаса, но бодрый, подтянутый и с чувством дикого голода в абсолютно пустом брюхе.
– Мига, ты мне жизнь спас.
– Проехали. Приводи себя в порядок, и вперед, нас тесты ждут. Сегодня нужно закончить, поэтому вместо завтрака будет тоник с бутербродами.
То ли принятое средство содержало транквилизаторы, то ли вчерашняя пьянка успокоила нервы, но наличие более чем внушительного долга перестало меня беспокоить. Что ты там мне жалуешься, внутренний голос? Ах, на бабки развели. Так жизнь спасли, вылечили все болячки, язык вон теперь знаю иностранный, сейчас работу получу. Считай, кредит взял на восстановление здоровья. Или забыл, как трупом лежал и кровью харкал? Ах, я оказался в чужом мире один-одинешенек. Неправильная оценка ситуации, уважаемый. Я покинул зону строгого режима, в которой меня бы закопали к концу года. Мне предоставлен шанс начать все с чистого листа. А что все заработанное будет отбирать некий дядя… Можно подумать, в Наро-Фоминске я обошелся бы без кредитов на основе кабального договора, разработанного профессиональными кровопийцами. И не пришлось бы содержать банк на свою зарплату, отдавая кредиторам заработанное непосильным трудом. Там до такого цинизма еще не успели дойти. ПОКА не успели. Вот и вся разница.
Когда я вошел в знакомый кабинет, Хиса с одного взгляда понял, что перед ним совсем другой человек.
– Таким ты мне нравишься больше.
– Я – гетеросексуал. Поэтому предпочитаю нравиться хорошеньким девушкам. – Я улыбнулся, давая понять, что шучу. – Так что попрошу без грязных намеков.
Бутерброды я проглотил, пока мне замеряли давление и альфа-ритм мозга. Тесты на определение IQ заняли около трех часов. Отправляясь на завтрак, я уже знал, что по местной 200-балльной шкале мой коэффициент умственного развития – 156 единиц (не зря мама в детстве к чтению книг приучила). Это много, даже очень много. Нормой для техника считалось иметь единиц 50 и выше. Для инженера – больше 100. Носители интеллекта с коэффициентом выше 150 считались элитой общества. Именно из них получались губернаторы планет, исполнительные директора корпораций и маститые академики. Меня же ожидало… сантехник-ассенизатор – на х…, скотник – пошел на…, оператор горнодобывающего комбайна – нет, не то… ага, есть вакансия техника по ремонту большегрузных наземных транспортных средств. Прямо как меня учили.
