Владислав Выставной - Кремль 2222. Ярославское шоссе

Нужно было сразу перерезать этому шустрому горло – просто из соображений сухой целесообразности. Но что-то остановило Книжника. То ли все тот же внутренний протест против убийства безоружного, то ли мелькнувшая в голове идея – вытрясти из этого типа нужную информацию. А может, что-то знакомое в чертах этого молодого парнишки, почти что его ровесника. Книжник приблизил к пленнику свое осунувшееся, измазанное копотью Огненного Кольца и кровью убитого веста лицо.

– Ты кто такой? – сквозь зубы процедил он.

В этот момент он не был похож сам на себя, и где-то в глубине души пришел в ужас от подобных изменений в собственном «я». Но на хрипящего пленника это произвело впечатление. Какое-то время тщедушный паренек хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, пока, наконец, не выдавил из себя одно-единственное слово:

– Механик…

Глава 11

Изнутри

– Кто? – изумленно повторил Книжник.

– Механик, – слабым голосом повторил паренек, – так меня все зовут.

Он уже перестал сопротивляться, но Книжник продолжал придавливать пленника к бетонному полу. В бывшем семинаристе вообще появилась какая-то несвойственная ему жесткость. Но сейчас он осмотрел перепуганное лицо поверженного противника, медленно ослабил хватку.

Несомненно, что-то знакомое было в этих чертах. У него даже не осталось сомнений, когда он произнес:

– А Механик из Железной Шкатулки…

– Мой отец! – прервал его паренек, снова попытавшись вырваться. – Что с ним?!

– С ним-то все в порядке, – снова припечатав к земле пленника, заверил Книжник. – А вот что с тобой такое?

– А что со мной не так?

– Да все с тобой не так. Батя волнуется, ночами не спит, выдумывает себе разное – а ты здесь ходишь, насвистываешь. На врага проклятого работаешь?

– Отпусти! – мрачно потребовал паренек.

– Сбежать хочешь? – поинтересовался Книжник. – Учти – догонять не буду, сразу подстрелю.

– Да не буду я убегать! – огрызнулся паренек. – Про отца расскажи лучше!

– Ладно, допустим… – Книжник слез с тощего тела, сел напротив, на всякий случай подтянув поближе арбалет. – А почему тебя Механиком кличут? У вас в семье все Механики, что ли?

– Чтобы стать Механиком – это заслужить надо. Я Механик-младший, по отцу так прозвали. Потому что я здесь для того и нужен, чтоб машины обслуживать. Потому что у хозяев – сила, а вся эта рутина им не особо нужна. Рабов у них полно, есть кому делом заниматься.

– Вот оно, как, – Книжник понимающе кивнул. – Тебя здесь просто используют. Как специалиста, да?

– Они всех используют, – в голосе Механика-младшего послышалась тоска. – Только я в лучшем положении, чем многие. Потому что умею и понимаю больше. Да и вообще у меня руки из нужного места растут.

– Вот-вот, ты их главное не распускай, когда не следует, – посоветовал Книжник. – А не то станут расти совсем из другого места.

– А ты сам… Откуда ты здесь взялся?

– Сейчас я задаю вопросы, понял?

– Чего уж тут не понять. Мне всю жизнь так говорят.

Книжник ощутил укол совести. Этот парнишка, его ровесник, был всего лишь жертвой обстоятельств. Как и он сам, в общем-то. А потому семинарист демонстративно отложил арбалет и присел на корточки напротив вжавшегося в стену Механика-младшего.

– Послушай, Мех. Ничего, если я буду называть тебя так, коротко – Мех?

– Да, ничего, называй. Как меня только здесь ни называют…

– Скажи, если тебе здесь так не нравится, отчего же ты домой не сбежишь, в свой Каньон? Родитель твой беспокоится, а ты здесь песенки насвистываешь.

– Отсюда сбежать нельзя, – тихо сказал Мех.

– Огненное Кольцо, да? Поджариться боишься?

Паренек мелко захихикал, даже глаза отвел, как нашкодивший школяр.

– Чего я такого смешного сказал? – нахмурился Книжник. – Я, к примеру, чуть не сдох, пока через него перебрался.

Смех застрял в горле Меха, он с подозрением скосился на Книжника:

– А как ты его прошел, кстати? Ведь это… это невозможно. Для тебя…

– А для тебя, стало быть, возможно?

Мех прикусил губу. Похоже, он сболтнул лишнее. Книжник ухватил паренька за ворот грубого рабочего комбеза, подтянул поближе, тряхнул:

– Ты не темни, мне с тобой возиться некогда! Говори, что знаешь!

– Они и тебя убьют, и меня! – заныл Мех. Даже обмяк в его руках, как безвольный кусок мяса. – Я ничего не знаю, ничего… Отпусти меня, а.

– Отпустить я тебя не могу, – отрезал Книжник. В нем снова начала накапливаться злость. – Если окажется, что ты мне не нужен – я просто перережу тебе горло.

Наверное, он очень убедительно это сказал, потому что глаза Меха налились ужасом, забегали, заморгали, глядя на нож, снова появившийся в руке семинариста.

– Что… ты… хочешь… знать? – отрывисто спросил он.

– Вот это другое дело, – кровожадно поигрывая ножом, произнес Книжник. – Пленник. По имени Зигфрид. Его на днях притащили сюда. Где он?

– Я ничего не знаю о пленниках, – не отрывая взгляда от ножа, пробормотал Мех.

– Но ведь ты сам – пленник, разве не так?

Нож продолжал плавать перед носом у Меха, и тот завороженно следил за тусклыми отблесками лезвия в свете масляной лампы.

– Я вассал, а это другое. Меня не держат под замком, я свободно передвигаюсь по Гробнице…

– Гробница? – Книжник вздрогнул. – Это что такое?

– Все это, – Мех обвел руками пространство вокруг себя. Хохотнул. – А что, разве не похоже? Укрепления, подземные и внешние, ходы, помещения, внутренности Большой Антенны – прямо, как в гробнице фараона. Фараон – это царь такой…

– Не умничай, сам знаю. Гробница… – повторил семинарист. – Я еще понимаю, пленников держать в месте с таким названием, но жить самим…

– Так тебе пленники нужны? Их в казематах держат. Это уровнем выше.

– Ты пойдешь со мной и покажешь мне, где находятся эти казематы!

Мех поглядел на него странным взглядом. И снова захихикал своим чудны€м, неприятным смехом:

– Я знал. Знал, что Ангел смерти придет за мной, Ангел смерти уведет за собой…

Это была какая-то песенка. Диковенная, жутковатая, как голос у напевавшего ее парня. Книжник вдруг понял, что единственный сын Механика не в себе. И если он еще и не свихнулся, то был близок к этому.

– С тобой все нормально? – сухо спросил Книжник.

– А с тобой? – хихикнул в ответ Мех. – Признайся: посещают ведь видения, беспричинный страх, а?

Книжник ощутил какое-то беспокойство, которое бывает, когда посторонний ловко разгадывает твои намерения и мысли. Этот насмешник будто насквозь его видел.

– Ну, допустим, бывает всякое, – проговорил Книжник. – Что это, галлюцинации?

– Это безумие, – хихикнул Мех. – Здесь все сходят с ума.