Александр Быченин - Егерь

— Хочешь сказать, они получили опыт и теперь приспособились? И в итоге мы поимели вот это все? — Калашник обвел окрестности широким жестом и тяжко задумался.

— Ты сам все понял, — пожал я плечами в ответ. — Мы в заднице. Теперь агрессор умеет обесточивать транспорт, опустошать энергозаряд в средствах индивидуальной защиты, ломать «Забор» и выкачивать энергию даже из реактора. Плюс ко всему сумел справиться с броней, я так понимаю, грубой силой. Как думаешь, каков будет его следующий шаг?

— Твою мать! — Дима невидящим взглядом уставился на меня. — Слушай, это всего лишь малый исследовательский модуль. Не думаешь же ты, что они на базу прорвутся? Там броня крепче, куча защитных систем, реактор в сотни раз мощнее… Не верю… Не бывает такого! Как они собрались стены ломать?!

— Корни, — кивнул я на ближайшую яму. — Помнишь? И еще я думаю, этот таинственный агрессор умеет использовать окружающую биомассу. Видишь, земля вспахана? Он каким-то образом переработал траву и вырастил корни. Много корней, причем мощных. Ими и покорежил тут все. Я подозреваю, что он мог вырастить один очень мощный корень и запросто перевернуть модуль. Прикинь мощь? И ведь никто не чухнулся, значит, все эти метаморфозы с окружающей растительностью прошли абсолютно незаметно. Кстати, пошли с безопасниками поговорим. Зря, что ли, они столько времени с аппаратурой возятся?

Блажкович, против ожидания, информацией поделиться не отказался, да и Ковальски промолчал. Видимо, поняли, что не время сейчас отношения выяснять. Техник полностью подтвердил мои подозрения — во всем сооружении не осталось ни капли энергии, реактор исчерпал ресурс активного вещества и просто остановился. Этого я и в страшном сне не мог представить — даже от такой, можно сказать, миниатюрной установки термоядерного синтеза отдача энергии была колоссальной. Как ее утилизировать, если не выбрасывать в окружающую среду, я не представлял даже теоретически. Однако следов термоядерного взрыва вокруг не наблюдалось. Пришлось смириться с невозможным.

В качестве ответного жеста я изложил безопасникам собственные выводы, чем поверг их в глубокую задумчивость. Вывести их из этого состояния сумел только Миха, вдруг заоравший на общем канале:

— Парни! Сворачиваемся! Готовность две минуты, катер на подходе!

Охотники засуетились, абсолютно наплевав на обалдевших безопасников. Блажкович с охранниками откровенно хлопали глазами, ничего не понимая, а Ковальски застыл в характерной позе — видимо, связался на закрытом канале с начальством. Я последовал его примеру и вызвал Калашника.

— Ага, сворачиваемся, — мрачно подтвердил тот. — Ты был прав. Песец пришел. База подверглась массированной атаке. Исаев приказал все бросать к чертовой матери и возвращаться. Объявлена полная эвакуация гражданского персонала, Охотники подняты по тревоге.

— А что безопасники?

— Пес их знает! Сейчас спрошу.

Коллега ушел с закрытого канала и перешел на общий. Ковальски ответил сразу, причем совершенно не так, как я надеялся:

— Лейтенант, у меня приказ Линдеманна продолжить работу.

— А у меня приказ Исаева забить на приказы Линдеманна и вернуться на базу, — грубо отрезал Дима. — И вас доставить в расположение. Силой, если придется. Так что у вас две минуты, чтобы свернуть оборудование.

— Я бы попросил!

— Полторы.

— Мы остаемся. И катер я вам не отдам. Экипаж переходит в мое подчинение. Это ясно?

— Минута.

Ковальски потянулся к «викингу», но Калашник оказался быстрее — безопасник еще только дернул рукой, а ствол «вихря» уже уперся ему в забрало. Я тем временем взял на прицел остальных.

— Миха! — рыкнул коллега, не сводя с оппонента злого взгляда. — Дуй сюда, ребята грузиться отказываются.

Через пару мгновений Охотники сосредоточились вокруг нас. Под прицелом десятка стволов Ковальски сник окончательно, матерно ругнулся и махнул рукой Блажковичу. Техник принялся лихорадочно сворачивать оборудование. Засевший на вершине купола Петрович ехидно косился на нас сверху и злобно подвывал, дескать, бойтесь меня, рабы! И только попробуйте не подчиниться!

На горизонте показалась стремительно растущая точка катера. Я подозвал напарника, и к тому времени, как наш транспорт завис в десятке шагов от нас, все были готовы к эвакуации. Торопливо зашвырнув в десантный отсек аппаратуру, мы набились туда же, и пилот рванул машину ввысь, не дав нам времени рассесться по креслам и пристегнуться.

Система HD 44594, планета Находка,

9 сентября 2537 года

Подгоняемые Калашником пилоты врубили форсаж, и обратный путь мы одолели за каких-то полтора часа. Правда, слабенькие гравикомпенсаторы с нагрузкой справлялись плохо, так что натерпелись за это время досыта. К концу полета я чувствовал себя выжатым лимоном, Петрович тоже был не в лучшем состоянии. Однако риск себя оправдал, мы добрались до базы в рекордно короткий срок. Не долетая до места сотни километров, летуны сбросили скорость, и мы получили возможность отдышаться и немного расслабить дрожащие от напряжения мышцы. Еще получилось подключиться к видеопотоку, шедшему с беспилотников над базой, — Исаев любезно предоставил код доступа, когда мы с ним связались. Тогда же майор приказал на рожон не лезть, сначала осмотреться.

Дима Калашник приказ выполнил, так что мы сполна насладились зрелищем. Впрочем, с высоты птичьего полета процесс выглядел даже несколько прозаично: к «цветку» базы со всех сторон стекались… толпы, стаи, стада — даже не знаю, как назвать. В общем, скопления разнообразных организмов, бегающих, ползающих и летающих. Они концентрировались или напротив «заборов», огораживающих сектора между «лепестками», или у торцов исследовательских корпусов. Издалека было плохо видно, но, похоже, нападающим существам удавалось преодолеть и силовое поле, и композитную броню. На наше счастье, прорывы шли не широким фронтом, а в отдельных точках, так что Охотники должны были справиться. К тому же оборонительные системы не молчали: «гатлинги»-трехстволки поливали атакующих тяжелыми унитарами, оставляющими за собой целые просеки. Проникших в сектора тварей поджаривали из стационарных огнеметов. Над базой кружила целая туча мелких летучих организмов, но они попыток напасть не предпринимали, похоже, у них была другая задача. Судя по помехам, они пытались нарушить связь, в чем я особой пользы не углядел — групп, подобных нашей, больше не было. Впрочем, если они успешно забивают канал орбитальной группировки, нам придется тяжеловато.

Стоять над душой у пилотов не стали, те сами прекрасно разобрались в обстановке, с трудом, но связались с диспетчером и посадили катер в третьем стартовом комплексе, ставшем уже почти родным. Перед самым приземлением я успел разглядеть прелюбопытную картину: силовое поле периметра в «секторе-3» вдруг странно замерцало, земля вздыбилась над гигантским, в половину корпуса высотой, корнем, и по нему зазмеилась молния энергетического разряда. Ушла в землю, и практически в то же мгновение в недалеком озере вспух столб воды, рассеялся мелкими каплями, но те до зеркальной поверхности не долетели — испарились. Вот и разгадка, куда излишек энергии стравливается, — около раскуроченного исследовательского модуля тоже озеро имелось. Правда, до него мы не дошли, причины не было. Хотя интересно было бы посмотреть, что стало с его обитателями. Практически сразу корень разлетелся на ошметки, но прореха в «Заборе» осталась, и в нее хлынул поток тварей. Катер нырнул в сегментный люк, и что было дальше, я уже не видел.