Андрей Круз - Ведьмы, карта, карабин

Идем медленно, заглядываем в каждое совсем темное место, туда же загоняем зайчики лазерных лучей. Нет, тут точно что-то не так, слишком, ну совсем слишком темно. Даже в очках проблема, глушит тут что-то заклятие. Лазер вроде бы пробивает, но тоже как-то вяло.

— Сань, чего темно?

— Хрень какая-то, — прошептал он. — Странно. Если Тьма, то фон должен быть, а фонит слабо.

Громкий шуршащий звук где-то впереди, скорей даже скребущий. Как будто когти на бетоне пробуксовали. Мы разом подпрыгнули от неожиданности, в два лазера разом перескочили на что-то вроде длинной ржавой ванны, переходящей в конвейер, такой же ржавый. А затем послышалось уже знакомое стрекотание.

— Плевун! — предупредил я.

И где тварь?

Что-то загремело, словно железное ведро покатилось, затем быстрая тень метнулась по металлическим мосткам, идущим высоко, почти на уровне окон, вдоль стены. Лучи перескочили туда, сойдясь на отвратной башке твари, сидящей наверху. Тварь сделала глотательное движение, я выстрелил, и тут же, почти одновременно со мной, пальнул Дмитрий.

Зажигательная картечь выбила самый настоящий фейерверк из перехода, но тварь успела укрыться. Затем она прыгнула на верх какой-то большой машины с торчащими из ржавого бока старыми проводами, и вот там мы ее достали. Сразу два выстрела попали ей в бок, настоящие струи огня вырвались, словно из конфорки, из дыр от картечи, плевун сразу осел, как-то скособочившись, а потом его разорвало. Хлопок, разлетевшиеся куски, в воздухе сильно запахло кордитом и аммиаком.

— Оно? — спросил Дмитрий напряженным голосом.

— Он самый. Оно.

Стрекочущий звук где-то впереди и одновременно справа. Голова твари из-за угла станины, наша частая стрельба, опять фейерверк от металла, все мимо, тварь спряталась. Зато атаковала вторая, плюнув сверху, со станка, но Саня оказался еще быстрее. Помимо «дырокола» у него был еще и «незримый барьер» на левой руке, поэтому в пустоте вдруг расплылось плоское пятно изморози, словно бы на невидимом стекле, а затем мы с Дмитрием расстреляли тварь зажигательной картечью. Заметалось по цеху оглушительное эхо выстрелов, плевун мгновенно превратился в костер, скукожился и свалился. Даже в этом он напоминает обгорелое насекомое.

Еще один, он где-то впереди должен быть. Минимум один, сколько их там на самом деле — этого никто не знает. Но у нас как бы выбора и вовсе нет, проблему надо решить. Как говорится в народной пословице: «Сделал дело — полезай в кузов». Мы тут все в одном кузове. Место надо зачистить, баста. А то, что нас четверо, — это наши проблемы, в резерв группами набирали. Сколько счел нужным людей привезти — вот со столькими и воюй. Принцип честней некуда.

Луч лазера шарит по проходу, его точка все равно странно тусклая. И как бы даже не тусклей становится по мере продвижения. К чему-то мы приближаемся.

Была бы помпа — я бы ее сейчас подзаряжал, но с «вепрем» так не получится, нет ни в чем совершенства. Но еще пять в магазине, пять, я считаю. Всего было восемь плюс один в стволе, выстрелил четыре, то есть пять осталось. Пять. Раз, два, три, четыре, пять, вышел Коля погулять. Тут хрен пойми что выбежать может, но стрелять буду я, извините.

Есть, я еще тогда заметил, что плевуны тупые, долго выжидать не могут. Этот полез по столбу вверх, вдруг вывернул шею неожиданно, прицелился плюнуть Стужей, — но мы разнесли его почти что в клочья. Мы с Дмитрием с двух стволов, и Саня из своего «дырокола» добавил, чтобы мало не показалось.

— Перезаряжаю! — объявил я, быстро меняя магазин.

— Перезаряжаю! — повторил Дмитрий после меня.

Вонь от сгоревших плевунов совершенно отвратная, как будто в чан с гнилым мясом перебродившей мочи налили. Или чего-то хуже. Даже рвотный рефлекс начал активизироваться, хоть я и не брезгливый. И вот темнота странная очень смущает, и похоже, что она с каждым шагом гуще.

Как-то идти дальше… мысль не вдохновляет. В стороны видно плохо, закоулков за этими машинами до фига и больше, из любого можно кинуться или плюнуть Стужей. Тактика «мы идем и стреляем» может и не сработать…

— Прикрывайте, — сказал я и отстегнул магазин, после чего выбросил патрон из патронника.

Магазин на пять, он у меня в отдельном подсумке, точнее — два таких. Один с серебром, другой со «Сверхновыми». Вытащил со «сверхновыми», воткнул, дослал.

Даже та темная тварь, что гоняла меня по Рудному, «Сверхновых» пугалась, Тьма не может не бояться света, а «Сверхновая» как раз концентрированный свет и есть. Диего, кстати, рецепта не раскрывает, как они их делают.

Если стрелять вперед — ослеплю всех, оно не очень. Лучше бы пальнуть куда-то так, чтобы очередная груда железа прикрыла от вспышки.

— Я наверх, — показал я на какую-то железную конструкцию, состоящую из массивной рамы и чего-то ржавого, висящего на ржавых же цепях вроде велосипедных. — По команде зажмурьтесь на пару секунд.

Шаг в сторону от группы — и уже страшней, нервишки засбоили. Это сами по себе или что-то снаружи давит, интересно?

Рукой за цепь, тускло звякнувшую, подтянул себя выше, ногу на выступ, с него на следующий…

— А дальше там совсем темно, — объявил я, стараясь, правда, сделать это как можно тише. — Нам туда лучше и не соваться.

Саня с Дмитрием напряжены, Саня даже в руку «Щелчок» особой мощности взял, «дырокол» на ремне на запястье висит. Такой «Щелчок» в Форте кругом под запретом, только «на вынос» разрешен, зато что угодно может в фарш перемолоть. Сила в нем немереная.

Тьма точно ненатуральная, она буквально клубится, дальнюю стену цеха, до которой метров двадцать, я просто разглядеть не могу, и это в своих очках. Не будь их — мы бы, наверное, уже и друг друга не видели.

— Стреляю!

Саня с Дмитрием уставились в пол. А я прицелился куда-то над самым краем очередной груды железа и пальнул. И тут же еще дважды, стараясь попасть в каждый угол.

Как ни странно, «рунные» очки как-то защитили, я такого не ожидал. В глазах пошли круги, но совсем зрения я не потерял. Я даже успел увидеть, как что-то темное и гибкое вдруг вымахнуло оттуда в проход между стеной справа и станками, затем сигануло на лестницу, ведущую к переходам под потолком. Увидел резкую изломанную тень монстра на стене, потому что все три «Сверхновых» лили ослепительно яркий, магниевый свет.

Не знаю, завизжала ли эта тварь на самом деле или я услышал скрежещущий вой в своем мозгу, но со страху чуть в штаны не навалил. И все же успел сообразить, что если я выстрелю в чудовище из «вепря», то мы тогда точно потеряем зрение — магазина я не менял. И в силу такой своей невероятной сообразительности я отпустил дробовик, качнувшийся на ремне, и выдернул из нагрудной кобуры «суперредхоук».