Николай Побережник - Я вас не звал!

– Сурово у них тут, – сказал я, снизив скорость и переключившись на первую передачу.

– А то! Не забалуешь. Тормози давай, выходим. И документы на проверку приготовь.

– Ясно.

Прежде чем поздороваться с нами, старший смены, высокий старлей (помню его, он инспектором по розыску в ГИБДД работал) по-честному проверил у нас документы и заглянул в машину.

– Ну что, партизаны, с чем пожаловали?

– Я в штаб, Леха, вон, домой заскочит – шмоток собрать, да потом вместе обратно, – ответил за нас обоих Димка.

– Ясно, проезжайте, – ответил тот, записал нас и машину в журнал и дал команду пропустить.

Мы поехали дальше, и я спросил у Димки:

– Какие тут еще нововведения?

– Да всё по-старому. Почти… а, ты автомат или в машине оставляй, или магазин отстегивай.

– А не сопрут из машины-то?

– Есть вероятность, так что лучше магазин отстегни и гуляй, а пистолет таскай, с этим проблем нет.

– Что еще?

– Ну, если патруль остановит, не борзей: документы проверят, и разойдетесь. Еще город поделили на районы, в каждом управляющий есть, так что прежде чем идти в квартиру свою и к родителям, сначала его посети, а то пристрелят как мародера.

– И где их искать?

– Ну, в штаб меня закинешь, там и спросим у дежурного.

– А как же вообще с мародеркой дела обстоят? Ну ты понял, о чем я.

– Вот в том числе и для этого управляющие. В общем, составляются сейчас списки по жильцам – кто здесь, кто по дачам и гаражам. Уже закончили почти. Так вот, если хозяева в добром здравии, то квартиры, можно сказать, под охраной, внаглую никто не полезет уже воровать, были прецеденты… говорят, пару дней назад по приговору трибунала расстреляли тут троих. А если имущество бесхозное, то пожалуйста – уведомляй управляющего и иди. Только не надолго это, уже создана трофейная группа, они ездят и собирают всё подчистую, на складах всё сортируется и выписывается потом нуждающимся через администрацию. Есть, конечно, места, где и уведомлять никого не надо, но там лазить – себе дороже.

– Это где?

– Да вон вроде этого, – Димка указал на пятиэтажную хрущебу, по которой «прилетело» после обстрела американцами города, – там сейчас на соплях всё, полезешь – и придавит на хрен… но всё равно лазят и там.

Так за разговорами доехали до здания администрации. Там тоже был блокпост, службу несли морпехи. Недавно сделанные в моем военнике отметки, заверенные печатью, позволяли мне проезжать на машине на территорию. У нас проверили документы и пропустили. Припарковались на площади, Димка отстегнул магазин от автомата, убрал в подсумок и вышел из машины, закинув оружие за спину, я же оставил калаш в машине (ну, здесь-то вряд ли полезут), и мы направились в администрацию. В холле здания надо было пройти небольшой лабиринт из мешков с песком под чуткими взглядами двух часовых, чтобы добраться до дежурного – морпех-срочник, молодой совсем, но уже совершенно седой, который нас записал, Димка сдал ему оружие и отправился в штаб. А мне дежурный рассказал, где найти управляющих моим районом и районом родителей, куда я сразу и направился.

Проезжая по улицам города, я внимательно рассматривал всё вокруг, а не так, как до этого – в ночной суете и «газ в пол». Зрелище то еще… мало прохожих, мало автомобилей, утренний снег уже начал подтаивать, образуя грязную кашу вперемешку со скоплениями мусора, опавших листьев и обломков домов. Ущерб городу нанесен, как мне кажется, просто невосполнимый. Практически у каждого третьего здания были разрушены крыша и верхние этажи, некоторые малоэтажные дома вообще руинированы до первого этажа. Заколоченные досками, разобранной мебелью, картоном или пленкой окна, из некоторых торчат трубы буржуек… Разруха, в общем. Но были и некоторые показатели нового времени – например, я увидел пункт питания на площадке у старой аптеки. Там, рядом с двадцатиместной палаткой, пыхтела полевая кухня и толпилась небольшая группа людей. Пригляделся – дети, человек тридцать, от совсем маленьких до подростков. Стоят, покорно ждут очереди, чтобы получить порцию и уйти в палатку или унести домой. Несколько вооруженных людей с красными повязками у стоящего рядом с палаткой внедорожника – надо полагать, патруль или охрана. Также обратил внимание на несколько здоровых куч поломанной мебели вблизи некоторых домов. Возле них кто-то копошился. Еще навстречу попались мужчина и женщина, молодые. Они тащили самодельную тачку, на которой были навалены недавно напиленные дрова. Еще бросился в глаза силуэт рослого мужика в кожаной куртке поверх толстовки, капюшон которой полностью скрывал лицо – он прошмыгнул между остовами сгоревших машин и скрылся во дворах. «Человек явно не хочет, чтобы его видели», – подумалось мне, и я решил проследить. Объехал квартал по дуге и остановился недалеко от дома родителей, рядом с размародеренным продуктовым ларьком. Ага, вот он… всё тот же силуэт пробирался, периодически оглядываясь, вдоль развалин дома напротив и затем шмыгнул вглубь пролома в стене. Я заглушил двигатель и перелез на заднее сиденье. Снял разгрузку и положил на пол, накрыв ею автомат. Извлек из сухарки ПНВ, проверил пистолет – ага, патрон в патроннике – скинул с сиденья чехол на пол. Теперь с ходу и не поймешь, что лежит на полу. Вышел из машины и медленно, вроде как гуляю и осматриваю руины, направился к дому, в котором скрылся «капюшон». Обошел его, нашел еще один небольшой пролом, постоял-прислушался… Голоса. Где-то в глубине подвала кто-то монотонно бубнил. Аккуратно, стараясь не громыхать обломками бетона и кирпича, пролез в подвал и напялил ПНВ. Постоял немного, осматриваясь и прислушиваясь. Чтобы пробраться в сторону бубнящих голосов, пришлось встать на четвереньки. Я пауком начал подкрадываться через мусор и завалы. Голоса уже можно было различить: один какой-то писклявый, второй низкий и с хрипотцой… и третий… точно, есть кто-то третий, и судя по голосу – женщина. Прополз я метров пятнадцать и уперся в стену. Под потолком шли три трубы разного диаметра и через небольшое отверстие уходили дальше, за стену. Всё, дороги дальше нет. Я подобрался ближе к отверстию, где уже отчетливо можно было слышать говорящих, которые, судя по всему, и находились за этой стеной.

– …да времени вообще не осталось, уходить надо, не будет тут с этими вояками житья.

– Там еще точно на одну ночь работы, завалы разбирать… А сейф – я же не медвежатник!

– Я знаю шифр на нужном сейфе. Когда американцы пришли, начальница нас собрала, и мы с тетками передвинули его в раздевалку, в шкаф-купе спрятали. Вот тогда я и подсмотрела шифр, когда начальница лотки с монетами и слитками в него убирала.