Генезис - Василий
Чернота сменилась размытыми пятнами, как при закрытых веках днём, звуками движения чего-то огромного, близкого и далёкого, существующего и нет. Сосредоточившись на произвольной точке рядом с собой, потянулся к шуму вокруг, медленно наполняющемуся смыслом определений и уравнений. Точка пространства сфокусировалась, приняв форму куба, моментально распавшегося на тысячу подобных.
Сознание разрывали на части потоки цифр, концепций, попыток представить непредставимое. Но человеческий разум везде найдёт и выстроит связи, даже если они не имеют ничего общего с реальностью. Слепящий свет прорезали тёмные нити, медленно сворачивая пространство невозможного в яркий шарик во тьме.
Зажигание!
В энергосистему доспеха хлынул океан электричества, выплёскиваясь в эмиттеры силового поля.
Открыв глаза, я усилил поле до предела, направив остальную мощь в гравизахват и медленно подняв доспех в воздух лишь с его помощью. Однако энергии всё равно слишком много, и силовые жгуты на спине мехи затрещали от электричества, молниями бьющего в землю и воздух.
Я отчаянно пытался не потеряться в лавине информации, транслируемой компьютером реактора. Бесконечные вычисления, попытка удержать в сознании концентрацию на зажжённом огне.
Пять секунд. Десять.
Голову пробило всплеском боли, и огонь в воображаемых ладонях стал вспухать в разные стороны, грозя выйти из-под контроля.
Сосредоточившись, заставил его медленно раствориться.
Секунда, три, десять, пока бьющая в воздух мощь не иссякла. После чего, наконец, позволил себе отключиться от системы и, облегчённо выдохнув, потерять сознание.
Очнулся спустя два часа, судя по таймеру на экране. Медицинская система сигнализировала о вводе наноботов в кровь для устранения повреждений мозга. Сняв шлем, стряхнул с лица засохшую кровь из носа. Перенапряжение — ожидаемое последствие первого запуска реактора. Успешного запуска, попрошу заметить!
Губы искривились в ухмылке, которая тут же сменилась гримасой боли. Голова по-прежнему раскалывалась. Ударив по клавише открывания брони, я с наслаждением вдохнул свежий воздух, отстегнувшись от кресла. Главное теперь не свалиться при спуске на землю, в таком-то состоянии.
Проскользнув по протянутой к земле руке мехи, осторожно выпрямился, радуясь твёрдой поверхности под ногами. И только тогда вспомнил, что забыл наверху ключ-карту. Но сил лезть обратно не было, так что, понадеявшись на авось и систему распознавания, я медленно дошёл до кровати, где стянул костюм и завалился спать, давая наномашинам закончить работу по лечению.
Снился свет, числа, ощущение затягивающей в себя трясины. Я просыпался, обводил безумным взглядом спальню, с трудом понимая, где нахожусь, и засыпал снова. Подобные симптомы были описаны в руководстве по реактору. Первые ночи превратятся в мучение, и, к сожалению, снотворное принимать бесполезно. Организм должен адаптироваться к нагрузке, выработать контрмеры и сопротивление, чему сны очень неплохо помогают.
В один момент меня вырвали из дрёмы слова:
— Пожалуйста, не говори, что ты активировал реактор в одиночку, Гор!
Поморщившись от громкого возгласа, повернул голову к стоявшему в дверях моей спальни Егорову и слабо буркнул:
— Не скажу. Но удачно!
— Да я уже понял, ты всю парковку попортил, — сварливо протянул он. — Это опасно!
Я лишь слабо отмахнулся рукой, попросив:
— Не шуми и без того погано!
На самом деле, поступил немного глупо. По правилам следовало ещё полгода тренироваться, тогда запуск бы прошёл мягче. Я ведь чуть не сжёг «Кузнечика», попутно к собственным мозгам. Всему виной переход от контроля энергии к моменту, когда нужно гасить реактор. Однако время перехода определяется первым запуском и всегда индивидуально, так же, как понимание, сколько времени оно займёт. Теперь подобного не повторится, но выяснить свои пределы мог только на практике.
Прошло больше недели, прежде чем я попробовал ещё раз. Уже зная, чего ждать, сумел быстрее пройти активацию, а спустя пять секунд погасить реактор. Повторил через четыре дня, потом ещё спустя три, а дальше уже каждые сутки, чередуясь с тренировками и редкими спаррингами с Егоровым.
Доспех показал себя хорошо, но нашлись и недостатки, из-за которых пришлось, в итоге, разобрать часть брони и засесть в мастерской, исправляя выявленные косяки.
Именно в таком виде, копаясь во внутренностях своего доспеха, меня и нашёл прилетевший Иванов.
В ангаре гремела музыка, а я перекладывал энергоцентраль на плече мехи. И лишь когда мужчина вошёл внутрь, пришлось слезть вниз, где, сбавив громкость аудиосистемы, поприветствовать:
— Какими судьбами?
— По работе. Как твой новый доспех? Что с интеграцией «трофея»? — пожимая руку, поинтересовался он.
— В целом — отлично. Исправляю мелкие недостатки. Реактор запустил, тренируюсь.
Он прищурился:
— Сражаться когда сможешь?
— Хоть завтра, если очень нужно, — пожал я плечами. — Хочешь предложить нам работу?
— Да. Приводи доспех в порядок, через пару дней к тебе прилетят — предложат миссию по охране исследовательской лаборатории в нейтральных землях. Деньги не очень большие, но ты нам там нужен.
Внимательно оглядев безопасника, поджал губы. Форма и лицо помятые, под глазами мешки и многодневная щетина. А ведь с тех пор, как у него наладилось в семье, я его таким не видел. Должно произойти что-то выдающееся, раз он опять горит на работе.
Молча поставив чашки в кофеварку, подождал, пока отработает аппарат, и, подвинув ему наполненную кружку, сел напротив, попросив:
— Рассказывай.
Он довольно прищурился, сделав большой глоток бодрящего напитка, прежде чем отставить чашку:
— Всё началось четыре дня назад, когда с орбиты на той стороне планеты сошёл сильно повреждённый корабль Эпохи Войн…
Глава 30
— Тридцать километров до охранной зоны, Гор. Не расслабляйся, кто знает, как нас встретят.
— Главное, чтобы стрелять не начали, — буркнул я, прижимая к груди «Кузнечика» огромный кофр с оборудованием.
Раз миссия по охране территории, не мог не захватить с собой комплект для наблюдения за местностью. А область довольно специфическая — та самая нейтральная земля с тихими сектантами. Именно там организовали международную лабораторию по изучению упавшего с неба объекта. Учёным не нужны наводки от локальных усилений ПД-поля в областях прорастания коралла.
Сам корабль в трёх тысячах километрах отсюда, тем не менее, перевезли в спешно расширенную подземную пещеру именно сюда. Подробности Иванов мне рассказывать не стал, соблюдая секретность. Моя задача проста: присматривать за обстановкой в деревне и среди охраны, докладывая Алексею.
Существует и реальная опасность нападения от тех, кого к исследованиям не пустили. Впрочем, охрана подобрана так, чтобы мыслей таких возникло не много. В чём я и убедился, когда на радаре появилось две метки.
Спустя пару минут параллельным с нами курсом пристроились два доспеха. Если быть точным, то «Алая Королева» и «Хищник». Замигал значок вызова, вздохнув, я активировал связь.
— Вот значит, о каком усилении нас предупреждали… — протянула появившаяся на экране Адеми. — И смотрю, ты закончил интеграцию реактора.
На удивление, особого негатива в её тоне не слышалось, скорее смиренная усталость. Так что я решил чрезмерно не напрягаться, а улыбнулся и шутливо вскинул ладонь к виску:
— Чемпион и его команда готовы защищать яйцеголовых!
— Управлять-то реактором можешь, защитник? — хмыкнула женщина.
— А то!
— Ну-ну, посмотрим. Не слишком гордись, там есть кое-кто лучше, чем ты.
Она оказалась права: во дворе, перед большим двухэтажным домом в паре километров от деревни, стоял чёрный мобильный доспех, которого я очень-очень давно не видел. Что здесь забыли кашмирские повстанцы? И с каких пор их лидер работает наёмником?
Недоумённо хмыкнув, опустил «Кузнечика» и поставил на землю кофр с вещами. Открыл кабину и спустился вниз на ладони мехи. Рядом прошла дрожь от «Скифа».
На пороге дома появился Йован:
— О, тот самый пацан с пилой, желающий мирной жизни без проблем?
— Не совсем вышло, ваша взяла, — покаянно вздохнул я, подходя ближе и протягивая ладонь для рукопожатия.
Поздоровавшись, он махнул рукой на мой доспех:
— А неплохую карьеру сделал, пацан. Раз свой доспех заимел. Скажи, исходник для модернизации под реактор — «Кузнечик»?
— Он самый.
— Так себе выбор: мало места для силовых линий и дополнительных модулей. Чтобы сохранить боеспособность без реактора, нужно много концентрата. Невыгодно.
Я независимо пожал плечами:
— Мне понравился «Кузнечик». Какой интерес воевать на машине, которая не вызывает отклика в душе?
— Тоже верно, — кивнул мужчина. — Отдыхайте после перелёта, обустраивайтесь, а завтра проверим,
