Цейтнот. Том I - Павел Николаевич Корнев
— Ты чего? — насторожился я. — Вон же кафе всякие…
— Да брось! Ещё я только на Якорке питейные заведения не посещал! — отмахнулся Василь. — Здесь комиссариат, казначейство и министерство связи, вся ресторанная обслуга от метрдотеля и до последнего полового в каком-нибудь ведомстве, а то и не одном осведомителями состоит. У нас, в полицейском департаменте, во флотской контрразведке, у прокурорских… Ну ты понял, да?
— Весело тут у вас, как погляжу.
— Столица же!
— К слову, о столице… — пихнул я спутника. — С Барчуком не пересекался ещё?
Василь состроил кислую мину.
— Да как не пересекался? Прорезался на днях, к Машке подкатил. Пришлось поговорить по душам. Спасибо, что предупредил.
— Где служит, узнавал?
— Канарейкой при Доме правительства.
— Кем? — не понял я.
— Канарейкой, — повторил Василь. — Раньше шахтёры канареек под землю брали, не слышал разве? Вот так и вахтёры, их задача — сверхэнергетическое воздействие уловить. А что с ними дальше будет, никого не волнует. Расходный материал.
— Прям уж расходный? И Барчук не вахтёр вроде, а вохровец.
— Хрен редьки не слаще.
С тихой улочки, где ещё попадались случайные прохожие, мы свернули вглубь квартала и срезали через проходной двор. Я снова начал мёрзнуть и позавидовал даже по-доброму детворе, с визгом и криками скатывавшейся с высоченной снежной горки. К счастью, водить меня кругами, запутывая следы, Василь не собирался, мы вновь повернули и впереди замаячила набережная той самой реки, в гостиницу рядом с которой нас заселили. Но на неё, продуваемую всеми ветрами, выходить не пришлось, на подходе к перекрёстку обнаружилось кафе с неброской вывеской «У Фонарного моста».
Через заиндевевшие окна ничего разглядеть не получилось, и я последовал за товарищем, теряясь в догадках, чем приглянулось ему это заведение. Впрочем, внутри оказалось очень даже миленько и что немаловажно — тепло. Пока стягивал перчатки и разминал озябшие пальцы, пригляделся к посетителям. Большинство сидевших за столами показались нашими ровесниками, навскидку отнёс их к студентам.
С едва заметной хромотой Василь уверенно двинулся через зал, на ходу небрежно кивнул буфетчику и придержал за руку официантку, чуть рыжеватую и симпатичную.
— Валечка, нам большой чайничек и фирменный десерт. — Он обернулся и спросил: — Или что-нибудь существенное будешь?
— Нет, десерт в самый раз, — сказал я, расстёгивая пальто.
— По пятьдесят капель за встречу и для сугрева?
Я задумался, потом вздохнул.
— Если только по пятьдесят.
Василь отпустил официантку, нацепил шляпу на вешалку рядом со свободным столиком, а когда избавился и от пальто, я обратил внимание на значок со столичным гербом, который пришёл на смену нагрудному знаку сотрудника республиканского комиссариата.
Взгляд мой оказался достаточно красноречив, чтобы Василь хитро подмигнул.
— Тут городская управа в двух шагах, все думают, что там служу.
— Зовут-то тебя здесь как? Тоже Василием?
— Именно.
Мы расположились за столиком друг напротив друга, и конопатая Валентина почти сразу принесла на подносе две пузатых рюмки с коньяком и блюдечко с нарезанным лимоном, кругляши которого посыпали сахаром и кофе.
— Чай сейчас будет, — сообщила она и отошла.
— Ну, за встречу!
Я легонько стукнул своей рюмкой о рюмку товарища и сделал небольшой глоток, потом ещё один — на сей раз побольше. Коньяк оказался жестковат, но с мороза пошёл на ура.
— Так что у вас опять стряслось? — спросил Василь, ослабляя узел галстука.
— Ты ещё не в курсе, что ли? — удивился я.
— Откуда? У меня свой фронт работ.
— Ты разве не при Зимнике состоишь? Он же это дело ведёт?
Василь покачал головой и пояснил, слегка понизив голос:
— У него на подхвате Зак и Ключник. Меня в розыскном отделе набираться опыта оставили. Уголовкой занимаюсь.
— Розыскной — это «Секция-пятнадцать»? Зимник не в ней, получается?
— Он в иностранном департаменте заместителем начальника. Выявлением зарубежной агентуры занимается. — Василь допил коньяк и закусил лимоном. — Машка у него на стажировке.
Я даже рюмку до рта не донёс, так удивился.
— Серьёзно?
— А что такого? — усмехнулся Василь. — Официанткой или горничной прикинуться — это она запросто. Языки иностранные зубрит, сдаст минимум — возьмут на постоянную должность. Я тоже на курсы хожу — айлийский и оксонский учу, только решил все яйца в одну корзину не складывать, ещё в вечернюю школу записался, буду заочно на юридический поступать.
— Ну вообще! — поразился я, выпил, выдохнул и закусил лимоном. — Растёшь над собой!
— А ты как думал!
Веснушчатая официантка принесла пузатый чайник и чашки, а ещё изрядных размеров шоколадный кекс, уже порезанный на куски.
— Ты только попробуй! — указал на него Василь. — Сказка!
Кекс и в самом деле оказался неплох, равно как и чай, но в полной мере насладиться им помешало напоминание собеседника:
— Так во что ты снова вляпался?
Я рассказал, особо не вдаваясь в детали, об утреннем происшествии, о цели же командировки и вовсе упомянул лишь вскользь, но хватило и этого.
— Везёт тебе, Петя, как утопленнику! — заметил Василь.
— И не говори. Если дело Зимник забрал, получается, иностранная разведка в нападении замешана?
— Получается, так.
Я долил себе чая и хмыкнул.
— А почитаешь газеты, вы всех шпионов уже вычистили. Что ни день, то арест.
Василь скривился.
— Это не мы и не иностранный департамент даже, это департамент по особо важным делам углы срезает.
— Как так?
— Да вот так! Дело отходит комиссариату в трёх случаях, — Василь начал загибать пальцы, — в нём замешаны операторы, зарубежные агенты или политические экстремисты. Ещё вредительством и саботажем занимаемся, но это и всё. И вот смотри, проворовался какой-нибудь министерский чиновник или сенатор на взятках погорел — это прокурорских юрисдикция, а там всё схвачено, дело разваливается, и фигуранты разве что в отставку уходят. Правильно это?
Я покачал головой.
— Нет, само собой.
— Вот и у нас так посчитали. Теперь берут за жабры какую-нибудь мелкую сошку, выбивают из неё нужные показания, и высокопоставленный растратчик превращается в агента срединской разведки. Или нихонской — не суть важно. Грязно работают. Мы в розыскном такое не практикуем. Иностранный департамент тоже реальных шпионов ловит, а вот в газеты обычно дела одно сомнительней другого попадают.
Василь переложил себе на тарелку последний кусок кекса, откинулся на спинку стула и вздохнул.
— У нас, конечно, тоже всякого хватает, но так грубо не работаем. — Он обвёл рукой зал. — А сюда я перед службой захожу. Чай пью, медитирую, настраиваюсь. Даже встаю на полчаса раньше ради этого. Хорошо тут.
— А Машка как же?
— У неё скользящий график, редко когда с моим совпадает.
— Квартиру снимаете?
— Ага. Денег улетает — жуть, зато в двух шагах от работы. Самый
