Инвазия - Александр Грохт
Так тупо сдох? Вот же, блин!
Но что за свет? Ну не в рай же я направляюсь, мне там явно не место…
Темнота рассеивается, медленно, постепенно. С ее уходом все заполняет свет, а вместе с ним появляется и звук.
Звук этот мне не нравится.
Это шипение, равномерное такое.
Пш-ш-ш…пш-ш-ш-ш…пш-ш-ш-ш…пш-ш-ш-ш…
А еще какой-то стук.
Тук-тук-тук…
Хм, а ведь это мое сердце бьется.
Тук-тук…тук-тук…
Начало биться быстрее…
Свет вдруг становится не таким ярким, я что-то вижу. Что-то размытое, непонятное.
Это нечто обретает вид полусферы из металла надо мной.
Все. Больше ничего не вижу.
Я что, в гробу, что ли?
Да ну на фиг, с чего бы такая честь?
А, погодите, это потолок медкапсулы!
Значит, те картинки с крошащимися монстрами и полетом через лифтовую шахту мне не пригрезились, и Элен действительно меня дотащила сюда?
Офигеть!
Какая молодец. И нет, я ей за это ничего не должен. Даже думать об этом не буду. В конце концов, я спас ее, она спасла меня. Мы квиты…
Вот только она ведь могла меня там бросить. Шансов на то, что я выживу, было ничтожно мало, а у нее самой тогда они были. Спасать ее было рационально.
Ладно, спасибо ей сказать все же стоит, и себе тоже. И тем ребятам, что меня модифицировали.
Только подумать — уделал там всех!
Пушка, шагоход, несколько человек с тяжелым оружием — все полегли. Ай да я!
Так, а что это происходит?
Если я в медкапсуле и в сознании, значит, восстановительные процедуры прошли успешно, но даже моих куцых знаний медицины достаточно для того, чтобы представлять, насколько я был порван — мышцы, сухожилия, связки были точно повреждены.
Плюс левая рука.
Еще я поймал кучу пуль, словно решето был. И все это нужно лечить долго и нудно.
Короче, это не один час работы, а значит, что? Наверняка я лежу в капсуле черт знает сколько времени, а оно у нас как бы не резиновое, у нас его вообще-то мало.
Значит, надо как-то выбираться отсюда, пока там мою напарницу и наши миллионы в костюмчике в виде тушки Рика не сожрали твари.
Похоже, кто-то наблюдал за мной, обнаружил, что я пришел в себя.
Пара нажатий нужных кнопок, и капсула задрожала, куда-то поехала, а затем и вовсе начала открываться.
Яркий свет больно резанул по глазам, но я этого ждал.
Мои глазные яблоки под бустом наверняка двигались так, что удивительно, как не лопнули, так что боль ‒ это нормально.
Сейчас я вообще, наверное, на вампира больше похож: глаза кроваво-красные и покрыты сеткой лопнувших сосудов.
Помню, так в прошлый раз и было…
Впрочем, вижу, и ладно. Причем нормально вижу, без всяких проблем. А то, что вид страшный…ну что ж…бывает.
Да и вообще — это все мелочи, главное, что я смог рассмотреть все вокруг, и увиденное наводило на определенные мысли.
Освещение горело неровно — все время становилось то ярче, то тусклее. Отсюда вывод — энергии в накопителях корабля осталось мало, если не сказать, что стоит ждать отключения в ближайшие часы.
Через все помещение тянулись проложенные явно в спешке кабеля, подведенные к медблоку. Похоже, мои товарищи сделали все, что могли, дабы медкапсула сделала свое дело.
Они, как могли, продлили время ее работы. Вон, вижу, даже аккумуляторы с автономных систем снимали и тащили сюда.
Что ж, я благодарен, они не зря старались — медкапсула вроде свое дело сделала. Во всяком случае, я живой. И…кстати!
Перевожу взгляд на левое плечо.
М-дя…
Ну а чего еще можно было ожидать от Рика?
Суровая рациональность ученого сравнима только с его цинизмом.
Если у человека нет руки — можно приделать к кибер-интерфейсу что-то поэффективнее, например, уменьшенную версию клешни боевого шагохода, и Рик это сделал.
Прямо к остаткам моих собственных, пусть и модифицированных костей, крепилась очень грубая поделка из никелированного металла. Кажется, на ее создание пошли медицинские инструменты, и еще куча всего. Поршни явно от боевой платформы, как и гидравлическая система.
Ну, понятно. В дело было пущено все, что имелось под рукой. Хе! Вот такой вот каламбур — «все, что было под рукой, пошло на руку».
Выпрямляюсь на кушетке и пытаюсь двигать конечностью, параллельно оценивая собственные ощущения.
Ну, в целом все неплохо.
Новая «рука» крайне тяжелая, и к ней еще нужно приноровиться. Ощущение такое, будто тебе руку замотали толстым слоем бинта — шевелить, сгибать тяжко.
А быть может, это еще и остаточные эффекты от «скоростного» исцеления сказываются. Поживем ‒ увидим, короче.
Так, а это чего там?
Вон та куча окровавленного барахла в углу — видимо, моя снаряга.
Ни дока, ни Элен не видно, но это и к лучшему.
Я не вижу себя со стороны, но того, что смог рассмотреть, уже достаточно — я сейчас больше похож на монстра Франкенштейна, а не на человека.
Весь в свежих шрамах и с наскоро заживленными ранами, с посиневшей кожей вокруг протеза и самим протезом.
Ух, ну и видок. И это я еще свою рожу не видел.
Наверняка при виде меня даже монстры будут разбегаться.
Так, пошутили и ладно. Где дедушкин револьвер?
Где «Мисси»? А хотя…с такой лапищей (я тут же ею пошевелил) использовать свою винтовку точно не смогу, но револьвер ‒ это святое. Даже если без рук буду — эта пушка должна быть со мной. Я без нее словно голым себя чувствую.
Подхватываю окровавленную кобуру из кучи снаряжения и нацепляю ее на себя. Блин, я выгляжу по-идиотски — голышом, но с револьвером.
Но первым делом проверяю револьвер.
Щелк, щелк…
Патроны есть, оружие вроде не повреждено, к бою готово.
Все, отлично. Теперь следующий вопрос: где бы взять одежду?
Пошевелив ногой ту груду тряпья, что лежала на полу, я с грустью осознал, что она годится только в утилизатор. Даже если не обращать внимание на кровь, все равно порвана так, будто собаки рвали. Еще и дырки от пуль тут и там…
Где-то тут, помнится, у Рика была куча халатов лаборантских.
Ага, вон дверка шкафа!
‒ Эй, Фрэнк! Ты выглядишь так, как будто сдох недавно! — раздался веселый голос. — И да, задница у тебя теперь имеет на две дырки больше, чем положено нормальному мужику.
Элен вошла в помещение преувеличенно радостная, но под глазами у нее успели налиться солидные мешки — отдых бы ей точно не помешал.
Однако далеко не вся ее радость
