Пробуждение - Данияр Саматович Сугралинов
– Минимум семеро, – поправил Умник.
– Значит, и нечего его теперь жалеть, того армейского врача больше нет. Все, мы, считайте, уже на месте. Теперь надо соблюдать тишину. Да и связь портится.
Изображение Умника с экрана действительно почти исчезло, распавшись на отдельные пиксели.
– Ну вот, – сказал Скрай, когда мы остановились на относительно чистой поляне между холмов. – Теперь, думаю, добьет.
Дрон полетел вперед, плавно поднимаясь выше, а мы присели на корточки возле кресла, и Таймсквер положил планшет на землю, а на экран вывел изображение с дрона, дублирующее то, что Скрай видел на небольшом экране пульта управления.
– Так, сейчас… – забормотал белобрысый, поворачивая джойстики. – Повыше немного… Нормально…
На экране блеснула вода, и он обрадовался:
– Во, речка! Меня о ней диггеры предупреждали. Есть подозрение, что логово Хирурга где-то рядом. Так-так… Что за помехи вдруг? Вроде ничего барахлить не должно. Есть! Глядите!
На экране появилась вода, бегущая по узкой низине между завалами.
Дрон показывал место, где река круто изгибалась, и в излучине ее была сложенная из мусора возвышенность, накрытая жестяными листами, будто крышей. Перед входом тянулись клети, в которых спали или сновали вдоль решеток облезлые псы.
По экрану прошла волна помех, и тут же за ней вторая. Дрон медленно подлетел ближе к жилищу, накрытому листами жести, и стало видно, что рядом из длинного бетонного сооружения торчит толстая труба, оттуда льется вода.
– Что за п-помехи у тебя? – спросил Мутабор.
– Не знаю, не понимаю… – сказал Скрай. – Нормально ж все было, Умник леталку только вчера проверял. Вот черт!
Помехи усилились, но сквозь них мы увидели, как в жилище с жестяной крышей раскрылась дверь, и наружу вышел волосатый мужчина в закатанных до колен армейских штанах и черных ботинках. Больше на нем не было ничего.
– Че-е-е-ерт… – протянул Скрай.
Обритую наголо голову, лицо и торс Хирурга покрывали шрамы. И это были не тонкие следы, какие могут остаться от порезов, но будто трещины и пробоины на его теле. Они были видны особо хорошо потому, что жилистое сухопарое тело бывшего армейского врача сильно заросло волосами, и в этих темных зарослях шрамы образовывали бело-розовые ущелья и каньоны.
Сгорбившись и неестественно покачивая чуть согнутыми в локтях руками, ладони которых были повернуты вперед, Хирург медленно пошел между клетками. Он шаркал, подволакивая ноги, и немного приседал на каждом шагу.
Вдруг произошло нечто странное: все псы как по команде вскочили и замерли, обратив к нему морды.
– Скрай, возвращай дрона, – велел Таймсквер, когда очередная волна помех практически стерла картинку с экрана.
– Не могу.
– Возвращай его быстро!
– Да не могу я! Он вообще перестал слушаться!
Помехи стали чуть слабее, и я понял, что дрон падает. В последний момент, лихорадочно вращая рукояти и нажимая на кнопки, Скрай смог увести его в сторону и снизить скорость так, что летающая машинка опустилась на край бетонного сооружения, из которого торчала труба. Затем картинка с экрана окончательно исчезла.
– Вроде он нас не засек, – растерянно сказал Скрай. – Я леталку в стороне посадил, видели? Но она больше не реагирует, там будто что-то глушит…
– Это Трезубец, – сказал Мутабор. Они с Таймсквером переглянулись, и он добавил: – Ты знал, что будет такой эффект?
– Догадывался, – подтвердил клан-лид. – Умник добыл инфу по Трезубцу. Судя по всему, у того сильное электромагнитное излучение… Ну что, готов, Мут?
– К чему готов? – спросил я.
Вместо ответа Мутабор кивнул и откинулся в кресле.
– Теперь н-не отвлекайте, – пробормотал он. – Масон!
Ворон встрепенулся, поднял голову. Расправил крылья, каркнул и взлетел. Описав круг над креслом, направился в ту сторону, где скрылся дрон.
– Это ты им управляешь?.. – начал я и осекся, увидев, что зрачки Мутабора закатились. Глаза его стали белыми, он обмяк в кресле, как будто перестал контролировать тело.
– Чертов Бран Старк, – пробормотал Скрай.
Мутабор в кресле не шевелился, только напоминающая клешню поврежденная рука подрагивала.
– Как Хирург контролирует своих псов? – спросил я шепотом.
– Покупает у черных вендоров нейроморфы и вшивает им, – пояснил Скрай. – Есть люди, которые охотятся за неопытными новичками и вырезают у них чипы. У Хирурга с его зверями налажено что-то вроде локальной сети.
Замерший в кресле человек содрогнулся, его большая голова дернулась на тонкой шее.
– Масон, – глухо произнес он, и мне показалось, что голос доносится с того света. – Масон, назад.
Мы вскочили, когда Мутабор тихо вскрикнул от боли. Его левая рука вдруг изогнулась неестественным образом, плечо приподнялось, на нем под рубашкой проступил какой-то бугор.
– Уходим, – проговорил он безучастно, обращаясь теперь к нам, хотя глаза оставались белыми, зрачки прятались под веками. – Уходим, быстро. В машину.
Первым, что к чему, сообразил Таймсквер. Поскольку Мутабор был неспособен управлять своим агрегатом, он вскочил и нажал на что-то сзади. Кресло загудело и покатилось. Ухватившись за торчащие из спинки рукояти, клан-лид развернул его в нужную сторону и побежал следом, продолжая направлять движение кресла.
– Возвращаемся! – крикнул он.
Мы со Скраем поспешили за ним. Со стороны логова Хирурга донеслось завывание.
– Они что, преследуют нас?! – перепугался Скрай.
Таймсквер катил громко жужжащее и подпрыгивающее на ухабах кресло между завалами, не столько подталкивая его, сколько направляя. Голова Мутабора качалась, ударяясь о спинку. Все тем же замогильным голосом он повторил: «Быстрее», а потом добавил: «Масон летит за нами… Больно…»
Подвывание псов сменилось лаем. Звери мчались где-то позади нас через лабиринт мусорных гор, быстро нагоняя.
Впереди показался забор. Лай и рычание еще усилились, нас почти догнали. Хорошо, что мы не закрыли проход, когда вошли на свалку, – теперь получилось с ходу проскочить в него, хотя кресло на склоне ямы чуть не перевернулось.
Оказавшись снаружи, Таймсквер заглушил электродвигатель, и мы втроем навалились на кусок бетонной плиты, сгибая арматуру обратно. В сужающийся проем я еще разглядел облезлый четвероногий силуэт, возникший между мусорными холмами, за ним вылетел второй, побольше, потом еще двое, и тут проход закрылся.
Мгновенно по ту сторону забора наступила тишина. Полная – петов будто отключили, как какие-то биомеханизмы.
Оставив кресло, Таймсквер бросился к стоящему в кустах фургону и быстро вывел его на дорогу. Мы раскрыли дверцы, но пандус выдвигать не стали, а приподняли кресло Мутабора и поставили внутрь. В этот момент к нам спикировал темный комок, и Скрай испуганно ругнулся, так неожиданно появился Масон.
Ворон тяжело рухнул на плечо хозяина, не удержался там и свалился ему на колени. У птицы было повреждено левое крыло, а перья на спине слиплись от крови. Сидящий в кресле игрок
