Защитник - Алексей Александрович Стопичев
Я кивнул легионерам, указывая на дерево в центре двора:
– Привести приговор в исполнение!
Барон Терц умер молча. Так и не в силах сказать последнее слово. Легионеры шустро обыскивали дом и стаскивали трупы в центр двора. Осталось двое клятвопреступников…
Глава 10
После праздника в Чросте давно все разошлись по домам. Даже уличные фонари потушили. И не просто так, а по особому распоряжению градоначальника Лия. Каменные дома и мощёные булыжником мостовые в предутреннем сумраке выглядели донельзя зловеще и пустынно. Граф Вит Лий поднял руку, давая приказ своим бойцам ворваться в казармы захватчиков. Его помощник, капитан с рыбьими глазами Кунц, кивнул, распахнул дверь и ворвался внутрь. За ним хлынули дружинники графа с клинками наголо. Граф довольно улыбнулся. По его расчётам, на уничтожение спящего гарнизона должно было уйти максимум минут десять-пятнадцать. Но что-то пошло не так. Внутри послышался шум, хрип. Потом крики ярости и звон клинков. Удивлённый граф увидел вдруг, как из двери казармы выкатилась голова его капитана, и подкатилась практически к его ногам.
Застывшие, распахнутые от удивления глаза мёртвого Кунца, будто с укором взирали на своего сюзерена. У графа выступила испарина, руки вдруг онемели. Вит Лий пытался выхватить клинок, но пальцы не слушались. Не хотели сжиматься. И граф увидел, как из двери казармы медленно, будто в тягучем, страшном сне прикрывшись щитами выдвигаются легионеры, которые должны были спать беспробудным сном. Захватчики быстро строились перед казармой в строгие ряды, прикрываясь своими огромными щитами, и часть оставшихся бойцов графа рванула врассыпную через плац. Их никто не преследовал. Но щёлкали сухо тетивы арбалетов, и разбегающиеся бойцы падали один за другим, с криками, стонами, бульканьем. Скребли конечностями брусчатку и застывали в неестественных позах. Будто и в агонии пытаясь убежать от неминуемой смерти. А к графу вышел комендант захватчиков и заговорил металлическим голосом:
– За преступление против императорской власти и клятвопреступление граф Вит Лий лишается титулов и званий и приговаривается к казни!
Теперь уже бывший градоначальник пытался заорать что-то, но кулак легионера вылетел вперёд и врезал графа в челюсть. Перед тем как потерять сознание Вит услышал хруст своей челюсти…
Очнулся Вит Лий в тесной камере. В тюремное окно под потолком пробивались солнечные лучи, и граф понял, что находится в собственной темнице, расположенной в здании тюрьмы прямо возле площади. Вит сел, осторожно потрогал распухшую, ужасно болевшую челюсть и застонал. Даже приоткрыть рот оказалось невероятно больно. Внутри поднимался ужас. Дикий. Первозданный. А на площади слышался людской гомон. Через некоторое время дверь в камеру распахнулась, и вошли двое легионеров:
– Ты! – резко произнёс один из бойцов: – Вставай и за нами!
– Ку… куда? – простонал граф. Даже говорить было невероятно больно. И Вит понял, что челюсть сломана.
– На площадь, – недобро ухмыльнулся вошедший, и добавил: – Сам пойдёшь, или помочь?
Граф встал и пошагал на негнущихся ногах по гулкому коридору. Поднялся наверх по ступенькам и вышел сразу на площадь. В центре её уже был установлен эшафот, а вокруг него стояла огромная толпа жителей Чроста. По коридору из легионеров графа вывели на эшафот. Цепенея от страха Лий слышал, как глашатай кричит в толпу о клятвопреступнике. И, покрываясь липким потом, понял, что речь о нём. Когда глашатай закричал о четвертовании, могучий Вит Лий, недавно безраздельный владетель города Чрост, упал в обморок. Очнулся он от ведра холодной воды, вылитой на голову. Толпа улюлюкала и бесновалась. Увидеть страх графа, приговорившего сотни людей к казни похуже этой – дорогого стоило. Бывшего владетеля города в полуобморочном состоянии быстро зафиксировали. Вместо палача был легионер, который вопреки обычаям не скрывал своего лица. Он недобро ухмыльнулся, и осмотрел графа. Привязанный к эшафоту граф тихо заскулил. Он пытался молить о пощаде, но раздробленная челюсть не позволила сделать даже этого. Свистнул опускаемый меч, и Вит вновь потерял сознание. Теперь уже от дикой боли в правой руке. И вновь пробуждение от холодной воды. А двое бойцов деловито перетягивали левую руку. Граф посмотрел направо и увидел вместо ладони обрубок. Сердце грозного некогда владетеля не выдержало, и Вит Лий умер, стиснув посиневшие губы и стеклянно глядя в небо…
А ещё в трёх городах проходила казнь над такими же бывшими владетелями: графами Губом, Мазом и Дудой. Их попытка уничтожить имперские гарнизоны также закончилась неудачей, и бывших владетелей четвертовали. Жестоко. Безо всякой жалости. Перед огромным стечением народа. А глашатаи монотонно зачитывали, что такая участь ждёт всех клятвопреступников. И имущество казнённых переходит во владение империей…
Мы в это время с Эльзой в Аркове принимал доклады командующих корпусами. По всему выходило, что половина материка уже под нашим контролем. Созданная на страхе империя держалась, пока был жив демон. Но лишь не стало Бай ад-Дера, всё посыпалось. И местные разумные не находили достаточно мотивации, чтобы противостоять нашей армии. У кого и возникала такая глупая мысль, заканчивали печально, и становились дополнительным предупреждением другим упрямцам. А разумные изначального материка вдруг вспоминали, что они разумные. И всё чаще начинали кричать, что и сами хотели освобождения. Что ненавидели приказы о добровольной сдаче детей. Что изменённые и другие твари, созданные либо призванные Бай ад-Дером творили бесчинства. А местные – всего лишь жертвы…
– Мне иногда их даже жалко становится, – сказала на совете Эльза, после очередного доклада о бесчинствах изменённых.
– Не смей! – покачал я головой. – Поверь, здесь некого жалеть!
– Почему? – изумилась принцесса.
– Потому что они ДОБРОВОЛЬНО согласились на это. Настоящие несогласные давно погибли или убежали. Все остальные – просто хамелеоны, которые с таким же жаром радовались бы нашей смерти, и продолжали бы называть нас захватчиками.
– Серж прав, – кивнул Яг, – Мы тут давеча были в городке одном. И там нас приняли за войско демона. И такие дифирамбы стали петь Бай ад-Деру, что тошно стало. Мол, наконец, освобождение! Как они этого ждали!
– И что вы? – с интересом спросил герцог Захир.
– Да ничего! – пожал плечами Яголь Мораес. – Повесили градоначальника и всех его подпевал. Разогнали местную стражу. А перед этим всех выпороли.
– Самое страшное, – включился в разговор Торре Милтон, только вернувшийся из очередного похода, – Что непонятно кого ставить вместо повешенных. Оставляю своих людей. Сотника делаю градоначальником, и с ним оставляю его сотню.
– И это абсолютно правильно, – наклонил я голову, – Легионеры – люди чести. И это новые дворяне, благодаря которым у нас множество плюсов.
– Это каких же? – спросил Захир.
– Во-первых, они население освобождённых от власти демона городов и сёл будут воспитывать в правильном ключе. Во-вторых, каждый из них за своё дворянство и новые привилегии будет биться до последнего. В-третьих,
