Я и моя Тень. Книга 1. Гладиатор (СИ) - Айтбаев Тимур Аскарович

Не веря своим глазам, я целую секунду пялюсь на спичку, и лишь затем поднимаю голову. На нас смотрит лишь один человек. Анна и Корделия наблюдают за Бруно. А вот Мария… Мария смотрит на нас.

Глядя на нее, я поджигаю спичку.

И вижу, как Мария тушит ее коротким жестом руки.

Хренова магесса огня просто не дает мне ее поджечь.

- Ах ты чертова сука! – ору на нее я, поднимая копье.

В ее глазах появляется страх.

Я реально хочу проткнуть эту шалаву за подобное предательство.

Но возникает небольшая проблема – в нас с Эбби летит огромный камень, который был брошен в Бруно Берсерком, но тот успешно отпрыгнул в сторону. И камень летит вовсе не на меня.

Бросая копье и роняя на землю спички, я бросаюсь на Эбби, чтобы убрать ее в сторону.

Перед тем, как бой левый бок встречается с этим булыжником, размером с человека, я вижу, что Эбби находится в полной безопасности.

И уже затем наблюдаю, как фиолетовая так и не зажженная самокрутка, смешиваясь с кровью, вылетает из моего рта. И, кажется, я даже слышу хруст костей…

***

Тремя днями ранее…

- Нам не победить, - говорит Бруно, усаживаясь рядом со мной на траву после того, как Мастер объявил перерыв.

- Не бойся, - я лежу, глядя на облака. В зубах – сорванный минутой ранее колосок. – Есть у нас козырь, только не распространяйся.

- Что за козырь?

- Один старый друг подогнал. Большего сказать не могу.

Он кивнул.

- Сто процентов?

- Не могу знать. Но это лучше, чем ничего.

- Жульничество?

- Не думаю, что в этом деле можно как-то сжульничать. Но… возможно.

Бруно делает глубокий вдох и тоже ложится на траву.

- Сдохнем мы, походу, - тихо говорит он. – Мастер тоже нас по-другому тренирует совсем. И смотрит… как на покойников. С жалостью.

Жую колосок, продолжая разглядывать облака. Вижу, как белые контуры вырисовывают нечто, похожее на сиськи.

- Боже, я озабоченный, - ставлю себе приговор и слышу, как усмехается Бруно.

- Если ты об этих сиськах, то нет. Я тоже их вижу.

- Просто ты тоже озабоченный.

Несколько секунд мы оба молчим.

Затем Бруно произносит:

- Факт.

***

Медленно открываю глаза.

Слышу крики девчонок.

В голове все плывет.

Дышать удается с трудом.

Сглатываю.

- Сука, - слышу свой голос будто со стороны. И голос этот едва заметен на фоне жуткого звона. Пытаюсь подняться.

Понимаю, что ребра сломаны.

Но боль терпеть Мастер меня обучил.

Не знаю, в целости ли внутренние органы, но сердце бьется, и из бока ничего не торчит.

Видимо, усиленное тело-таки вещь зачетная.

Еще один глубокий вдох, чтобы восстановить дыхание и заставить сердце колотиться не так быстро.

Нужно вставать…

Мысленно взываю к двум клинкам, что должны быть за спиной, и они оба взмывают в воздух. Отправляю их на помощь к Бруно, а сам пытаюсь подняться на ноги.

Огромный булыжник, который, как оказалось, являлся частью стены Колизея, лежит рядом.

Встать получается, но со скрипом.

Берсерк топает ногой, и Бруно падает от локального землетрясения. Волна распространяется дальше, и я вижу, как Корделия делает сальто. Лежит, держится за спину и кричит.

- Спина! Спина!!! – орет она, пока Эбби и Анна пытаются помочь. Особняком держится Мария, то и дело поглядывая на императорские места.

- Тупая дрянь, - хриплю я, - срать он на тебя хотел.

Но она, естественно, меня не слышит.

Пытаюсь делать шаг, но падаю.

Ползу к тому месту, где выронил спички и самокрутку.

Корделия продолжает орать.

Бруно продолжает крутиться вокруг Муромца, покалывая его своим мечом.

Я продолжаю ползти.

Боль адская.

И тут Бруно удается сделать Муромцу больно – он вонзает меч ему прямо в пах.

Берсерк кричит.

- Вставай, Корделия, - пытается поднять ее Анна. – Давай спрячем тебя за тем камнем.

Они с Эбби тащат Престон к булыжнику.

Бруно получает пинок, и отлетает назад.

Муромец вынимает из паха меч, замечает девушек.

- Девчонки!!! Берегитесь!!! – кричу я, и девки оборачиваются.

И меч Бруно, брошенный Муромцем с другой части Арены, разрубает Вишнякову Анну пополам.

Эбби вопит.

А я продолжаю ползти к спичкам.

И, когда до них остается всего полметра, они все разом вспыхивают ярким пламенем.

- Нет!!! – ору я, едва сдерживаясь, чтобы не заныть. - Нет-нет-нет!!! Боже! Пожалуйста!!!

Смотрю на Марию.

Ее губы дрожат.

Она и сама не рада тому, что совершила.

Или, возможно, мне так только кажется.

Опустив руку, она жалобно смотрит мне в глаза, словно прося прощения.

- Сука!!! – ору я, и она вздрагивает, словно я что-то в нее бросил. – Какая же ты мразь!!!

Теперь она стоит с закрытыми глазами, и, кажется, плачет.

Сглатывая, я протягиваю руку в сторону. Туда, куда отбрасывается моя Тень.

- Я сделал всё, что мог, - шепчу я очень тихо. – Теперь твой черёд.

И из земли выныривает черная пятерня.

***

Закончив тренировки, мы с Бруно отправились домой, где нас уже ждал шикарный обед.

Боб, как обычно, взял один из подносов и понес его в подвал, чтобы покормить Марию.

- Ее правильней было бы убить, - заявляет Корделия. – А мы еще ее и кормим. Вот увидите, доставит еще эта шлюха нам проблем.

- Убить… это слишком жестоко, - смотрит на Престон Анна. – Она же никого пока не убила.

- Но она предала нас! – Корделия аж со стула вскакивает. – И правильно ты говоришь: «Пока!». Где гарантия, что на следующей битве она не встанет на сторону этого твоего Мурыма?!

- Муромца, - поправляет Корделию Вишнякова. – Тебе-то стыдно его имя коверкать, мисс-я-всё-знаю.

- Простите, что в спектр моих познаний не входит славянская мифология!

- Заткнись, Престон, - смотрю я на нее. – Никого мы убивать не будем.

Опускаю глаза.

- По крайней мере, не на Арене…

- Вот увидите, - продолжает она, - Карденас еще покажет свою мерзкую натуру! Вы еще пожалеете, что не послушали меня!

- Да что она сделает?! – встает на защиту Марии Эбигейл. – Корди, ты… ты и правда… перегибаешь.

Корделия улыбается. Но в глазах таится грусть.

- Я думала, что хотя бы ты меня поймешь, - эта фраза адресована Эбби. И после этого Корделия удаляется наверх.

Аппетит немного поубавился, тем не менее, я продолжаю есть.

- Все будет хорошо, - произносит Анна, искренне веря в свои слова.

Интересно…

Наверное, каждый человек всегда считает, что именно он является главным героем. Когда кто-то из его знакомых умирает, он мысленно говорит себе: «С кем угодно, но не со мной». Разбивается на машине: «Кто угодно, но не я».

Вот что я знаю точно.

Каждый из тех людей, кто пал жертвой несчастного случая, всего минуту назад считал, что будет жить еще долго и счастливо. Что у него всё впереди.

Что история не продолжится без главного героя, а главный герой – это он сам.

Так вот…

История продолжится.

Продолжится, но без него.

Возможно, и эта история продолжится дальше, а я паду жертвой на ее страницах.

«Все будет хорошо», - сказала тогда Анна, даже не представляя, что именно ее располовинит брошенный Муромцем меч Бруно. И никто из нас не представлял… никто… никто даже и не задумывался о предстоящем бое и его возможных потерях. А если и задумывался, то уж точно не думал, что падет на Арене следующим.

Когда я доел, отодвинул от себя тарелку, и ее тут же убрала со стола Нинель. Я знал, что сейчас она подаст чай, и, пока его ждал, стал рассматривать профиль Эбигейл. Ее чудесный профиль… с выпирающей грудью.

И она заметила мой взгляд.

Улыбнулась.

Мы сидели рядом, и она с легкостью дотянулась до моей руки и сжала ее. А затем подмигнула мне одним глазом.