Грэм Макнилл - Черное солнце
— Ты хозяин этого места?
— На данный момент — да, — подтвердил Хонсю.
— Где эти враги, что опускаются до использования этой идиотской магии?! — требовательно спросил демон.
Хонсю посмотрел через огромный пролом в стене и указал на потрескивающие языки синего пламени.
— Вон там, — сказал он. — Военачальник, что командует магами, атакующими мою крепость, сам является довольно-таки могущественным колдуном.
— Я убью его, а его душу буду терзать целую вечность! — пообещал Кровавое Сердце.
Демон развернулся и, больше ни на что не обращая внимания, проломился через брешь в стене и исчез из виду.
Хонсю вскарабкался на груду камней и выглянул наружу. С неподдельной радостью он наблюдал за тем, как не знающий преград демон врезался в авангард армии Торамино.
Эпилог
Убежище встретило их отголосками эха и пустотой. Бункер, конечно, выглядел не таким запущенным, как тогда, когда они обнаружили это помещение впервые. Сейчас по нему было видно, что когда-то здесь обитал целый отряд воинов, и от этого помещение казалось ещё более пустым.
Ардарик Ваанес понимал, что они не могут здесь больше оставаться.
Это место он запомнит навсегда.
Именно здесь Вентрис своими лживыми проповедями умудрился заставить их пойти на идиотскую авантюру.
Честь… Какая ценность может быть заключена в этом понятии, если всё, что ты можешь получить взамен, это смерть и страдания? Тридцать воинов жили и сражались за это место, они бились со своими врагами и выживали… всегда выживали.
А потом пришёл Уриэль Вентрис.
Нельзя сказать, что они жили здесь полноценной жизнью, но всё-таки — жили.
— Ты убил их всех, ублюдок, — прошипел Ваанес.
Ненависть к капитану Ультрамаринов словно поджаривала его сердце на медленном огне. Бывший Ворон рисовал сверкающими когтями спиральные узоры, в пыли.
Свольярд, своенравный и бешеный, закованный в серый силовой доспех Волчьих Братьев; Джеффар Сан, гордый и надменный Белый Консул. Это всё, что осталось от его отряда, и Ардарик Ваанес знал, что эти ребята будут счастливчиками, если проживут ещё несколько дней.
После того как Вентрис с бандой монстров и неудачников отправился к крепости, они втроём пошли через горы в своё убежище, наблюдая издалека за ходом великой битвы.
Зрелище было феерическим, и в какой-то момент Ваанес, удивившись самому себе, обнаружил, что от всей души желает Хонсю отбить штурм.
Когда рухнул взорванный тракт и армия Беросса практически была уничтожена, Ваанес так обрадовался, что едва смог сдержать торжествующий крик.
Каким бы губительным ни было это разрушение, оно не шло ни в какое сравнение с кровавой битвой, что развернулась позже.
Языки синего пламени из башен, расставленных вокруг крепости, безжалостно пожирали крепость и саму гору, вихри магической энергии вдребезги разносили непоколебимые башни и стирали в пыль бастионы. Ваанес никогда не видел ничего подобного, и, несмотря на то, что разрушения внушали ему благоговейный страх, ему было очень жаль, что Хонсю не может так же ловко расправиться с Торамино, как он расправился с Бероссом.
А потом пришёл Кровавое Сердце, и всё изменилось.
Он вырвался из глубин горы как алый вихрь смерти, разрушая всё, что попадалось ему на пути. Это была настоящая оргия. Демон просто бурлил от переизбытка энергии. Ничто не могло противостоять этому исчадию варпа, ни человек, ни Железный Воин, ни танки, ни даже демонкары Торамино.
Всё, что приближалось к огромному демону, гибло или под поющим боевую песню топором, или под рассекающим реальности кнутом. Битва продолжалась несколько дней, но, в конце концов, армия Торамино была разбита любимым аватаром Бога Крови. Мёртвые тела укрывали поле боя.
Хонсю остался хозяином крепости, и, несмотря на то, что Ваанес был доволен тем, что высокомерный и надменный Торамино получил по заслугам, холодок тревоги пробегал по его позвоночнику.
Он знал, что полукровка непременно отомстит тем, кто посмел напасть на него. Ваанес знал, что именно этим он и займётся в ближайшее время.
Прошла уже неделя, Ваанес, Свольярд и Джеффар Сан жили в убежище и пытались решить, что же им теперь делать.
Попытаться каким-то образом покинуть Медренгард, или сколотить новый отряд, или податься в наёмники?
Ваанес утратил интерес к безрассудным мероприятиям, его больше не привлекала идея блужданий по Галактике и сражений с мелкими тиранчиками.
От невесёлых размышлений его отвлёк звук шагов за спиной. Он оторвался от спирального узора, что старательно выводил в пыли, и увидел Свольярда в дверном проёме. Свирепый и вместе с тем обречённый взгляд остановился на лице с волчьими чертами.
— Что такое? — спросил Ваанес.
— Беда, — коротко ответил Волчий Брат.
Джеффар Сан стоял у входа в блокгауз, его болтер покачивался в опущенной руке, но было понятно, что в случае необходимости огонь будет открыт меньше чем за мгновение. Длинные пепельные волосы воина были собраны в хвост. Некогда белоснежный, его силовой доспех был весь в царапинах и грязи после изнурительного путешествия за стены Халан-Гола. Но Белый Консул все равно держался так, словно только что вернулся с дипломатического приёма.
— Что происходит? — резко спросил Ваанес, когда в сопровождении Свольярда вышел под свет чёрного солнца.
— Вон там, — сказал Джеффар Сан, показывая на каменистую дорогу, где в облаке пыли появился одинокий «Лэндрайдер». Машина была так далеко, что было невозможно разобрать подробности. Но через несколько минут Ваанес увидел бронированные скаты, жёлто-чёрную полоску и лобовую броню, ощетинившуюся копьями. На копья было насажено мёртвое тело, броня побурела от запёкшейся крови.
Массивные пушки были направлены прямо на блокгауз. Ваанес знал, что одного залпа этих орудий будет более чем достаточно, чтобы снести полуразрушенный блокгауз.
Но почему они не стреляли? Хонсю (в том, что это был он, не было ни малейшего сомнения — кому ещё пришло бы в голову искать их здесь?) в общем-то, не имел причин являться сюда лично.
— Почему они не стреляют? — прошипел Свольярд — в его голове крутились те же мысли.
— Я думаю, что мы вот-вот об этом узнаем, — ответил Ваанес.
Свольярд не спускал глаз с чёрно-жёлтой машины. Наконец «Лэндрайдер» остановился.
Три воина вылезли из утробы танка, все они были облачены в силовые доспехи Железных Воинов, каждый держал оружие наготове.
— Какого чёрта? — прошептал Ваанес, когда Железные Воины, чеканя шаг, направились от «Лэндрайдера» к входу в блокгауз.
Железные Воины приближались, и Ваанес скомандовал своим бойцам:
— Будьте готовы открыть огонь.
Волчий Брат и Белый Консул кивнули, но по их лицам было видно, насколько отчаяние и равнодушие овладели ими. Однако, если повезёт, они захватят врага с собой на тот свет.
Один из Железных Воинов снял шлем, и Ваанес не удивился, узнав полукровку. Половину черепа Хонсю закрывала аугметическая заплата, вместо глаза мерцал голубой самоцвет. Второй воин тоже снял шлем и вперил ледяной и тяжёлый взгляд в Космодесантников. Третий воин остался в шлеме.
— Ты проделал такой длинный путь, чтобы убить нас, Хонсю? — спросил Ваанес.
Полукровка рассмеялся и ответил:
— Если бы я пришёл сюда для того, чтобы уничтожить вас, вы были бы давно мертвы.
— Тогда зачем ты появился здесь?
— Скоро ты узнаешь об этом, — пообещал Хонсю. — Вы ведь сражались вместе с Вентрисом, не так ли?
— Да, — сплюнул Ваанес. — Только вот какой был в этом смысл?
— Так я и предполагал.
— О чём ты говоришь?
— Ты в отчаянии, воин, но ты самый настоящий боец, ты всегда выживаешь.
— И?
— И мне очень нужен такой человек, как ты. Большая часть моей Великой роты погибла, некоторые из воинов Беросса присягнули мне, но их слишком мало. Я предложил Вентрису присоединиться к нам, но он только плюнул мне в лицо. А теперь я хочу предложить то же самое тебе, но не думаю, что ты поступишь, как он.
— Ты хочешь, чтобы мы сражались за тебя?
— Да, — просто ответил Хонсю.
— Ради чего?
— Ради победы, войны и крови. И ради того, чтобы отомстить своим врагам.
— Вентрис… — прошептал Ардарик Ваанес.
— Да, — удовлетворённо кивнул Хонсю и махнул Железному Воину, что стоял за его спиной. Тот поднял руки, чтобы отстегнуть шлем от латного воротника.
— Мой телохранитель погиб, — сказал Хонсю, — а теперь мне нужен человек вроде тебя, который преподаст его свежерожденной замене искусство убивать.
Воин снял шлем, и Ваанес ахнул от удивления, когда увидел открытое лицо.
Кожа на черепе свежерожденного была мертвенно-бледной, иссечена ещё сочащимися рубцами, шею окольцовывал шрам, который поднимался к челюсти. Но не узнать эти строгие патрицианские черты и холодные серые глаза было нельзя.
Перед ним стоял Уриэль Вентрис.
Примечания
