Павел Шумил - КСАПА ХУЛИГАНКА
- Когда это они нас кормили?
- И нас, и Заречных, и Чубаров, и даже Степняков! Ты на Ярмарку не полетел, не видел, сколько они еды навезли. Кто столько кабаньих туш заготовил?
- Я думал, Чубары...
- Чубары на нашей земле живут. Ты хоть раз видел столько кабанов сразу? Это Чудики замороженные туши привезли. Мы и половины не съели, а все, что осталось, они за просто так раздали.
- У кого еда, у того и сила, - чешет в затылке Кремень.
- Подожди, я тебя не пойму, - вмешивается Верный Глаз. - Ты же не споришь, что они для нас только хорошее делают.
- Не спорю.
- А все вместе - получается плохо?
Мудреныш рычит и обхватывает голову руками.
- Да! Все вместе - плохо! И не спрашивай, почему так. Я не знаю.
- На нас посмотри, - чужим голосом говорю я. - Мы одеваемся как они, говорим как они, ведем себя как они. Мы теряем себя.
Охотники с изумлением оглядывают себя. Кремень вытаскивает из кармана мобильник и смотрит на него так, будто в первый раз увидел.
- Точно! - непонятно чему радуется Мудреныш. - Мы теряем себя!
Все зашумели.
- Тихо! - рявкаю я. Сам не ожидал от себя такого. На уважаемых людей - как на заигравшихся пацанов. - Я еще не все сказал. Это не мои слова были. Эти слова Эдик Юре говорил, а я подслушал. Чудики о себе говорили.
- Да что же это со всеми нами творится? - взвыл Мудреныш.
Как Михаил заранее договорился с Мудром, прилетели два зверолова. Называются смешно, а по виду - как геологи. Взгляд цепкий, по лесу ходить умеют. В следах даже лучше геологов разбираются.
Привезли с собой много рулонов прочной сети красного цвета. Сказали, что из этой сети загон сделают. Еще привезли холодную коровью тушу, уже разделанную. Такой у Михаила уговор был - за каждого оленя по коровьей туше. Чтоб наше продовольственное равновесие не нарушать. Михаил сам предложил. Ксапа подтвердила, что так будет справедливо.
Думаете, охотники сразу за оленями пошли? Как же! Сначала позвали шабашников загон ставить. Мы отгородили сеткой большой участок леса на третьей террасе. Два дня этим занимались. Высокий забор сделали, чуть ли не в два человечьих роста. Это потому что сначала сетку по земле пустили, чтоб никто снизу не пролез. А потом вторую - над первой, чтоб олени перепрыгнуть не смогли. Потом долго-долго проволокой верхнюю сетку с нижней связывали. Связывать у нас получилось даже дольше, чем к стволам деревьев прибивать.
Большой загон получился. Спереди и сзади ворота сделали. Это если какой охотник по дури через загон пойдет, чтоб не пытался под сетку подлезть, а в ворота вышел. А ручеек, что через загон протекает, в одном месте запрудили. Лужа образовалась. Оленям будет, где напиться.
Только на третий день на охоту пошли. Все охотники захотели посмотреть, как звероловы оленей живьем ловить будут. Пришлось Мудру вмешаться. Пошли Головач, Мудреныш и я с Жамах. Головач с Мудренышем как загонщики, а мы с Жамах - еще как переводчики. Чтоб команды звероловов переводить. Хотя дело простое - отделить от стада молодых самца и самку и подогнать их поближе к звероловам.
Все заранее обговорили, мобилки заранее настроили и включили, чтоб звонком оленей не спугнуть. Но, конечно, все пошло не так. Жамах начала командовать. Словно в своем обществе. Звероловы ее слушаются. Михаил объяснил им, что Жамах в совет матерей входит, не сказал только, что не в нашем обществе. Это я потом уже случайно узнал. Ну а мы - мы загонщики. Загонщики должны охотников слушаться. Посмеиваемся, но послушно выполняем команды звероловов.
Первое стадо Жамах забраковала. Сказала, оно и так слабое. Пусть до следующего года сил наберется. А во втором стаде у нее любимая пара оленей нашлась. Мне шепнула по секрету, жалко ей их. Не хочет, чтоб мы их съели. Они, мол, любят друг друга. Ксапа ей объяснила, что у чудиков эти олени будут жить пока сами не помрут. Чудики, мол, хотят на своей земле род этих оленей возродить.
Ох и помучились мы, пока эту пару от стада отделили. Зато потом - все просто. Подогнали их на пятнадцать шагов к кустам, за которыми звероловы прятались... и все! Звероловы сказали, чтоб больше оленей не пугали. Олени скоро уснут.
Так и случилось. Сначала у оленей начали ноги подкашиваться. Потом они легли на землю и уснули.
Когда подошли к ним, я увидел, что такое летающий шприц. Ксапа объясняла, но представлял его не так.
- А самка-то брюхата, - сказал тот зверолов, что главнее. И достал из рюкзака кусок брезента. Второй ругнулся беззлобно, извлек маленький топорик и срубил два тоненьких дерева. Мы помогли сделать носилку. К брезенту уже пришиты ручки для переноски, осталось только продеть сквозь них палки.
На всякий случай мы ноги оленям связали. Потом Головач закинул самца себе на плечи, а мы по очереди несли носилку. Только Жамах не доверили. Сказали, неженское это дело.
Когда подходили к загону, самец начал просыпаться. Звероловы приготовились вколоть ему второй шприц, но брыкался он не сильно. В руках Головача сильно не поозоруешь.
Прошли ворота загона. Головач тут же положил оленя на землю, один зверолов прижал, чтоб не бился, второй быстро развязал ноги. И мы отошли. Олень неуверенно, словно новорожденный, поднялся на ноги.
Тем временем мы опустили носилку на землю, развязали и перенесли самку на мягкий мох. Зверолов поднес что-то к ее носу. Она дернула головой, чихнула и проснулась. Вскоре уже, пошатываясь, стояла на ногах. Мы отошли еще дальше и сели на землю. Олени, недоверчиво косясь на нас, побрели вдоль забора.
- Наше дело сделано. Теперь пусть ими занимаются ветеринары, - сказал старший зверолов.
- Кто такие - ветеринары? - спросил я.
- Врачи, которые не людей, а животных лечат. Будут оленям прививки делать.
- Иглами в попу колоть? - уточнила Жамах.
- Верно! - подтвердил старший зверолов. И оба рассмеялись. - Нас кололи, пусть теперь их колют. Иначе нечестно! А недели через две-три мы их заберем.
Вечером у костра Головач рассказывает, как проходила охота. А Жамах прикидывается скромной дивчиной. Будто не она звероловами командовала. Но я-то знаю, какая она у нас, и какая у Чубаров. Не знаю только, какая настоящая.
- Что ты беспокоишься? - шепчет мне Ксапа. - Тебя Жамах слушается, ведь это в семье главное.
Утром прилетает Медведев. Говорит, посмотреть на оленей. Ведем его в загон. А там полно малышни, и Собак бегает. Олени мелких не боятся, ржаные лепешки с рук едят. Мелкие оленей тоже не боятся. А зря. Олень - не лось, но сбить с ног и настучать по бестолковке всеми четырьмя копытами может. Верный глаз говорит, с ним в детстве такое было. Олень над ним встал и ногами - как палками - со всех сторон отпинал. Не то, чтобы сильно и больно, но обидно. Кто на кого, спрашивается, охотился?
Михаил смотрит на брюхатую самочку и говорит, что с него третья коровья туша. Раз звероловы трех оленей вместо двух поймали, значит, три коровы. Но ему надо с Мудром о другом важном деле поговорить.
Раз надо, идем к Мудру.
- Надзорщики замучили, - говорит Михаил Мудру. - Требуют, чтоб я им быстрее "Тополь" нашел. Разреши трем-четырем охотникам с нами пойти.
Мудр не сразу отвечает. Сначала угли костра палкой ворошит.
- Вчера была корова, сегодня - корова. Если завтра будет корова, БРИГАДА ОХОТНИКОВ может на охоту не ходить. Но захотят ли они с тобой идти, сам договаривайся.
Еще бы мы не захотели!.. Все хотят дальние места посмотреть. Но Михаил говорит, что может взять только тех, кто по русски говорить умеет. То есть, Жамах Тибетовну, Клыка, Мудреныша, Евражку и Фантазера.
- Хочешь ты, или нет, а я с вами лечу, - заявляет Ксапа.
Договариваемся, что еще с нами летят Эдик, Фред надзорщик, Платон и Вадим. Везет нас Сергей. А где Сергей, там и Бэмби. Михаил только крякает и головой мотает.
Коровы не такие вкусные, как олени, но Мудреныш объясняет, это от того, что мясо было заморожено. Зимой мы туши оленей на холоде держали, они тоже вкус теряли. Зато мяса в одной корове как в четырех оленях. И это без сердца, печени, легких и прочей требухи. Очень выгодно мы оленей на коров обменяли.
А вечером чудики праздник устраивают. Называют "День экономической независимости". Мол, с поимкой двух оленей сделан первый шаг к самоокупаемости, а потом и экономической независимости этого мира. Еще говорят, что со временем эта земля догонит и обгонит Россию. Это только вопрос времени. Россия - великая держава, одна восьмая суши. Но тут-то целая планета. В восемь раз больше! Толик приносит гитару, и начинаются песни. Не такие, как обычно по вечерам, а торжественные, могучие песни. В них чувствуется гордость и мощь.
Вечером я решил расспросить Ксапу о накопившемся непонятном. Сегодня можно расспрашивать обо всем. Мечталка живет теперь в собственном ваме. Она, хоть и моя сестра, но болтушка. Все, что услышит, может подругам рассказать. Поэтому при ней нужно следить за языком.
