Антон Медведев - Звездные взломщики

— В самом деле? — Я задумчиво почесал затылок. — Но мы же не собираемся злоупотреблять их гостеприимством?

— Да кто тебя знает... — засмеялась Алиса. — С тобой всегда жди неприятностей.

— Милая, если что, мы будем вариться в одном котле — разве это не романтично? Уверен, это будет самое теплое сви­дание в твоей жизни.

— Может, и так, но я лично предпочитаю котлу джакузи. — Алиса поднесла к глазам Скипетр.

— Значит, договорились... — подвел я итог бодрым голо­сом. — Но сначала надо подумать о том, как вообще умыкнуть этот Крест. Ты что-нибудь слышала о Скагерраке?

— Краем уха. — Алиса пожала плечами. — Говорят, там жутко мерзкий климат.

— Так оно и есть. — Я достал купленный накануне атлас и протянул его Алисе. — Жутко гиблое место. Летом жара за сорок, зимой такой же мороз. Весной и осенью дожди и штор­мовые ветры. Эти монахи поселились в горе, устроили там себе Храм, кроме них, там вообще никого нет.

— И что, лучше места они не нашли? — поинтересовалась Алиса, листая атлас.

— Ты не знаешь психологии монахов. Им чем хуже, тем лучше. Страдания приближают их к богу.

— Папа как-то предлагал мне пойти в монахини, — сказа­ла Алиса. — В качестве альтернативы тюрьме. Говорил, что он может это устроить.

— Ну и?..

— Я выбрала тюрьму. Терпеть не могу монашек.

Это было что-то новое.

— Я и не знал, что ты побывала в тюрьме. За что, кстати?

— Мелочи, — отмахнулась Алиса. — Пыталась ограбить ювелирный магазин. Тогда я была просто несмышленой ду­рочкой, даже о сигнализации понятия не имела.

— Хочешь сказать, что теперь ты изменилась? — заметил я как можно более невинно. Уловив на себе гневный взгляд Алисы, рассмеялся. — Один ноль в мою пользу...

— Болтун... — Алиса улыбнулась и расслабилась. — Ладно, давай о деле думать. Ты читал бумаги Родригеса?

— Ну разумеется. Еще когда он предложил мне украсть Крест. Но там нет ничего для меня нового, я уже слышал об этом Храме. Поговаривали, что там много всякого добра, я и разузнал что к чему.

— И что?

— А ничего... Когда все узнал, решил туда не лезть.

— А сейчас, значит, хочешь? — улыбнулась Алиса.

— Так теперь у меня есть вот это... — Я кивком указал на Скипетр. — Теперь игра стоит свеч.

— И чем же тебе так не понравился, этот Храм?

— Потому что туда трудно попасть и еще труднее оттуда вернуться. Их Храм расположен внутри горы, это километра три над уровнем моря. Воздух контролируют радары, поэтому на глайдере к ним не подъедешь. Пешком тоже лучше не лезть, там минные поля и электронные снайперы. За километр по­падают в теннисный мячик.

— Впечатляет. — Алиса покачала головой. — Весьма со­временные монахи, ты не находишь?

— Может быть, — согласился я. — Именно из-за всех этих прелестей я и отказался от их денег в прошлый раз. Лучше быть бедным, но живым.

— Но ведь с тех пор ничего не изменилось, — улыбнулась Алиса. — Как же ты хочешь попасть туда?

— Понятия не имею, — искренне ответил я. — У тебя ведь светлая голова, так придумай что-нибудь.

— Может быть. — Алиса загадочно улыбнулась и взгляну­ла на меня. — Скажи, милый, тебе никогда не приходила в голову мысль стать монахом?

Брат Юлиан с самого утра был не в духе. С тех пор как его филиалу урезали ассигнования, подбирать новых адептов стало еще труднее. Увы, таковы мрачные реалии, люди все дальше от­ходят от бога, и увлечь их служением Господу можно разве что с помощью дешевых трюков. Взять, скажем, прошлый месяц, ког­да удалось завербовать девятнадцать человек. Обошли все прию­ты и ночлежки, потратили четырнадцать тысяч кредов на еду и одежду для обездоленных. И что в итоге? Девятнадцать человек, из них шестеро сбежали сразу, нажравшись и нацепив на себя обновки, четверо отказались лететь в последний момент — они, видите ли, передумали. Еще один негодяй удрал, стащив у него портмоне с деньгами. Из оставшихся восьми один умер в дороге от сердечного приступа, так написали в отчете. Хотя какой там сердечный приступ — выжрал литр какой-то гадости, посинел и через час помер. Итого всего семь человек за месяц, и это при таких затратах! Обнищал народ, обнищал. Духом обнищал, не вдохновишь теперь никого на духовные подвиги...

В дверь постучали, затем в кабинет, кутаясь в стандартную серую униформу, вошла Ядвига.

— Слушаю вас, сестра... — Юлиан грустно взглянул на монашку.

— К нам посетитель, — тихо сказала монашка. — Ждет в холле.

— Опять какой-нибудь побирушка? — хмуро заметил Юлиан.

— Наоборот, брат Юлиан... — Монашка едва заметно улыб­нулась. — Этот человек хочет сделать пожертвование.

— А что, такие еще остались? — Брат Юлиан грустно ус­мехнулся. — Шучу, сестра, шучу... Давайте зовите его...

Ядвига вышла. Юлиан снова вздохнул. Пожертвование... Знает он все их грязные методы. Сейчас принесет бумажку в десять кредов, а затем будет просить походатайствовать перед властями о выделении земли, ссуды или еще бог знает чего.

Дверь снова открылась, в кабинет вошел человек лет трид­цати. Он был высок, строен, хорошо сложен. Но держался робко и неуверенно — потоптавшись у порога, медленно по­дошел к Юлиану, держа в руках довольно замызганный дере­вянный ящичек.

— Простите... — сказал незнакомец. — Не знаю, как к вам... обращаться.

— Присаживайтесь... — сказал Юлиан, изобразив радуш­ную улыбку. — Называйте меня братом Юлианом. Чем могу вам помочь?

— Да я, собственно, на минуту... — Незнакомец снова за­мялся. — Вот, пожертвовать хотел. Мне не нужно, я живу очень скромно. А вам... — он осторожно поставил ящичек на край стола, — вам пригодится...

— Что здесь? — спросил Юлиан, не изъявив желания лич­но заглянуть в ящичек.

— Тут камни. И монетки всякие... — Незнакомец открыл ящичек и придвинул к Юлиану. — Вы посмотрите, они краси­вые. Я в детстве всегда играл с ними.

Юлиан заглянул в ящичек — и потерял дар речи...

В ящичке были драгоценные камни. Много камней... И еще золото, Юлиан с замиранием сердца смотрел на древние золотые монеты — он, пожалуй, таких и не видел. Осторожно взял горсточку камней и монет, приподнял, затем медленно разжал пальцы.

— Откуда это у вас? — тихо спросил он, глядя на драго­ценности.

— Это? Мое... Оно давно у нас, семейное. Не подумайте, я не украл... — Мужчина в ужасе приложил руки к груди. — Честно...

— Я вам верю, верю... — поспешил успокоить его Юлиан. Придвинул ящичек поближе, попытался оценить, сколько всё это может стоить. Много, очень много. Миллион, даже больше.

— И вы хотите все это отдать? — Он осторожно закрыл ящичек.

— Ну да, — просто ответил мужчина. — Вам нужнее.

— Наверное, вы очень богатый человек? — У Юлиана мелькнула мысль, что он имеет дело с каким-то сумасшедшим миллионером.

— Я? — удивился незнакомец. — Да нет, что вы... Я убор­щик. Улицы убираю.

Юлиан опешил. Поведение незнакомца не укладывалось ни в какую логику.

— Признайтесь, — тихо сказал он, глядя в глаза незнакомцу. — Вы верующий человек?

— Я? — переспросил незнакомец. — Не знаю. Не думал об этом.

Взгляд незнакомца был мягким и доверчивым, он улыбал­ся, демонстрируя ослепительно белые зубы.

«Или святой, или идиот», — поставил диагноз Юлиан. Оценить поведение этого человека как-то по-другому он не мог. С другой стороны, если этот человек все-таки не идиот... Если он не идиот, то все может получиться очень даже непло­хо. Этот человек один стоит десятка других. Да что там десят­ка — сотни. За то, что именно он, Юлиан, нашел этого чело­века и принес в казну ордена такую большую сумму, его не могут не отметить. Возможно, даже повысят в должности. Даже наверняка повысят...

Брат Юлиан нервно потер руки — только бы все получи­лось. Посетитель продолжал смотреть на него доверчивым взглядом.

— Скажите, — снова начал Юлиан, — у вас есть родствен­ники?

—Да, конечно. — Незнакомец торопливо кивнул, в душе у Юлиана все сникло. — На кладбище. Они давно померли...

Уникальный экземпляр... В сознание Юлиана снова зак­рались мысли о явном идиотизме посетителя. С другой сторо­ны, поведение святых никогда не укладывалось в рамки про­стой человеческой логики. Как бы то ни было, его непременно нужно было показать Старшим Братьям.

— А вы никогда не думали о том, чтобы стать служителем Господа? — спросил Юлиан вкрадчивым голосом.

— Я? Что вы... Я маленький человек, я недостоин. Я же всего лишь уборщик.

— Ну а если бы я предоставил вам такую возможность, вы бы согласились?

Губы незнакомца задрожали, на глаза навернулись слезы.

— А вы меня... не обманываете?

— Мы никогда никого не обманываем, — ответил Юлиан тихим проникновенным голосом. — Орден Духотворцев, ко­торый я имею честь представлять, основан на правде и свобо­де выбора. Наша вера чиста и бескорыстна.

Возможно, это и не было стопроцентной правдой — как известно, истина всегда относительна. Кроме того, пятый пункт Устава прямо говорит о том, что можно и должно использо­вать хитрость, дабы завлечь неразумного собрата на тропу ис­тины. Именно поэтому Юлиан не чувствовал никаких угрызе­ний совести. В конце концов, вряд ли этот человек что потеряет.