Любовь Пушкарева - Синто. Героев нет
– Я поняла вас, лорд Грюндер, – ответила я с сарказмом. – Не вякать без команды.
Грюндер слегка опешил.
– А она точно выкормыш Синоби, а не леди Шур? – спросил Осе.
– Она дочь своего отца, – без тени шутки ответил Синоби, да так, что настроение пикироваться у всех пропало.
– Леди, вы могли бы избрать ту же линию поведения, что и на Совете, когда заключался ваш контракт? – спросил Ларин.
– Конечно, лорд Ларин. Я вас поняла и не подведу.
Когда мы наконец прибыли в посольский центр, все ушли мыслями к предстоящим переговорам, я была серьезна и настроилась молчать.
Наши собеседники оказались, как бы это сказать, неоднородными. Старшим был какой-то военный высоких чинов, желчный старик. Хотя, наверное, ему было около пятидесяти, но полная седина и смесь недовольства и сарказма прописавшаяся на лице старили его, несмотря на то, что он был поджар и мускулист. Еще двое, средних лет и средней внешности, чем-то неуловимо напоминали отца – советники по особым поручениям, а попросту разведчики. Мне подумалось, что серая внешность скорее демаскирует их профессию, чем служит прикрытием. Четвертый – очень молодой, лет под двадцать парень, симпатичный, светловолосый, наверняка из «золотой молодежи», уж очень уверен в себе и доволен жизнью, которая его никогда серьезно не била. Вот ведь, когда это я своих ровесников стала считать «очень молодыми»? Старуха нашлась… И еще один, лет двадцати пяти, некрасивый, с широким веснушчатым лицом – скорей всего, секретарь.
Итак, их пятеро, нас шестеро.
Раскланялись, представились, причем лорд Ларин озвучил только мое имя, без рода занятий и должности. Хотя я по прежнему оставалась военным советником Синто на Дезерте, но в данной ситуации это малоинтересно. Старший – генерал Кахадзе бросил на меня неприязненный взгляд и больше не смотрел. Замечательно, у меня появилась возможность присмотреться к советникам, они тоже изучали нас всех. Молодой оказался подполковником, что подтвердило версию о «золотой молодежи» и внимания я ему больше не уделяла, вряд ли его мнение много значит.
Сначала завели разговор о том, что хотели бы получить русы за свою помощь. Они назвали чисто символическую плату – ознакомление с некоторыми медицинскими разработками и с материалами по «дельфинам» и «рыбакам». Поскольку мы не заключали с Тропезом договора о сохранении монополии на производство «дельфинов», то легко согласились.
– А как вообще пришла идея жертвовать кораблями и частично людьми? – поинтересовался советник Лепехин.
Я подумала, что самое время Ларину достойно представить меня, но нет.
– А разве мы не славимся некоторой неординарностью мышления? – отшутился он.
Дошутится до скандала, ведь рано или поздно будет задан вопрос, на который смогу ответить только я.
– Как вы считаете, мы сможем нанять на Дезерте пилотов… для «дельфинов»? – спросил советник Крутецкий, смотря на Бялко. Я про себя улыбнулась: ну, лорды, выкручивайтесь.
– Некст Викен, ответьте, – негромко произнес Ларин. Советники тут же вцепились в меня взглядами.
– Я думаю, это будет крайне тяжело. Правительство Дезерта не заключает контрактов, при которых смертность солдат в первые три года превышает пятьдесят процентов. – Я бессознательно скопировала манеру говорить у Синоби – внятно, негромко и без эмоций.
– Но вы-то заключили. Или вы обманули дезертцев?
– Нет, не обманули. Правительство дало нам возможность заключать персональные контракты с пилотами, с теми, кого мы смогли завербовать.
– Почему вы считаете, что нам не дадут такой возможности? – Крутецкий задавал вопросы, не теряя терпения.
– Что ж, если вы сможете быть столь же полезными президенту Соденбергу, как и наша дипмиссия, то у вас появится такая возможность.
Крутецкий унялся, а Кахадзе пакостно скривился, мол, знаем мы вашу полезность, дамочка. Я насмотрелась на таких ущербных козлов на Дезерте, и хоть там я и могла убить, защищая «честь и достоинство», но надо было все же иметь доказательства угрозы этим самым «чести и достоинству», а взгляды и гримасы к делу не пришьешь, разве что слова, и то не всегда. Поэтому я очень преуспела в уроке дедушки Синоби: «Если не можешь СРАЗУ ударить в ответ на оскорбление словом или делом – сделай вид, что ничего не было. Оскорбившего обескуражит отсутствие реакции, зато, когда ты все же ударишь, не будет прямых доказательств твоей мести». Собственно, из-за этого постулата на Синто распространены дуэли и практика переспрашивать, если думаешь, что тебя оскорбили, как я сегодня переспросила Ларина – лучше сразу разрешить все недоразумения, чем вести вендетты со своими, на иностранцев подобная прямота не распространялась.
Лорд Ларин начал обсуждение непосредственного размещения «Атакующих», их подконтрольность и прочие нюансы, вроде порядка действий, если пираты пройдут через неизвестные «врата». Русы спорили, но неазартно. Сложилось впечатление, что это не самый интересный для них вопрос, и это настораживало. Когда соглашение было достигнуто, Лепехин спросил:
– Ну, а что вы думаете делать с вашей второй крепостью, которая, насколько нам известно, не совсем в порядке и персонал которой вы так уменьшили?
Да… удивил. Теоретически они могли знать о смерти лорда Хореса и леди Китлинг, но не более.
– Могу я узнать, чем вызвано такое нелестное мнение о нашей крепости? – немного шутливым тоном отозвался Синоби.
– Да, пожалуйста, – улыбнулся Лепехин. – Леди Китлинг отравилась, лорд Хорес погиб на дуэли, если я не ошибаюсь с некст Викен, – он поклонился в мою сторону. – А потом в эгофайлах верхушки Хоресов пошли записи – типа «удалился от семьи» или «умер»… И корабль с грузом для нашего посольства проболтался лишний час на орбите, потому что шел грузовик к крепости Хоресов. Согласитесь, что на основании этого можно сделать выводы, – Лепехин радостно улыбнулся, получилась улыбка сытого крокодила.
– Обе наши крепости функционируют нормально, – спокойно сказал Синоби.
– Вы лжете, – немного игриво отозвался Крутецкий.
Мы все уставились на него. Надо отдать должное, у мужика крепкие нервы, он смог выдержать разъяренные взгляды шестерых синто.
– Объяснитесь, – сквозь зубы процедил Осе.
– Крепость Хоресов не имеет оружия, на протяжении суток не проявилась ни одна точка.
Все ясно, они сканировали нас, пока подлетали.
– «Чувства» хоть работают? – жестко спросил Лепехин.
Туше. Нас сделали.
– Да, «чувства» работают, – отчеканил Бялко.
– Так вот, господа… лорды, – как на трибуне сказал Кахадзе. – У нас есть с собой система «Мозжечок», которая позволяет брать под контроль корабли с уничтоженными цепями управления, и есть специалисты по ее наладке и управлению. Наши условия таковы: нам надо иметь гарантии, что даже если пираты прорвутся через неизвестные «врата» к планете, вы продержитесь до того, как мы подтянемся, а посему на крепости Хоресов устанавливаются «Мозжечки» и подключается оружие. Соответственно, в крепости будут работать наши люди.
Мы потрясенно молчали.
– Вы хотите, чтобы мы отдали вам контроль над орбитальной крепостью, способной разрушить поселения на нашей планете и вторую нашу крепость? – чужим голосом спросил Ларин.
– Да, иначе все не имеет смысла. Мы не хотим, подойдя к планете, узнать, что крепость захвачена пиратами.
Бялко скрипнул зубами и набрал воздуха в грудь, я на одних инстинктах схватила его за руку и сжала что есть силы. Это подействовало, он медленно выдохнул, придя в себя. Только оскорблений посольской делегации или, еще хуже, драки с ними нам не хватало…
– Я вас правильно понял, что если мы не пускаем в крепость ваших людей с «Мозжечком», – последнее слово Ларин произнес как ругательство, – то вы отказываете нам в какой-либо помощи?
– Совершенно правильно, – отозвался Кахадзе, он не скрывал своего превосходства.
– Что ж, господа, позвольте считать этот раунд переговоров завершенным. Как долго еще вы будете бодрствовать и когда сможете принять нас?
– О, спать мы совсем не хотим, выспались в полете, знаете ли, – тоном радушного хозяина ответил Кахадзе. – Так что приходите, гости дорогие, когда сможете.
Ерничает гад, уверен в победе.
– Вы, кстати, нам еще не рассказали подробностей акции в пиратском секторе, не потешили старика, – сказал он, глядя на Бялко.
Тот не выдержал.
– К счастью, мне не придется что-либо вам рассказывать, – выплюнул он.
– Это почему же? – тут же подобрался Кахадзе.
– Потому что акцией руководила некст Викен, – злорадно ответил Бялко и пошел к двери. Я тут же выскочила за порог, пока русы еще чего-нибудь не сказали.
Мы шли молча, все были подавлены. Когда наконец вышли из посольского центра, я сказала то, что все время вертелось на уме.
– Мы ведь можем подключить дезинтегратор отдельно, к независимому генератору, и сделать независимый пост при нем, а остальное оружие не так страшно для планеты и крепости.
