Юрий Уленгов - Взломать Зону. Новый рассвет

Мне в голову пришло, что тот, кто сидел в шкафу, вполне мог не знать английского. Следовало повторить свою фразу на португальском, в котором ни слова не понимал уже я.

Когда я обернулся, чтобы попросить наемника повторить то, что я сказал, на языке Криштиану Роналду и Пеле, дверца распахнулась. Внутри сидела девочка, с виду едва ли не младше той, лежащей на входе. Но такая же голая.

Девчонка держала левую руку за спиной, правую же прижимала к груди. Не прикрывая наготу, а будто пытаясь унять боль.

– Там может быть оружие, – прошептал Андрей мне на русском.

Я присел. Не верилось, что девчонка станет стрелять. Сдается мне, она и спряталась от гораздо более страшных вещей, чем двое вооруженных людей. Например, от того, что убило всех остальных в этом заведении. Не важно, были ли это аномалии или мутанты.

– У тебя там оружие? – задал я вопрос, так интересующий наемника.

Мы с малолетней проституткой встретились взглядами. Посреди моря боли, между берегами отчаяния, я разглядел искру осмысленности. Она определенно понимала, о чем я говорю.

Медленно покачала головой из стороны в сторону, длинная челка упала ей на лоб, закрыв от меня глаза.

– Мы не хотим сделать тебе больно, – снова сказал я и, несмотря на возмущение наемника, добавил: – Тут все мертвы. Мы можем попытаться вывести тебя отсюда.

Снова отрицание. Не хочет идти с гринго?

– Что бы тут ни было, это может случиться снова, – я покачал головой – не то говорю. – Ты точно хочешь остаться?

Теперь утвердительно кивает головой. Мне остается только повести плечами: мол, сделал все, что мог.

– Тогда, можешь закрыться в шкафу, а мы просто возьмем то, что нам надо, – я поднялся с колен, отряхнул с них мусор. Девчонка не торопилась возвращаться в свое укрытие.

– Пистолет, – выдохнула она. То ли попросила, то ли потребовала. И закашлялась: громко, влажно.

– Пистолет? – спросил я, нашаривая на боку кобуру. Конечно, можно было пожертвовать «кольтом» так же, как пришлось пожертвовать разгрузкой. Только зачем ей? – Он тебе не поможет. Хочешь выжить – иди за нами.

– Мне не для этого, – ответила она. Я начал терять терпение, и уже собрался было заставить ее вылезти из этого долбаного шкафа и приказать Андрею отвести ее в броневик, пока я буду отключать газовые баллоны от системы…

Но тут она достала из-за спины левую руку и показала нам.

От небольшой, практически детской, ладошки с короткими пальцами оставались только кости. Черная, но при этом светящаяся в темноте субстанция медленно поднималась по предплечью вверх, превращая кожу, мышцы и нервы в нечто… Не знаю, во что вляпалась девчонка, но выглядело это в высшей степени паршиво. Я посмотрел на наемника, помотавшего головой, сообщая о том, что с такой дрянью ему сталкиваться еще не приходилось.

– Мы можем… – тяжело было говорить об этом, однако хотелось предложить хоть какую-то помощь. – Мы можем попытаться отрезать руку. Может тогда эта штука остановится…

– Дай мне этот чертов пистолет! – срывая голос, закричала она, и в крике было столько боли и страха, что он заставил меня отшатнуться.

И снова кашель. Тяжелый и влажный. Кажется, это дерьмо не просто грызло ей руку. Оно поднималось вверх по венам, и шло в сердце и легкие. Девочка все равно уже мертва.

Кровь, которую она сплюнула на кафель, в свете фонаря казалась практически черной. А, может, это и не кровь была вовсе.

Остается лишь облегчить ее страдания. Наверное, это будет правильным.

Я открыл клапан кобуры и, вытащив из нее пистолет, катнул по полу в сторону укрытия девчонки. Он схватила его правой рукой, сжав между коленями, сняла с предохранителя и привела в боевое положение. Явно понимала, как обращаться с оружием.

– Подожди, – жестом остановил ее наемник. – Дай нам уйти. Сейчас мы перетащим баллоны отсюда, и уже потом ты сделаешь свое дело. Хорошо?

На секунду задумавшись, девчонка все же кивнула и неловко отползла назад, прикрыв за собой створку.

Баллоны полные, что понятно по тяжести. Внутри сжатый газ, каждый по полсотни килограмм.

Четырех штук как раз должно хватить.

Я старательно забивал себе голову расчетами, просто для того, чтобы не слышать того, что все равно услышу.

Мне приходилось видеть много плохого. Такого, чего я предпочел бы не видеть. Наверное, я мог бы назвать себя парнем с крепкими нервами. Но я точно знал: последние несколько минут еще определенно вернутся ко мне не раз в ночных кошмарах. При условии, что я вообще отсюда выберусь.

Из здания борделя послышался пистолетный выстрел. Девчонке все же хватило сил поставить в этом деле точку. Вернуться, чтобы забрать оружие? А стоит ли оно того? Тем более, что сейчас оружие буквально валялось под ногами: ни мутанты, ни аномалии стволы и патроны не трогали… Черт, да о чем я вообще думаю?!

Скрипнув зубами, я перехватил тяжелые баллоны поудобнее, и поспешил вслед за наемником.

Глава 17

«Как образовалась Рио-Зона? На этот вопрос до сих пор нет однозначного ответа. Однако пусть над ним думают ученые, нас он и не интересует.

Гораздо интереснее, что случилось с людьми, проживавшими на этой территории до того, как она превратилась в глобальную аномалию. Множество самых различных мест, начиная небольшими коттеджными поселками и заканчивая многоэтажными домами на окраине Рио, когда-то были населены.

Власти попытались объяснить большое количество жертв взорванной тогда ядерной бомбой. Однако, как объяснить большие жертвы при сравнительно небольших разрушениях? Более того, официальные списки подтвержденных случаев гибели людей до сих пор не опубликованы, и многие так и фигурируют в документах, как «пропавшие без вести».

Сталкеры, незаконно проникающие на территорию Бразильской Аномальной Зоны, сообщают о множестве разнообразных мутантов. Некоторые из них антропоморфны и, более того, носят человеческую одежду. Быть может, в них все еще теплятся остатки памяти о прошлой жизни? Может, их попытки выйти с людьми на контакт ошибочно воспринимаются как агрессия?

Может быть, глубоко внутри это все еще наши соотечественники, братья и сестры… Соседи? Мы предлагаем вам ознакомиться с любительскими кадрами, на которых запечатлены эти несчастные».

Настроение после увиденного в баре было подавленным, но рефлексировать некогда. Надо сносить эту чертову баррикаду, да и сваливать отсюда на хрен. Лично мне не хотелось бы на своей шкуре узнать, что чувствовали те бедолаги.