Шатун. Шаг в неизвестность - Ерофей Трофимов
– То есть мы теперь можем этих с кашей съесть, и никто не почешется? – уточнил Руслан, кивая на дверь.
– Ну, не все так радужно, но примерно подходит, – рассмеялся Рязанов.
– А раньше мог сказать? – сварливо поинтересовался Шатун.
– Сам депешу только перед уходом домой получил. А после уже не до нее было. Тем более что ты и так все правильно понял, – отмахнулся граф.
– Все равно поросенок. Я б тогда в ресторане еще крепче эту пьянь приложил, – беззлобно обругал его Руслан.
– Куда крепче-то? – возмутился Рязанов. – И так двоих из комиссии придется почитай полгода лечить. Ох, и силища же у тебя, Руслан. Ты когда того дурака над полом одной рукой вздернул, я глазам своим не поверил. Тебе только с медведем врукопашную выходить. Вот ей-богу.
– Начинай вместе с моими казаками тренироваться, таким же будешь, – отмахнулся Руслан.
– А, пожалуй, что и начну, – помолчав, задумчиво кивнул граф. – А то я в этом кабинете совсем закис. Уже забывать начал, когда шпагу в руки брал.
– Вот кстати. Давай уговоримся. Ты меня учишь на шпагах драться, а я тебя рукопашному бою, – тут же отреагировал Руслан.
– А зачем тебе шпага? – удивился граф.
– Ну, мало ли, вдруг кто-то вздумает меня на дуэль вызвать, а я этот вертел только на картинке видел, – смутился Шатун. – Шашкой, саблей уже орудовать научился. А вот шпагу даже в руки не брал.
– М-да. Умеешь ты озадачить, – растерянно проворчал граф, почесывая в затылке.
* * *
Тревожные вести пришли как всегда нежданно. Спустя два дня после того разговора с офицерами проверяющей комиссии из Кисловодска пришла весть, что со стороны перевала, находившегося за Тебердой, идет большая банда. Кто именно, было непонятно, но более сотни молодых, здоровых мужчин с оружием, никак на мирных туристов не похожи. Понимая, что иных сил у них нет и не будет, Рязанов поднял в ружье все доступные ресурсы, а Руслан приказал своим бойцам выгребать из загашников все, что может помочь в этой драке.
Пара минометов с боеприпасом. Противопехотные мины. Гранаты, патроны к винтовкам и револьверам. Все это вытаскивалось на улицу и тут же загружалось на дроги, в которые уже запрягали тяжеловозов. Громадные звери только негромко пофыркивали, грызя удила и гулко топая по земле огромными копытами. Руслан тихо радовался, что успел переделать эти большие телеги на свой лад. Теперь они имели железные оси и ступичные подшипники, что заметно облегчало ход и повышало грузоподъемность. Собранные благодаря казачьему кругу ветераны уже сменили бойцов Руслана на их обычных постах, взяв под защиту все жилые кварталы города и заметно усилив солдатские караулы на заставах. В общем, городок перешел на военное положение. Даже обывателей на улицах стало заметно меньше. Руслану подвели его жеребца, и парень, пожав приятелю руку, за подбородок поднял грустное личико невесты.
– Не грусти раньше времени, Катюша. Не в первый раз, – тихо прошептал он, осторожно целуя ее в губы.
– Береги себя, – дрогнувшим голосом попросила девушка.
– К-хм, Катенька, думаю, нам пора, – откашлявшись, нейтральным тоном произнес полковник Вяземский.
– Да уймитесь уже, папенька, – фурией взвилась девчонка. – Уже весь город знает, что мы помолвлены. Так дайте спокойно жениха проводить.
– Но, Катя… – поперхнувшись, попытался возразить полковник.
– Папенька, – прошипела в ответ Катерина, – прогуляйтесь до конюшни. Там много чего интересного имеется, – посоветовала она.
Полковник возмущенно фыркнул, качнулся с носка на пятку и, вздохнув, поплелся в указанном направлении. Переспорить собственную дочь он не пытался уже давно. Сам такую вырастил. Катерина же, проводив его взглядом, прижалась к жениху и, чуть слышно всхлипнув, тихо попросила:
– Руслан, ты только вернись. Пожалуйста.
– Обязательно вернусь, Катюшка, – старательно закивал Шатун. – А не круто ты с отцом-то? – не удержавшись, осторожно поинтересовался он.
– Тебя провожу и пойду прощения просить, – озорно усмехнулась девчонка. – Просто я хорошо помню, как маменька за него ночами молилась. Как сутками перед иконами на коленях поклоны била. Просила, пусть хоть каким, раненым, контуженым, калекой, лишь бы живым вернулся. Так что теперь его очередь на такое смотреть.
– Ты только не вздумай по ночам молиться. Ночью спать надо. Запомни, душа моя. Кому быть повешенным, тот не утонет, – всполошился Руслан. – Как на роду написано, так тому и быть. Всё, милая. Пора мне, – закончил он, краем глаза заметив, что казаки уже сидят в седлах. Быстро чмокнув девушку еще раз, Руслан осторожно отодвинул ее от себя и, одним прыжком вскочив в седло, разобрал повод.
Катерина, подскочив к коню, вцепилась своей маленькой, но крепкой ручкой в стремя и зашагала к воротам рядом, то и дело заглядывая Руслану в лицо. Увидев эту картину, казаки переглянулись и дружно одобрительно закивали. Откуда Катерина успела узнать про этот древний обычай, так провожать казака в поход, Шатун так и не понял. Идти до ворот у стремени теперь решались только казачки. В воротах, свесившись с седла, Руслан в последний раз поцеловал невесту и толкнул коня каблуками. Бес, азартно всхрапнув, с ходу взял размашистой рысью. Уже у поворота Руслан оглянулся через плечо и с удивлением увидел все еще стоящую в воротах девушку. Катерина стояла, вытянувшись струной и закрыв ладошкой нижнюю часть лица. Словно сдерживала рвущийся наружу крик. Махнув ей рукой, Шатун переключился на своих подчиненных. Жестом подозвав к себе хорунжего, парень на ходу развернул карту и, ткнув пальцем в загогулину, изображавшую дорогу, поинтересовался:
– Более короткая дорога мимо Кисловодска в предгорья есть?
– Есть, но дроги там не пройдут, – скривился казак. – Тропа, а не дорога.
– Плохо, – мрачно вздохнул Шатун. – Если банда в долину вырвется, мы им не соперники. Сомнут. Нам их опередить надо, чтобы тропу перекрыть. В этом наш шанс на победу. Зажмем в какой узости, значит, победим.
– Коней жалко. Это ж всю дорогу придется рысью идти. Битюги могут не выдержать, – вздохнул хорунжий, оглядываясь на катящиеся следом дроги.
– Должны выдержать, – угрюмо отозвался Шатун. – Весу в дрогах не так много. Там больше размерами груз неудобный, а не весом.
– Тоже верно, – задумчиво кивнул хорунжий и, привстав в стременах, громко скомандовал: –
