Скиталец. Часть 2 - Алексей Байкалов

первого вышедшего инквизитора прямым уколом своего прямого меча в глаз, и сделал шаг вправо. Сердце его било барабаном и сердца инквизиторов ему вторили. Однажды в родной город Фестиция приехали музыканты с островов Нув'Нсета, это было полсотни барабанщиков с маленькими барабанами — тайко, их ритм пятидесяти человек, бившими в один такт строился вокруг одного большого барабана — бё-дайко, в который двумя большими палками бил один человек. Именно этот ритм сейчас и слышал Фестиций. Его сердце медленно и громко выдавало ритм как бё-дайко, сердца инквизиторов быстро вторили ему как маленькие тайко. Фестиций задавал ритм этого оркестра и воины Света следовали ему, как только кто-то сбивал ритм, Фестиций изгонял его из оркестра, выгонял со сцены, чтобы зрители не слышали эту фальш. Девушка в том оркестре играла на бамбуковой флейте — сякухати, именно такой сякухати играл рассекая воздух меч Фестиция. Клинки инквизиторов выбивались из этой музыки, и Фестиций выгонял их со сцены. Их движения не следовали музыки и танцу, который ставил Фестиций, а потому он выгонял их со сцены.

Поляна была залита кровью, и завалена трупами воинов Света, они кидались десятком на одного танцующего парня, но не могли даже ранить его, жрицы Света молились Светлоликому Тиморию, но сила которую он давал своим воинам не помогала, танцующий парень невероятными движениями уходил от удара. А потому Светлоликому опять необходимо справиться самому.

Громогласный удар гонга предупредил Феста о серьезном противнике. На сцене появился лучащийся светом воин, нет он не лучился светом, он им и являлся. Его сердце не билось в такт, который задавал Фестиций, а меч не звучал никакой музыкой. В этот момент меч — сякухати Феста сфальшивил выдавая не ту ноту и кисть сжимающая меч упала на красный от крови снег. Фестиций пытался подхватить отрубленную кисть левой рукой, но бесшумный меч воина проткнул его грудь, а следом в спину парня воткнулись еще десяток мечей. Фестиций слышал затихающий бой барабанов, но уже не мог задавать им ритм, теперь он был лишним на этой сцене.

Скит был единственным зрителем того представления, что устроил его друг… его соратник… этот… романтичный… не готовый… к реальной жизни… светлый… защитник… мир… не заслуживал… его… жертвы… Скит вытер слезу, скатившуюся по его щеке. Азалия лбом ткнула его в спину, подбадривая своего спутника. Все хорошо, он ушел гордо и благородно, показав этому миру красоту и свет своей души.

— Ты права. Это хорошая смерть. — кивнул Скит, отвечая лазурному Барсу.

Погода и Север больше не давили своей аурой и лоси могли тянуть сани со всей дозволенной скоростью и путь обратно к пристани занял гораздо меньше времени, нежели путь в город. Инквизиторы бежали следом, но снег все еще не растаял на Северной земле, и ноги воинов Света проваливались, замедляя передвижение, что позволяло Скиту добраться до корабля без боя, пару выскочивших на дорогу зверей можно брать в расчет.

Пристань встретила Скита и его спутников горящими кораблями инквизиторов, видимо отец Александр уже побывал здесь. "Отступник" висел на пристани словно его и не покидали. Северян в спешке заносили на борт корабля, не церемонясь просто бросали на палубу куда придется. Скит бросился заводить двигатели, чтобы не терять время. Когда последнего северянина забросили на борт и убрали трап, на пристань выбежали инквизиторы, но корабль, гудя двигателями, уже отходили от берега. Некогда многотысячный корпус воинов Света, сейчас насчитывал несколько сотен. Север не любит слабых. В корабль полетели техники дальнего боя, тонкий луч света пробил небольшую, с палец толщиной, дыру в борту, но корабль на скорости удалялся от берега и техники не доставали до него. Инквизиторы разделились на две команды, расселись по двум кораблям и уже собрались преследовать "Отступника", как залп пушек с борта корабля уничтожил последних преследователей.

— Куда путь проложил, кэп? — подошел к стоящему за штурвалом Скиту Мор.

— К земле, что не указана ни на одной карте. — ответил Скит. — К земле отступников.