Красный - Дмитрий Казаченков
— Попробуй пошевелить им.
Сказала Петра, закончив возиться с соединением сегментов и, отходя в сторону. Хвост, повинуясь воле владельца, медленно поднял жало, в котором что-то тихо щёлкнуло пару раз, словно переключились картриджи, и поводил им из стороны в сторону.
— Проблем никаких, слушается, как и раньше.
Вынес вердикт Скорпион.
— Вот и славно. Кстати, как тебя зовут, чудо хвостатое?
— Мак. Мак Гарган.
Ответил он, не меняя своей позы. Только хвост рядом положил.
— А я Ваня. Точнее, Иван Семёнов. Всё время забываю, что у вас проблемы с произношением уменьшительно-ласкательных форм. Думаю, Петру ты уже и так знаешь.
Всё-таки не смог сдержаться и, последняя моя фраза просто источала язвительность, чем вызвала в ответ тяжёлый вздох, наполненный сожалением:
— Знаю.
— Ладно, на работу к тебе завтра пойдём.
Решил подбить итог сегодняшнего дня.
— Ты в школу собираешься?
Обратился к девушке, всё также стоящей в стороне. В ответ она мотнула головой:
— Нет. Посещаемость большой погоды не сделает, а к экзаменам я и дома готовлюсь вполне успешно.
— Значит, решено. Осталось только решить, кто и где спит. Предлагаю: Петра — в комнате, я — на диване, Мак — на полу.
Сказал я, демонстративно потянувшись. Да и вообще, уже немного клонило в сон. День был довольно насыщенный, так что неудивительно.
— Думаю, ничего страшного не произойдёт, если он поспит на диване, а ты — на своей кровати.
Слово «своей» Петра даже выделила интонацией. Неужели, её смущает факт, что кровать я предоставил ей — своей гостье? Как я понял, подразумевалось, что спать мы будем там вдвоём — благо, кровать широкая, и места там достаточно, чтобы не мешать друг другу. Ну что ж, посмотрим, что из этого получится. В крайнем случае, придётся обламывать девушку, хотя, не верю я, что у неё вдруг проснулся романтический интерес в моём отношении — ни в эмоциях, ни в голосе ничего подобного не проскользнуло и на долю секунды. Даже поза всё та же расслабленная.
— Ладно, как скажешь.
Не возражая, я поднял Мака с пола и перенёс на диван.
— Завтра на троих готовить.
Пробормотал в пустоту, и, внезапно, был услышан:
«На пятерых!»
Да, красный не мог не вставить свои пять копеек.
— Не хочу!
Сам собой вырвался усталый протест.
Из-за двери душа послышался звук льющейся воды, так что мне оставалось только проследовать в комнату, где, скинув одежду и оставшись в одних трусах, забрался под одеяло, и только тогда понял, насколько же мне не хватало этой мягкости — диван жёстче.
Уж не знаю, в какой момент я заснул, но проснулся от того, что услышал тихие шаги Петры. Приоткрыв глаза, увидел её тело в лунном свете, попадающим в комнату через незанавешенное окно: сложена она весьма гармонично, и, наверное, её можно было бы назвать стройной, если бы не чёткие жгуты мышц, из-за которых напрашивалось слово «жилистая». Ни грамма лишнего жира. И всё равно, несмотря на рельеф, фигура её остаётся женственной, и небольшая грудь с подтянутыми ягодицами присутствуют, добавляя девушке привлекательности. И откровенно короткие волосы никак не портили общего впечатления. Вот только всё впечатление портили многочисленные шрамы, которыми было испещрено всё её тело. Да что уж там, на локтях, коленях и костяшках пальцев выглядывал металл суставов.
Её мышцы, как и скелет — искусственные. Она не сможет растерять форму, но и натренировать их не выйдет. Не знаю, как, но тем двоим удалось создать нечто превосходящее по характеристикам естественные волокна. Более того, они смогли приживить это в живом организме, не дав ему умереть.
В очередной раз убеждаюсь, что от жизни ей досталось куда больше, чем кому бы то ни было, но она смогла пройти через всё это с поднятой головой. Да, у меня нет к ней романтических чувств, тут, скорее, уместно сказать, что она — моя хорошая подруга, которую у меня получилось пару раз выручить, а теперь уже точно не смогу бросить на произвол судьбы.
Матрас слегка просел, когда она забралась под одеяло.
— Спокойной ночи.
Тихо сказал я, заставив Петру едва заметно вздрогнуть от неожиданности.
— Да, спокойной.
Было мне ответом, после чего комната погрузилась в тишину, разбавляемую лишь нашим спокойным дыханием. Как и полагается, спокойствие быстро убаюкало меня, вновь отправляя во владения Морфея.
Глава 15 Дело доктора Октавиуса
Солнечные лучи коснулись сомкнутых век, ознаменовав тем самым начало нового дня. Эту ночь я всё-таки проспал целиком, а не как обычно: два-четыре часа и подъём. Что ни говори, а в кровати спится куда лучше. Приподнявшись на локтях, заметил всё ещё спящую Петру. Спала она, свернувшись калачиком. Под яркими лучами солнца её рыжие волосы казались намного ярче, чем на самом деле.
Аккуратно, стараясь не разбудить соседку, встал с кровати и, одевшись, направился в ванную, для проведения утреннего моциона. Ещё следовало придумать, что приготовить на завтрак, тем более, что готовить придётся больше обычного. Ладно Петра, но обеспечивать ещё и этого шкета — увольте. Да, на какое-то время мне денег хватит, благо, я не трачу всё, что есть, а откладываю, но даже так рано или поздно их будет уже не хватать. Правда, у Петры тоже зарплата довольно приличная, но пока не припрёт, пусть её деньги у неё же и остаются.
Естественно, первым делом я поставил кипятиться чайник, ибо кофе — наше всё, с каким бы усердием не ворчал мой внутренний голос, который спит и видит, как однажды я откажусь от этого прекрасного напитка в пользу чая и сменю свой музыкальный вкус в сторону какой-нибудь попсы.
«Вот именно! Как ты вообще это слушаешь?»
— Что нравится — то и слушаю.
Ответил симбионту, доставая сковороду. Кстати, у меня появилась мысль, как сделать так, чтобы моя музыка так сильно не била по Красному. Как выяснилось, больно ему не от всей музыки, а лишь от тех моментов, где отчётливо слышны гитарные запилы. Если пропустить их через звуковой фильтр, то можно получить несколько иной результат, который, вполне возможно окажется приемлемым. Надо попробовать.
«Это всё равно не отменит того факта, что у тебя полностью отсутствует музыкальный вкус!»
— А ты, типа, ценитель.
