Баламут 3 - Василий Горъ
Она благодарно улыбнулась и переключилась в режим уничтожения всего и вся — хищно прищурилась, раздула ноздри и подалась вперед так, как будто собиралась атаковать: — Помнишь историю о сетевых страничках, на которых выкладывались мои фотографии и писалась всякая бредятина?
Я утвердительно кивнул:
— Конечно: они появились в середине января в нескольких сегментах Сети, стали раскручиваться слишком быстро, но найти первоисточник, вроде как, не удалось.
— Удалос-с-сь! — злобно прошипела матушка. — Его нашла Юмми, ради такого дела стянувшая какую-то армейскую аппаратуру из своего мира и адаптировавшая ее под наше программное обеспечение.
— Она вообще спит? — спросил я, представив, какой объем работы надо было сделать для такой адаптации, и приплюсовав это достижение младшей шеллемки к списку всех остальных.
— Спит. Но очень немного… — криво усмехнулась Авьен, поймала мой вопросительный взгляд и развела руками: — Так же, как и я, старается как можно быстрее стать по-настоящему нужной.
Я хотел сказать, что для этого хватило бы перевода технологической карты производства антигравитационного двигателя, но вовремя заметил, что матушка начинает заводиться, и промолчал. Вернее, повел рукой, предлагая продолжать. И она выплеснула бешенство буквально в двух предложениях:
— Так вот, второе звено этого скотства — заместитель начальника пятого отдела Службы Внутренней Безопасности Поднебесной Империи! А первое, вне всякого сомнения — ублюдочный Лю Лян!!!
— Грохнуть его ты бы смогла и без нас. Значит, решила наказать как-то иначе?
Родительница расплылась в мстительной улыбке:
— Ага: вы выкрадете урода из спальни, используя Иллюзии, а твоя бабка внесет кое-какие коррективы в его мировоззрение!
— Так бабке-то, вроде, пока не до него… — напомнил я.
— В два ночи будет у меня. Злая, как собака.
— А почему злая-то? — осторожно поинтересовалась Авьен и получила более чем логичный ответ. Причем от Язвы:
— Вылезет из-под любимого мужа. Страшно неудовлетворенной. А она и так не подарок.
— В общем, Ляну жопа… — подытожила Бестия… и не нашла понимания у матушки:
— Две — я как бы тоже не в себе, причем сразу по двум причинам!
— Я имела в виду всеобъемлющую! — хохотнула Долгорукая. — Мы ведь тоже будем вынуждены вылезти из-под любимого мужчины! Кроме того, за тебя — и в огонь, и в воду. В смысле, затолкаем кого угодно. Значит, одними иллюзиями не обойдемся…
— Это меняет дело!
— И еще как! — усмехнулся я, почувствовал, как по спине скатилось сразу две капельки пота, покосился на водную гладь, отражающую чистое небо и светило, стоящее в зените, поймал за хвост весьма толковую мысль и поделился ею с остальными: — Кстати, вам не кажется, что мы тратим на обсуждение будущего Лю Ляна слишком много времени? Он допрыгался, значит, обречен. А нам пора как следует расслабиться. К примеру, заплыв за горизонт…
* * *
…Найти наследника Лю Фаня в огромном Запретном Дворце удалось только в пятом часу утра. Да, к этому времени Лян успел и угомониться, и отключиться, но внешность изрядно потрепанной «грелки», обнаружившейся в его кровати, мягко выражаясь, не обрадовала — некие специалисты по косметическому морфингу превратили молодую европейку в очень неплохую копию матушки! Как и следовало ожидать, «оригинал» взбесился и скрипел зубами все время, пока мы создавали и вывешивали иллюзию, вырубали «влюбленных» целительским сном, избавляли будущего императора Китая от коммуникатора, перетаскивали в операционную Степановны и фиксировали в гинекологическом кресле. Зато после того, как все четыре конечности были надежно закреплены, а «злобная бабка» приложила ее верного воздыхателя какими-то замороченными плетениями Разума, моя родительница сотрясла его буйную головушку зубодробительной пощечиной.
Этот способ экстремального пробуждения сработал ни разу не так, как она рассчитывала: в панике открыв глаза и увидев ее лицо, Лю-младший… расплылся в счастливой улыбке, облизал стремительно опухающие губы и возбудился!
Такая реакция окончательно сорвала матушку с нарезки, и сластолюбец затрясся под электрошоком — учебным плетением школы Молнии, которое на ранге Гранд стало не таким уж и безобидным.
Возбуждение как ветром сдуло. На первых же секундах воздействия. Потом беднягу выгнуло в пояснице, узенькие щелочки глаз существенно изменили размер, изо рта пошла пена и так далее. А через пару минут, когда ко всему вышеперечисленному добавились еще и неслабые конвульсии, Маришка ласково прикоснулась к руке невестки и попросила дать пациенту возможность выговориться.
Мама мгновенно деактивировала плетение, с хрустом сжала кулаки и заставила себя сделать шаг назад. Батюшка, явно дожидавшийся первого благоразумного поступка, скользнул к ней и заключил в объятия. На всякий случай. Ну, а хозяйка операционной разошлась — за считанные мгновения подавила волю этого красавца, «убедила» переключиться на русский, сняла воздействие, блокировавшее голосовые связки, и начала задавать вопросы.
«Пациент», естественно не запирался, и мы начали звереть уже после второго ответа. Почему? Да потому, что дав приказ инициировать интерес к матушке, этот урод преследовал не одну, а сразу две цели. Результат первой мы видели в его постели — он решил скрасить «время ожидания Настоящего Счастья» развлечениями с женщинами, похожими на «любовь всей жизни». Ну, а вторая была в стадии реализации: люди Ляна последовательно и очень добросовестно вызывали «правильную» ревность у его старшей супруги, дабы та, отличавшаяся болезненным самолюбием и чрезвычайно жестким нравом, помогла супругу обойти клятву Силой! Как? Всего-навсего попросив о содействии отца, послав в Замок хорошо подготовленный отряд «бывших» родичей, захватив «соперницу» и доставив ее в пыточную. А после этого к действу должен был подключиться и наследник престола: «откуда-то узнать» о творящемся непотребстве, взять штурмом родовое гнездо тестя, ворваться в пыточную, спасти любимую женщину, походя избавившись от постылой жены и передать «несчастную» в руки своих целителей и магов разума. Дабы первые исцелили от последствий бесчеловечных пыток, а вторые как следует усилили благодарность к спасителю!
Не проработай мы заранее четыре алгоритма возможного воздаяния разной «жесткости», матушка прибила бы Ляна на месте еще тогда, когда услышала, что при ее похищении всех «лишних» засечников планировалось устранить. А так неимоверным усилием воли задавила бешенство, попросила свекровь вернуть китайцу ясность рассудка и отключить голос, дождалась завершения манипуляций, поймала взгляд «спасителя» и гневно зашипела:
— Помнится, я предупреждала, что создана и для любви, и для войны. Ты в это почему-то не поверил. Или решил, что можешь наплевать на мою всепоглощающую любовь к мужу, безнаказанно нарушить клятву Силой, убив моего сына и моих родичей чужими руками, навязать мне свою волю и дорваться до тела. Так вот, ты ошибся, поэтому весь оставшийся год жизни будешь жалеть о том дне, когда переоценил свои силы и возможности!
— Первый месяц-полтора будет еще терпимо… — уточнила «злобная бабка», включившись в объяснения. — Ты понемногу «влюбишься» в жену, но… с некоторыми нюансами: тебя перестанет возбуждать обычная близость, зато начнут сводить с ума грубость, боль и унижения. Причем настолько сильно, что ты начнешь их вымаливать. Чем дальше — тем унизительнее…
— А на близость с другими женщинами можешь даже не рассчитывать! — мстительно ощерилась мама: — Черноволосые будут вызывать безотчетное омерзение, рыжие — заикание, потливость и нервный тик, светловолосые — панический страх. а хоть чем-то похожие на меня — слезы. Причем снять эти реакции не сможет НИ ОДИН РАЗУМНИК!
— Ты измучаешь и целителей… — напомнила о себе Маришка. — Месяца с третьего включится изменение гормонального фона и к началу сентября превратит тебя в грудастую, истеричную, капризную и похотливую бабу.
— Но самое забавное начнется потом… — довольно хохотнула Язва, которая, собственно, и предложила это дополнение. — В тебе-любительнице боли вдруг пробудится неудержимая тяга к мужчинам. Сначала — абы к кому, а ближе к концу отведенного срока — к отцу. И весь последний месяц жизни ты будешь дуреть от все усиливающейся неразделенной любви и отчаяния, а затем, решившись, прокрадешься в его спальню и постараешься добиться того самого внимания. Сначала мольбами, слезами и нежностью, а затем и силой. Последствия представляешь?
Он представлял. И явно в разы лучше, чем мы. Но умолять о прощении был не в состоянии, поэтому вытаращил глаза и… заплакал.
Матушка презрительно фыркнула и озвучила последний, но далеко не самый гуманный пункт наказания:
— И еще: рассказать о причинах изменения в своем поведении ты, само собой, никому не сможешь, так как забудешь как об этой встрече, так и о своих чувствах ко мне. Зато о них не забуду я. Поэтому каждую ночь буду приходить в кошмарных снах и доводить до истерик…
…Спасителя с качественно переформатированными мозгами вернули к «временной возлюбленной» в начале седьмого
