Откровение Невидимки: Катарсис - Никита Китман
– Эй! – окликнула его Мэйв.
Гвардеец с трудом сдерживаясь, скорчил нейтральное лицо и повернулся.
– Спасибо, – сказала она.
Дезмонд замер, впившись взглядом в её лицо. Обуявший его гнев исчез. Мэйв улыбалась, но из её глаза текли слезы. Одними губами, беззвучно, она прошептала: «Помоги».
Внезапно девушка крепко зажмурилась и потрясла головой.
– Кгхм, спасибо, да. Я пошел, – сказала она и пошла прочь.
«Пошел» – повторил про себя Дезмонд.
Его кулаки сжались, а на лице растянулся яростный оскал.
«Месть немного подождёт…»
***
Эйдан, спотыкаясь, ковылял по Элдерону, нервно озираясь по сторонам.
«Надо побыстрее найти людное место и переселиться в кого-нибудь! Девка почти сдохла! Не надо было её так сильно резать, ох не надо было…»
Эйдан, еще в дороге, несколько раз пытался захватить тело Дезмонда, но каждый раз натыкался на глухую стену, без единой трещины. Пират остановился на перекрестке и покрутил головой. Как назло, ночью здесь почти все спят, не то, что в Инсомнии. Эйдан в отчаянии зарычал. Внезапно, его взгляд наткнулся на желтую полосочку света. Она ненадолго шаркнула по земле, в паре кварталов отсюда.
– Ага, вот и питейное заведение! – восторжествовал Эйдан, – там и тела будут.
Пират заковылял в сторону таверны.
– Не важно, какой год на дворе, бухают во все времена! – хихикнул он, ускоряясь.
Добравшись до таверны, Эйдан схватился за ручку и потянул, охая от опоясывающей боли. Дверь приоткрылась, и на него вылился свет и, что самое главное – хохот. Людей было полно. Таверна была именно такая, как он себе и представлял. В меру грязно, в меру светло. Всего было в меру. Кроме пива и вина.
– Ого, какие посетители! – гоготнули в стороне, – А мамочка тебя отпускает так поздно шарахаться по злачным местам?
Эйдан повернулся. Реплика принадлежала высокому худощавому мужику с блестящей лысиной, развалившемуся на скамье недалеко от входа. Его тощий зад сидел на смятой в ком тусклой зеленой куртке, а хмельные глаза бродили по телу Мэйв, путешествуя от задницы к груди и обратно.
«Хм. Перекантоваться сойдет»
– А комнатка у тебя есть, половой гигант? Я бы тебе дала повод вспомнить мамочку, – пошло ухмыльнулся Эйдан и кокетливо высунул язык.
Пират стоял недалеко от прохода, скрывая в тени правую, изувеченную, сторону Мэйв. Однако мужик, судя по всему, был в стельку пьян и вряд ли бы разглядел шрамы девушки, даже если бы подошел вплотную. Но Эйдан не хотел рисковать, и решил делать все наверняка. Ему позарез нужно было новое тело.
В ответ на его фразу, скамья разразилась хохотом и улюлюканьем.
«Да они все тут в говно. Отлично»
– У меня то комнатка? Да-а-а, пошли посмотришь? – захихикал лысый под одобрительное уханье собутыльников.
Эйдан хихикнул, едва не сорвавшись на кашель, и протянул ручку, кокетливо перебирая пальчиками. Лысый, неуклюже встал, споткнулся об ножку стола, и продрейфовал к Эйдану, вытянув свою руку. Пират схватил его сухую ладонь и потянул к уводящей на второй этаж лестнице. После первого же широкого шага живот пронзила такая боль, что Эйдан едва не упал, повиснув на своем компаньоне.
– Ты че? – недоумевая, спросил лысый.
– Ноги от предвкушения подкашиваются, – мило улыбнулся Эйдан в ответ.
Лысый перекинулся парой фраз с барменом, положил горсть монет на стойку и забрал ключ.
Лоб Мэйв покрыла испарина. Все тело болело, особенно живот. Кишки словно завязали в узел и нашпиговали битым стеклом, а легкие распухли и уперлись в трещащие ребра.
«Еще чуть-чуть»
– А вот и… Ик! Комната! – пробубнил лысый, пытаясь попасть ключом в скважину.
Эйдан ввалился в комнату. Силы покидали.
– Ну… давай… – тяжело дыша, заговорил пират, стягивая штаны с Мэйв.
Лысый, созерцая обнажающуюся перед ним юную девушку, слегка застопорился, а потом сам стал раздеваться. Его лицо выражала недоумение и радость одновременно. Он словно бы не мог поверить, что с ним это происходит на самом деле, и нет никакого подвоха.
Но подвох, конечно же, был.
Как только их тела слились, мужчина перестал существовать.
Эйдан отодвинул от себя Мэйв и положил её на кровать. Потом он встал, натянул спущенные штаны и подошел к крохотному грязному зеркалу, пробуя себя в новом теле.
– Ну вот. Так-то лучше. Пьяных забирать вообще на раз-два. Хоть дышать и видеть можно нормально, – ухмыльнулся он себе и блеснул ядовито-зеленым взглядом.
Прежде чем уйти, он бросил взгляд на Мэйв. Почти голая, она лежала на кровати, без сознания. Её грудь едва заметно вздымалась. Еще дышит. Эйдан подошел ближе и оглядел её. Шрамы и ожоги от выступающих рёбер до самого лица. Руки, грудь и шея обсыпаны синяками. Пустая глазница сочится темнотой слегка прикрытое тонким веком. Кожа белая, как у призрака.
– Зря я все-таки испортил такое тело. Красивая была девчонка, – с некоторым сожалением хмыкнул он,
После этого он развернулся и вышел из комнаты. В двери провернулся ключ, щелкнув замком.
***
Дезмонд, переминаясь с ноги на ногу, стоял за углом таверны. Мэйв зашла сюда примерно десять минут назад, и до сих пор не вышла. Гвардеец хотел проследить за ней до её прибежища, и, судя по всему, он его нашел. Досчитав в уме до десяти, Дезмонд направился к таверне. Когда он был уже на пороге, дверь открылась, и навстречу ему вышел высокий худощавый мужик в зеленой мятой куртке. Он так спешил, что, выходя из таверны, толкнул Дезмонда плечом.
– Осторожнее! – рявкнул гвардеец, кинув на лысого испепеляющий взгляд.
– Извини, дружище… – загадочно пробормотал мужик, резво удаляясь.
Дезмонд зашел в таверну и огляделся. В зале Мэйв не видно. Возле стойки переругивалась кучка пьяных мужичков и бармен.
– Вилли! – крикнул бармен, отвернувшись в сторону.
Групка пьяных дебоширов стала всплескивать руками на этот выкрик и перенаправила ругань друг на друга. К стойке, с другой части зала, подошел крупный парень. Бармен кивнул ему и указал взглядом на мужиков.
"Ушел, не оплатив" – разобрал часть фразы Дезмонд.
Гвардеец быстрым шагом подошел к барной стойке.
– Эй, – сказал он.
Громкая ругань, смешанная с оправданиями, поглотила его вопрос.
– Эй! – рявкнул он так, что весь зал на секунду смолк.
Присутствующие обратили на него взгляды.
– Девчонку видели? – спросил Дезмонд.
– Девчонку? – переспросил кто-то из толпы.
– Да. Такого роста, – показал рукой Гвардеец чуть выше уровня своего плеча, – бледная вся и глаз один.
– Не помню, – тут же отрезал бармен и вновь вступил в перепалку, при поддержке вышибалы Вилли.
От кистей до кончиков волос, по телу Дезмонда пробежали бурые искры.
– Вспоминай. Считаю до трех.
Бармен тупо смотрел то на него, то на Вилли. Вышибала прекрасно видел сноп искр и
