Джек Чалкер - Девяносто триллионов Фаустов
– Я думаю, где-то в глубине ты понимаешь, что был рожден для нашего похода, быть может, даже для этой минуты. Мы не радуемся гибели старых друзей и тому, что творят Кинтара, но… ты же понимаешь.
– Да, боюсь, ты права. Я искренне и честно хочу, чтобы всего этого никогда не было, чтобы то, что мы делаем, никогда не стало бы необходимым. Правда. Но раз уж так случилось, я бы чувствовал себя крайне неприятно, если бы остался в стороне. – Он помолчал. – Полагаю, Джозеф не может не знать о ребенке?
– Да уж конечно. Как только узнала я, узнал и он. Он хочет, чтобы я извлекла его и отдала ему в лабораторию – «чтобы ребенок развивался нормально».
– И что ты ответила?
– Такие выражения не принято произносить при разговоре с духовными лицами. Я хотела было сказать, чтобы он убирался в преисподнюю, но он там уже был!
Чин посмотрел ей через плечо.
– Нас зовут. Полагаю, им тоже не хочется терять времени.
* * *Модра поняла, что имел в виду Чин, говоря о Крише. Она нормально разговаривала и хорошо выглядела, но при этом держала голову очень прямо, как будто та в любой момент могла упасть, и ей приходилось постоянно удерживать ее в равновесии. От нее прямо-таки исходили лучи чистой силы, чего никогда не бывало с той Кришей, которую знала Модра.
Больничный покой миколианского тяжелого крейсера был переоборудован. Всю мебель отсоединили и убрали; на блестящем полированном полу был начерчен огромный трехцветный чертеж, теперь хорошо им знакомый. Внутри хватало места для всех.
Тобруш, как хозяйка, взяла на себя роль руководителя.
– Мы просим прощения за спешку, но мы получили донесение о крупном отряде кваамильских повстанцев, двигающихся в нашем направлении, – сказала она. – Учитывая место их отбытия и настоящий курс, вряд ли нужно говорить, кто, или скорее, что управляет ими. Расстояние порядочное, так что опасность пока невелика, но чем ближе они подойдут, тем больше сил нам придется сосредоточить на защите, а Великому Собранию следует посвятить столько времени, сколько потребуется.
– И сколько же потребуется времени, Тобруш? – спросил Ган Ро Чин.
– Этого нельзя знать. Возможно, несколько часов. Возможно, несколько наносекунд. Ни в одном из наших коллективных сознаний не сохранилось этих воспоминаний. Подобное событие уже случалось раньше, но тогда это происходило даже при более драматических обстоятельствах, поскольку в тот раз Мицлаплану и Хранителям пришлось довериться моему родному народу – не имея особенных оснований для такого доверия. Так что, с практической точки зрения, случай беспрецедентный. Мы не знаем, что произойдет. Мы не знаем, что нам удастся выяснить. В любом случае, скорее всего, скорость и объемы передаваемых данных окажутся чересчур велики для ваших терранских мозгов. Наши эксперты полагают, что раньше или позже вы потеряете сознание. Не беспокойтесь. Мы расскажем вам то, что вам полагается знать – когда сами узнаем. Итак, занимайте оставшиеся пять вершин, но оставайтесь внутри круга. Да, Чин, и ты тоже. Почему-то все три стороны считают твое присутствие важным фактором.
Они опустились на пол, как она им сказала.
– Цимоль, уровень энергии, требуемый для поддержания двустороннего контакта, обеспечат вспомогательные двигатели корабля, через этот трансформатор. Входи в круг, подключайся к Хранителям, а затем к обоим своим представителям. Модра, вставай справа от меня. Джимми – за ней. Затем ты, капитан – прошу прощения, Святой Ро Чин. Криша, ты слева. Джозеф – между Кришей и Чином. Каждый должен коснуться тех, кто стоит рядом с ним. Возьмитесь за руки, за усики, за что угодно, главное, чтобы плоть касалась плоти. Мы старались рассчитать размер печати так, чтобы вам не пришлось тянуться. Отлично. А теперь, как вы уже, наверно, заметили, остался лишь один просвет в контуре, для меня. Сейчас я замкну его. Начиная с этого момента, никто не должен покидать круга или прекращать контакт. Хорошо. Итак, цимоль – тебе хватает энергии? Замечательно. Подключайся. Терране, постарайтесь ни о чем не думать, просто расслабьтесь.
Предложение расслабиться выглядело не более осуществимым, чем если бы их попросили не думать о слове «Кинтара». Тем не менее они постарались сделать это, приготовившись к неизбежному шоку и дезориентации.
Прошло несколько секунд, и ничего не произошло. Многие даже действительно слегка расслабились.
И вдруг жестокий шок невероятной силы ошеломил всех. Он исходил не от кого-то из них, но из самого чертежа, который, казалось, замыкал их своими линиями, так чтобы каждый касался каждого. Энергетическое поле оказалось настолько сильным, что никому из них не удалось бы двинуться с места, даже если бы у них осталась возможность подумать об этом. Всплеск энергии ринулся от Джимми и Модры к Грете, трансформатор задымился, женщина-цимоль упала навзничь и осталась лежать.
Все чувства исчезли. Цвета обрели плотность. Голубой истек из Модры и Джимми, встретился с золотым у Криши, и затем столкнулся с красным у Тобруш.
Ган Ро Чин тоже ощутил шок, он увидел цвета таким образом, каким никогда еще не способен был видеть, хотя он был слишком ошеломлен даже для того, чтобы понять это.
Другой миколианец, наблюдавший извне круга, нервно сглотнул, увидев, как цвета печати засияли и начали пульсировать, словно зажив собственной жизнью. Отблески всех трех цветов кружили и кружили по внешнему контуру круга, как будто бесконечно догоняя друг друга.
Цвета внутри печати текли, как ртуть, соприкасаясь, но не смешиваясь. Вновь и вновь они складывались во все новые комбинации, пока наконец, словно бы случайно, все три не сошлись в одну точку и не потекли в одно место.
В Ган Ро Чина.
И стал один Разум, единая мысль. В теле Хранителей, в Собрании Миколя, среди соединенных сознаний Святых Ангелов, появилось Одно. Информация собиралась, сортировалась, проверялась, интерпретировалась на скорости, приближающейся к бесконечной, затем связывалась по внепространственным каналам, не использовавшимся тысячелетиями. Данные соединялись, документы восстанавливались, пробелы быстро заполнялись.
И во всем этом стал виден единственный путь, причудливые механизмы которого могли победить Механика. И, осознав лишь сам процесс, но не невероятную логику, стоящую за ним, находясь превыше всех способностей Великого Собрания, Единое пришло к одному неотвратимому, очевидному заключению.
Будет нелегко.
В прошлом этот путь прошли Миколи, но им было проще, поскольку тогда даже Механик не подозревал, что они предадут его, пока не стало слишком поздно. Но теперь они не могли идти, поскольку были бы обнаружены даже раньше других. Не могли идти и Мицлапланы, поскольку им не хватило бы мобильности, чтобы добраться до Механика. А Хранители не могли пойти, потому что очень трудно не заметить, что на тебя движется целая планета.
Путь должны пройти терране. Они смогут добраться до нужного места и проникнуть внутрь. Их не будут считать серьезной угрозой, особенно после их прошлых встреч с Кинтара. И, как Хранители вначале не могли поверить, что простые терране были способны сойти в Нижний Мир и выйти обратно, не став рабами Кинтара, так и Механик со своими главарями не смогут поверить, что от них может исходить опасность.
Но они больше не смогут призвать на помощь никакой гипноз, не допускалась никакая предварительная обработка. Они понесут с собой мощь и знания, но они должны будут проявить собственную волю и использовать свои инструменты, чтобы выполнить задание.
Конец. Великая связь создана, цепь замкнулась. Правила и игроки установлены.
* * *Неожиданно они почувствовали себя свободными, не только в смысле внезапно ушедших высших сил, но свободными вообще от всякого контроля. Высшие Расы более не были их владыками – они были их инструментами.
Некоторые упали от шока и перенапряжения; Джозеф тяжело дышал и почему-то боялся открыть глаза. Никому не хотелось двигаться; все пережили слишком много.
Внезапно Ган Ро Чин с криком вскочил и принялся рвать на себе мантию. Наконец, стянув ее с себя, от отшвырнул ее от круга. Она упала невдалеке, и смотревшие заметили, что она дымится.
Все ощущали себя как после тяжелой физической нагрузки, однако Криша нашла в себе силы спросить:
– Гани? Что случилось?
– Сигары! – откликнулся он, потирая ногу. – Эта проклятая штука, должно быть, подожгла все сигары, которые были у меня в кармане!
Им принесли еду и напитки, но большинство из них остались сидеть на полу. Ожог Чина выглядел неприятно, но оказался не таким уж тяжелым, а вовремя наложенная мазь сняла боль.
А вот Грете Тюн уже ничем нельзя было помочь. Она погибла, ее цимоль-мозг перегорел, как, вероятно, сгорели и вспомогательные двигатели корабля. Она просто выполнила свою миссию, и тем не менее все были потрясены.
