Андрей Круз - Эпоха мертвых. Москва
Вскоре перед нами показались дома городской окраины, кирпичные мрачные пятиэтажки, и на улицах сразу же прибавилось мертвяков. Точнее сказать, их стало сразу много. Они шли по тротуарам, они брели по проезжей части. Зрелище было пугающим. Почему-то они здесь были активней, чем в Москве. Воздух, что ли, влияет? Или питание?
– Белецкий, показывай дорогу и предупреждай обо всех поворотах заранее. – сказал я сидевшему справа лейтенанту. – Нам тут лучше не тормозить, порвут. Или заблокируют.
– Я вижу. Ты гля, что творится. – пробормотал тот, пораженный обилием живой мертвечины. – Я в последний раз в городе был, пока еще здесь только начиналось, нас сюда кинули блоки на улицах устанавливать. А ехай пока прямо, все время прямо.
Прямо так прямо, Московское шоссе и так прямое. Но и у нас не БТР, как в Москве, а всего лишь «уазик». Так мы и ехали молча по прямому, как стрела, Московскому шоссе, в сторону центра Нижнего.
А вскоре мы услышали звуки, которые не спутаешь ни с чем – звуки стрельбы. Шарашили и автоматы, и пулеметы, и что самое интересное – не по мертвякам. По мертвякам стреляют не так, по ним стараются стрелять прицельно и экономно, а тут лупили очередями в полмагазина. Такое бывает только в городском бою, когда расстояние между воюющими сторонами невелико. Да и воги хлопали, а ими по мертвякам стрелять бесполезно практически. Надо или прямо в лоб целить, или никакого толку не будет – осколки застрянут в теле, и черепную кость не пробьют.
– Где стреляют, как думаешь? – спросил я нашего провожатого.
– Не пойму… – отрицательно мотнул головой Белецкий. – Похоже, что в стороне «Красного якоря», это завод такой, недалеко отсюда.
– А что там?
– Да ничего толком. – пожал он плечами, поудобней, однако, перехватив свой АКС. – Они якорные цепи производят с якорями, и все. На фига они нужны кому-то?
– Территория удачно расположена?
– Возможно. Укрепиться там можно. И литейное производство там неплохое, и сырья на сто лет вперед. Там цепей этих небось на всю страну запас лежит, только переплавляй.
– Возможно и так.
Действительно, а почему бы и нет? Думаю, что хорошая литейка, да с великим запасом стали, вскоре тоже очень востребована окажется.
Мы ехали дальше, нигде не задерживаясь. Стрельба осталась справа от нас, хотя когда мы проезжали мимо, было слышно, что воюют совсем неподалеку, метров пятьсот, не больше. Затем она стала удаляться, а мертвяков еще прибавилось. И приближалась основная масса города, серая, мрачная, с поднимающимися местами в небо дымами пожаров.
Мы ехали со скоростью пятьдесят километров в час – достаточно, чтобы зомби не успевали нас перехватывать, и при этом достаточно медленно, чтобы не влететь в проблемы неожиданно для себя. Несколько раз пришлось уворачиваться от зомби, бредущих прямо посреди дороги. Сбивать их, даже несмотря на наличие кенгурятника, не хотелось, удар мог перебросить такого через капот и свалить прямо на нас. И отбивайся потом от него.
Да и зачем машину ломать? Никакой кенгурятник не будет вечным, если им сшибать всех подряд, и фары на нем стоят дополнительные. Технику надо беречь, короче.
– Серый, есть базар в эфире. – доложил Леха по короткой связи.
Леха сзади сидел за базовой станцией «Моторола», гоняя ее в режиме частотного сканера, пытаясь перехватить разговоры, если таковые ведутся в городе.
– О чем говорят? – спросил я.
– Три канала нашел постоянных. На первом, похоже, отстреливаются от мертвяков и где-то обороняются. Без особой паники, делом человек занят. Подай то, подай это, там прикройте, сюда подойдите. И не военный по стилю, гражданский говорит. Еще по одному каналу воюют с кем-то, какими-то «кремлевскими». Воюет некий десант, базарит с Базой, требует подкреплений. Третий канал самый интересный – собираются рвать какой-то мост, базарят две команды подрывников.
– Мост рвать – хреново. Про какой мост они могут говорить? – обратился я к Белецкому.
– Какой угодно. Надо бы осмотреться, по хорошему.
Если впереди заваруха, то не влететь бы нам в нее с ходу, на всех парах. Когда народ воюет, то разбираться, кто это на двух «уазиках», со стволами, не станет. Но вот одна проблемка – зомби вокруг до черта, если остановимся, то через минуту вокруг целая толпа будет. Почти все, мимо которых проезжаем, поворачиваются и идут следом за нами. Только постоянное движение нас и защищает.
– Вроде стрельба впереди? – спросил я Белецкого, прислушиваясь к очередям, которые начали доноситься с другого направления.
– Точно. Это у Московского вокзала. Здесь Горьковская железная дорога справа тянется, скоро в вокзал упрется. Вот там и стреляют.
– Предложения есть, как в оборот не попасть?
– Уйти в Сормово. Там, судя по звукам, тише, и есть несколько мест, откуда осмотреться можно.
– «Красное Сормово» тоже там? – заинтересовался я.
– Там. Там и машиностроительный, там и авиастроительный. Вся основная промышленность там.
– Ее то нам и надо. Куда сворачивать?
– Давай на Чаадаева.
– Блин, ты не выеживайся, ты пальцем ткни. На Чаадаева, блин… Нашел знатока городской топографии.
Через пару минут мы свернули налево, на улицу поуже, идущую вглубь промзоны. С обеих сторон тянулись пейзажи все больше промышленные, серые и скучные. Откуда-то сильно тянуло дымом. Мертвяков тоже хватало, но все же не так много, как на Московском шоссе.
– Это что за высотка? – спросил я, показав на здание «свечку» перед нами.
– Не знаю. Новое, совсем недавно какая-то госкомпания себе построила. Они к заводу примыкают, видишь?
Действительно, за офисной свечкой из-за стены виднелись заводские корпуса весьма серьезных размеров.
– На крыше люди. – сказал я.
Людей к тому времени все заметили. На краю крыши высотки стояло нечто вроде баррикады из мешков с песком, за ней – крупнокалиберный пулемет. Возле баррикады стояли трое, смотрели на нас в бинокли.
– Кэмел, наблюдаешь? – окликнул я Ваську.
– Да, четверо, еще один за мешками. – ответил тот, глядя в бинокль. – Одеты по гражданке, у всех автоматы, разные, один – с эсвэдэхой. Но ведут себя не враждебно.
– Поближе подойдем. – скомандовал я самому себе и второй машине.
– Серый, у них частота связи с ними на тряпке написана, видишь – сверху свисает. – сказал Васька.
– Точно. – подтвердил наблюдение я. – Леха, частоту видишь?
Не одни «логософтовцы» в Москве были такими умными, чтобы написать рабочую частоту. Это радует, что народ наш гибнет все больше от Катастрофы, а не от слабоумия.
– Да, уже пытаюсь связаться. – раздался ответ в наушнике.
– Прокатимся вперед-назад, на месте не стоять. А то кинутся.
Мы проехали мимо мощного решетчатого забора, окружавшего офисное здание. Ворота были заперты, за ними, за решетчатой стеной, мертвяков не было. Еще нескольких людей мы увидели в открытых окнах второго этажа, все смотрели на нас. Мы оставили гостиницу слева, проехав дальше, как снова заговорил Леха.
– Серый, есть связь. – доложился Леха. – Там просто группа людей, обещают запустить нас во двор, но мы должны выбраться на параллельную улицу и заехать через служебные ворота. Я представился разведгруппой вояк из Золино.
– Я знаю, где это. – сказал Белецкий. – Не разворачиваемся, первый поворот налево. И объезжаем территорию по кругу, заодно осмотримся.
Неплохо будет поглядеть с крыши, а заодно и людей расспросить, что здесь происходит. И кто с кем так интенсивно воюет, да еще по всему городу. И дальнобойную антенну к «Северку» там растянуть можно, наверное.
Я свернул с широкого проспекта в узкую улочку, тянувшуюся между стеной какого-то учреждения и бетонным забором. Затем мы снова свернули налево. Впереди грохнуло несколько выстрелов из автоматического оружия и гладкоствола, затем я увидел открывающиеся автоматически ворота, за ними несколько человек с оружием, перед воротами же лежали несколько теперь уже окончательно мертвых зомби. Там же было набросано немало обглоданных костяков – трупы подъедались и этому процессу никто не препятствовал. Ну и правильно, а то воняло бы намного сильнее, чем сейчас.
Один из вооруженных людей замахал нам рукой, быстрее, мол, и еще через несколько секунд мы влетели во двор гостиницы, а ворота сразу же начали закрываться.
– Объезжаем здание справа, не стоять здесь! – крикнул тот, который махал нам рукой.
Мы свернули направо, затем за угол, после чего встали. Люди от ворот подбежали следом. Тот, который командовал, оказался в милицейской повседневной форме, с погонами старлея, с «укоротом» в руках. Остальные были кто в чем, в основном – гражданские, но был и один курсант-танкист с «деревянным» АК-74 в руках.
Я вышел из-за руля, закинул автомат на плечо, сразу демонстрируя мирность намерений. Поздоровался с подбежавшими, но ментовской старлей крикнул с ходу:
