Сергей Москвин - Увидеть солнце
Но девушка уверенно указала в противоположную сторону и стянула с головы противогаз, после чего у Касарина отпали последние сомнения в том, что они на верном пути.
Коридор вывел в широкий и просторный туннель метро с проложенными по дну рельсами и торчащими из стен кронштейнами, на которых прежде крепились электрические кабели, пока жители Маршальской не сняли их. Полина замешкалась, определяя направление, но Сергей сразу узнал и туннель, и место. Сколько раз он проходил здесь и один, и с отцом: налево — к Маршальской, направо — к Роще.
— Нам туда, — бодро сказал он.
Полина в ответ рассеянно кивнула. Оказывается, она засмотрелась на что-то другое.
— В чём дело? — настороженно спросил Сергей.
Девушка сейчас же вскинула голову:
— Да так, ерунда…
Но, прежде чем луч её налобного фонаря взметнулся вверх, Сергей заметил на влажной земле раскисший, уже почти неразличимый отпечаток ребристой подошвы.
— Это просто отпечаток, — сказал он. — Его кто угодно мог оставить. Даже я, когда мы позавчера проходили здесь.
— Я же говорю: ерунда, — быстро ответила Полина и взяла его под руку.
Левой рукой. Локоть правой машинально зажал висящий на плече автомат.
Сергей улыбнулся: любимая никогда не позволяет себе расслабиться и всегда остается настороже.
— Чего улыбаешься? — нахмурилась Полина. — Пошли.
После блужданий по ночному городу и схваток с чудовищами на левом берегу реки переход по знакомому туннелю показался лёгкой прогулкой. Если бы ещё не тридцатикилограммовый рюкзак за плечами, да чудовищная тварь на поверхности, стремящаяся, ни много ни мало, сожрать всю планету… Сергей покосился на Полину. Губы девушки были плотно сжаты, взгляд внимательных слегка прищуренных глаз устремлён вдаль. Похоже, её одолевали такие же тревожные мысли.
Сергей не ошибся, хотя шагавшая рядом с ним девушка тревожилась по другой причине. Она вовсе не считала обнаруженный след ерундой, потому что он появился не позавчера и не вчера, а сегодня. Максимум, несколько часов назад! И замок на двери вентиляционной шахты тоже выбили только сегодня. Сделать это мог лишь тот, кто знал о существовании заброшенной шахты, — житель Маршальской. Но все, кто там жил, погибли! Кто же он: призрак или обычный сталкер, случайно наткнувшийся на вентиляху и вздумавший туда спуститься? Но что может понадобиться сталкеру на мёртвой Маршальской? Да и направлялся он, судя по оставленному на земле отпечатку, не к Маршальской, а к Роще. Зачем? Девушка искала ответы на свои вопросы, но не находила их, а всё неизвестное в метро сулило опасность. Поэтому она взяла Сергея под руку, поэтому напряжённо вглядывается в темноту, положив ладонь на ствольную коробку висящего на плече автомата.
Сергей заметил, что на подходе к станции его шаги становятся всё короче и короче. Куда он возвращается? Домой? Но его дом разрушен исполинским чудовищем, которое не может присниться даже в кошмарном сне, а отец и все, кого он прежде знал и любил, убиты. Роща — это уже не станция, не дом, а склеп, братская могила для всех, кто там раньше жил. И он собирается забраться в эту могилу, да ещё тащит туда любимую девушку. Сергея передёрнуло. «Нельзя так рассуждать, иначе я не смогу выполнить то, что должен. Нужно выбросить из головы все посторонние мысли. Мы пришли сюда за баллоном с водородом, и мы его найдём! Да его и искать не надо, он преспокойно стоит в оружейке, в самом дальнем углу».
Сбоку показалась станционная платформа. Луч фонаря Полины упёрся в спущенную на пути узкую металлическую лесенку — чистую, без костей. «Вот и дошли. Осталось только пройти по перрону, а там и служебная часть с оружейкой. Главное — не смотреть на перрон. Ни в коем случае не смотреть на перрон!»
Пока Касарин то ли уговаривал, то ли успокаивал себя, Полина вступила на лестницу и потянула его за собой. Сергей машинально поднялся следом. На противоположном конце перрона, как раз со стороны оружейки, послышался какой-то шорох, и Полина мгновенно обернулась туда. Луч её фонаря скользнул по тёмной фигуре, поднятому оружейному стволу и ярким бликом сверкнул в объективе оптического прицела. Пронзительно выкрикнув что-то, девушка ринулась навстречу стволу — именно так показалось Сергею, заслонив его от освещённой фигуры. В тот же миг раскатисто грянул гром. Дульный срез ствола озарила короткая вспышка узкого пламени.
Полина вздрогнула, словно налетела грудью на невидимую преграду.
Пошатнулась.
Попробовала поднять руку, но не смогла.
И мягко, почти беззвучно упала на бок.
Глухо звякнул о гранит отлетевший в сторону автомат, и сердце Сергея провалилось куда-то вниз. Он застыл на месте, переводя растерянный взгляд с неподвижного тела Полины на её автомат, а когда дёрнулся к оружию, из темноты раздался повелительный голос:
— Стой, где стоишь, Серж! Ты у меня на мушке!
Хорошо знакомый голос.
Глава 17
Увидеть солнце
Если хочешь что-то сделать наверняка, делай это сам. Справедливость этого утверждения Дрону лишний раз продемонстрировали остолопы с Площади, провалившие абсолютно верное дело. У них было всё: точная информация о планах противника, подавляющий численный перевес, убойное оружие, включая даже крупнокалиберный, мать его, станкач! И, тем не менее, они упустили Сержа с его девкой! Только и сумели, что завалить прикрывавших парочку сталкерюг, да и то — одного Дрон лично снял из своей снайперки, а другой подорвался на собственной взрывчатке. А вот Касарин с девчонкой как сквозь землю провалились. Когда от прогремевшего взрыва обрушился туннель, Дрон так и подумал, что их обоих завалило землёй. Но те каким-то образом сумели выбраться, незаметно пробрались на Площадь (чёрт знает, как им это удалось!) отбили у местной братвы какого-то пленника и благополучно свинтили, наведя на станции такого шороху, что местные олухи во главе со своим Бугром только за головы схватились.
Правда, тот же Бугор авторитетно заявил, что все трое заживо изжарились в станционном вестибюле, где обитает какая-то огненная хрень. Но доверять его словам не стоило, так как ранее тот с такой же уверенностью утверждал, что ненавистную пару размазало взрывом по стенам или завалило насмерть при обвале туннеля. Дрон и не поверил, и оказался прав.
Он вернулся на Проспект, а вскоре после него на станцию примчался грязный, как чёрт, контуженный парень. Оказалось, этот тип был в отряде тех сталкеров, которые отправились к Площади вместе с Сержем, и, по его словам, все остальные погибли. Дезертир поначалу воспрял духом, однако, расспросив парня подробнее, понял, что тот ничего не знает о последних «подвигах» Касарина и слишком рано записал того в покойники. Но основной удар ждал Дрона под вечер, когда на Проспект вернулся комендант, руководивший расчисткой обрушившегося туннеля. Он привёл с собой растрёпанного мужика — того самого пленника, которого освободили на Площади Серж со своей девкой. Вот тогда уже окончательно выяснилось, что сам Серж жив и здоров. Таскающаяся за ним шлюшка, правда, чуть не окочурилась, но каким-то образом всё-таки выкарабкалась. И скоро они на пару заявятся на станцию.
В общем, с Проспекта надо было валить, пока полковничий сынок не сдал его эсесовцам. На какой-то миг у Дрона проскочила мысль: может, плюнуть на Касарина и жить, как жил, но он отбросил её от себя. Серж что, сам по себе он не опасен. Ну, обзовёт предателем и трусом, может, пару раз врежет по роже, если сумеет. А вот если о его откровениях станет известно руководству Союза, тогда точно труба. Тут уже разбитой рожей не отделаешься. Арест, показательный суд над дезертиром, приговор, эшафот и намыленная петля. Значит, до конца своих дней жить где нибудь на окраине: на Гари или ещё дальше — на Октябрьской, и даже носа не высовывать оттуда? С другой стороны, это всё же лучше, чем гнить в какой-нибудь грязной, заполненной дерьмом канаве. Тем более, патроны имелись. Правда, только те, что Дрон вынес на себе из Рощи, и изрядную часть их он уже потратил. Но если вернуться к родному, хе-хе, пепелищу (судя по тому, что Серж успел наболтать на Проспекте, паутина должна была убраться со станции) да как следует пошарить в оружейке, то на всю оставшуюся жизнь хватит: и на сладкую еду, и на мягкую постель, и на не менее мягких и сладких девок.
Дрон по-быстрому собрал свои пожитки: шмотки, тэтэшник, снайперку, прихватил рюкзак с патрончиками и уже собирался сделать Проспекту и всем его жителям ручкой, когда, проходя мимо мастерских, услышал разговор коменданта с тем самым освобождённым мужиком. Сначала они болтали о всякой ерунде: склеенной плёнке, впускном клапане, какой-то плесени и баллоне с водородом, который надо забрать из Рощи. Последняя фраза заставила Дрона насторожиться, и не зря. Оказалось, что за этим самым баллоном мужик собирается отправиться вместе с Сержем и его девчонкой. Выходило, что в Роще нужно задержаться. Глядишь, и из Союза сваливать не придётся.
