Дмитрий Казаков - Перезагрузка
– Почему? – спросил Андрей.
Этот вопрос поставил обоих безумцев в тупик – девушка заморгала, и желтое сияние в ее глазах чуть померкло, а бритоголовый принялся яростно чесать макушку.
– Не можем, и все, – сказал он.
– Давайте как-нибудь договоримся, – предложил Андрей. – Я ухожу, вы оста…
«Калаш» Лизы поднялся, и, хотя лицо ее исказилось от мучительных усилий, из ствола полетели пули, а на асфальт со звоном посыпались гильзы. Автомат бритоголового застрекотал мгновением позже, но с прицелом все оказалось еще хуже, чем в прошлый раз – оба не попадали даже в троллейбус.
– Может, хватит? – спросил Андрей, когда стрельба прекратилась. – Поговорим?
Мелькнула мысль, что он зря тратит время, что нужно просто уходить как можно быстрее… Ведь не пойдут же они за ним, как настоящие «желтоглазые», чтобы выследить и ударить в спину?
А если пойдут?
– Поговорить… вероятно, – голос Ильи звучал глухо, словно с помощью его связок и языка говорил кто-то другой.
– Тогда оба направьте оружие в землю, – сказал Андрей.
Лиза фыркнула:
– Вот еще! Чтобы ты нас пристрелил?
– Ладно, хорошо, держите его как хотите… – В любом случае реакция у него лучше, чем любого из них, и он успеет, если что, отклониться или попробует выстрелить так, чтобы ранить, а не убить.
Как бы подобраться к ним и вырубить обоих без членовредительства?
Андрей вышел из-за троллейбуса, мгновение постоял, а затем сделал несколько шагов вперед.
– Чего вы хотите? – поинтересовался он, рассчитывая дальнейшие действия.
Пусть говорят, а он понемногу будет двигаться, незаметно и неостановимо, как увидевшая жертву ядовитая змея… когда окажется рядом, может согласиться даже на то, чтобы положить автомат, – они расслабятся, а он пустит в ход то оружие, что при себе даже у голого человека.
– Чтобы ты остался! – с отчаянием выкрикнула Лиза, и из глаз ее брызнули слезы.
Было видно, что девушка борется, пытается скинуть опутавшие ее незримые нити.
Илья же казался вполне довольным, скалился, точно в пределах досягаемости обнаружились «телки».
– Но это невозможно, – Андрей сделал еще пару шагов. – Я должен идти, ведь так?
Лиза промолчала, ее качнуло вперед, и она была вынуждена выставить ногу, чтобы не упасть.
– Завтра, – сказал Илья механическим, неживым голосом. – Завтра пойдем.
– Это возможно… – еще один шаг, мягкий, скользящий, почти незаметный, и остаются какие-то метры.
Лиза двинулась навстречу, как-то странно, будто пытаясь одновременно перемещаться и вперед, и вбок. Получился какой-то полуразворот, а «калаш» в руках девушки опустился, так что ствол глядел в асфальт.
Отлично, остался только Илья… Илья?
Бритоголовый стоял прямо, широко расставив ноги, ствол его оружия смотрел точно на Андрея, а палец на спусковом крючке двигался.
– Стой! – воскликнул тот, понимая, что ничего уже не успевает – ни увернуться, ни выстрелить в ответ.
Илья улыбнулся, и глаза его запылали подобно двум желтым фонарикам.
Лиза сделала шаг в сторону, легкий и быстрый, загородила бритоголового, а через мгновение тот начал стрелять. Девушка вскрикнула, заклацал боек, показывая, что патроны в магазине закончились, и Андрей рванул вперед и в сторону, поднимая «калаш».
Сейчас он готов был убивать.
Но Илья понесся прочь, петляя, словно заяц, и очередь только выбила искры из асфальта.
– Как это больно, – сказала Лиза своим настоящим голосом.
Андрей посмотрел на нее, и сердце дернулось, а зубы заныли, так крепко он их сжал: девушка стояла, но красные струйки бежали по ее одежде, капли медленно падали на мостовую.
Он шагнул к Лизе, подхватил ее, и вовремя – ноги девушки подогнулись.
– Зачем ты это сделала? – спросил Соловьев, проклиная себя за то, что выбрался из-за троллейбуса.
Понятно, что вопрос глупый… но какой сейчас будет выглядеть умно?
– Спасти… прикрыть. – Она кашлянула, и в груди у нее что-то заклокотало. – Понимаешь… только человек по своей воле… может пожертвовать собой… ради другого… Не хочу быть такой… как Рик…
Андрей осторожно уложил Лизу на асфальт, снял с нее рюкзак, хотя понимал, что все бесполезно – в девушку попало несколько пуль, причем вошли они куда-то в легкие, и что задели еще, бог знает. Помочь ей сможет только срочная операция, проведенная опытными хирургами в хорошей больнице.
А где это взять?
Мир вокруг на мгновение потерял очертания, словно над улицей поплыл белый туман.
– Не плачь, не нужно… – сказала Лиза, глядя на Андрея спокойно и умиротворенно. – Нам и так выпало счастье… пусть немного… другим не досталось и этого, всем, кто исчез в тот день или стал чудовищем…
В глазах ее больше не было и следа желтизны, но следом из них понемногу уходила и жизнь. Девушка дышала все реже и реже, грудь ее пока еще поднималась под одеждой, но очень слабо.
– Я не плачу, – Андрей сморгнул. – Это ветер…
– Я понимаю, – она протянула руку, легко, точно осенняя паутинка, коснулась его щеки.
– Мне будет тебя не хватать, – прошептал он, надеясь, что она еще слышит и понимает.
Сил у Лизы хватило еще на одну слабую улыбку, после чего она вздрогнула и застыла. Андрей закрыл ей глаза и уставился в небо, стараясь не поддаться душившему его горю.
Это так невыносимо тяжело… не сорваться, не закричать, остаться спокойным.
А потом найти и убить мерзавца, убившего ее.
Да, их роман не был особенно ярким или длинным – меньше двух месяцев, но он оказался лучшим в жизни Андрея, и ни одна другая женщина не могла, не имела шансов сравниться с Лизой.
– Надо действовать, – медленно сказал Андрей и принялся за дело.
Он осмотрел вещи девушки и переложил к себе то, что обязательно пригодится: продукты, патроны и лекарства. Испортил и отшвырнул в сторону ее оружие – рук у него не восемь штук, а сломанным никто не воспользуется.
После этого огляделся – «пустыни» под рукой нет, а оставлять тело просто так…
Слева между домами виднелся проход во двор, на ветру покачивали ветвями то ли кусты, то ли невысокие деревья. Где растения, там и земля, а в ней можно, используя притороченную к рюкзаку лопатку, выкопать могилу.
Работа не заняла у Андрея много времени, он опустил тело Лизы в углубление, некоторое время постоял, последний раз глядя в лицо девушки, а потом зарыл ее. Изголовье обозначил небольшим холмиком и воткнул в него крест из двух веток – не столько религиозный символ, сколько знак, что здесь кто-то похоронен на тот случай, если нормальная жизнь еще вернется в Минск.
Вернувшись на улицу, он огляделся и зашагал дальше – бегать за Ильей смысла нет, тот, скорее всего, сам появится, а до цели в любом случае нужно дойти, и желательно сегодня.
Бритоголовый обнаружился на следующем перекрестке, выглянул из-за ограждения подземного перехода.
– Эй, шеф! – крикнул он. – Я не знаю, что на меня нашло! Сам трясусь от страха! Не хотел я ее убивать, честно!
– Верю, – сказал Андрей. – Ты всего лишь хотел пристрелить меня.
Особой злости он не чувствовал, только горечь потери, да еще четко осознавал, что этого человека придется убить.
Веселый автослесарь, любитель женщин и выпивки, балагур и надежный соратник, с которым вместе вышли из Нижнего, исчез. Его место занял «желтоглазый» по духу, послушная марионетка в руках Господина, способная убить, предать, сотворить все, что угодно, по приказу хозяина.
Даже сейчас, когда он молит о прощении, в голосе Ильи звучат нотки фальши, такие явные, что режет слух.
– Да не я это хотел! Меня заставили! Изнутри! – испуганно завопил бритоголовый. – Я не мог сопротивляться!
– Она могла, а ты нет? – Андрей шел дальше, не замедляя шага, и вытаскивал из кармана разгрузки гранату. – Слабая женщина, а ты вроде бы как мужик?
– Ну не смог… – Это прозвучало плаксиво, а затем глаза Ильи расширились. – Остановись! Ты чего?
Он бросился в сторону за мгновение до того, как граната отправилась в полет. Рванул к ближайшему углу, но взрывная волна догнала, ударила в спину и заставила перекувыркнуться.
После такого не встают или встают не сразу – это Андрей знал точно.
Но то ли Господин даровал своим марионеткам неведомые силы, то ли Илья внутри начал мутировать в некое подобие Рика, куда более сильное и выносливое, чем обычный человек, но бритоголовый вскочил и помчался дальше. Вот только от очереди убежать не сумел, та перечеркнула его ноги, и вопль боли полетел над улицей.
Он шлепнулся на асфальт, но перекатился в сторону и выставил «калаш».
– Ну, подойди! – прорычал Илья злобно. – Я и тебя прикончу, как твою суку! Трахались всю дорогу, а почему она мне не дала ни разу?
Андрей знал, что говорит с ним не живой человек, а нечто непонятное, но на сердце стало гадко.
– Тебе другие давали, – сказал он. – И вот они-то настоящие сучки.
Бритоголовый начал стрелять, но прицелиться как следует не смог, и очередь ушла выше.
