Андрей Круз - Земля лишних. Исход

— Кто это? — спросил я.

— Пленные, — ответил Барабанов. — Одноколейку строят от ППД до Демидовска. Упрощаем и удешевляем сообщение.

— Откуда пленные?

— А разные, отовсюду, — ответил он. — Есть бандиты из дельты реки, есть нохчи, есть из Бразилии, кокаинщики. Разные.

— Долго держите? — спросил я.

— Кого как, — пожал он плечами. — Нохчей меняем иногда на своих. Остальные сидят себе да и сидят, чего с ними ещё сделаешь. Разве только пристрелить.

— Не отпускаете?

— А зачем? — удивился Барабанов. — Они же конченые уроды все: его отпустишь — он за свой плен потом народу перережет кучу. Пускай лучше шпалы укладывают, там увидим. Им тут и будет… «где мчит курьерский „Воркута — Ленинград“»… Хоть польза от них. Кроме пленных, ещё и зэки есть, у них синие комбинезоны, — вот тех отпускают после срока отсидки. Но зэков мало, несколько десятков всего. Всякие пособники и прочие.

— Не бегут? — поинтересовался я.

— Пытаются, но ловят комендачи, почти всегда. Если местные не пристрелят. Если пристрелят — тогда не ловят, — усмехнулся он.

— А всего пленных много?

— Не знаю точно, — покачал он головой. — С полтысячи, наверное. Лукас ваш, который Пераччи, тоже уже на стройках народного хозяйства где-то с тачкой бегает. У нас ещё ничего, а вот у конфедератов… Если поймают кого в деле, жить будет, но хуже, чем дядя Том в своей хижине. Традиции рабовладения остались. Работают у них в пойме Рио-Гранде, плотины строят. Тяжко там — змеи, насекомые. И гоняют их, и дубасят неслабо. Впрочем, тех, кто туда попадает, точно никому не жалко. Вот ни капельки. Конфедераты конвоями занимаются и чисткой Дорог, поэтому в плен к ним преимущественно те попадают, которые на Дороге разбойничают. А за них и так за каждую голову награда назначена — просто конфедераты считают, что на работе они лучше себя окупают, когда едят поменьше, а работают побольше. Это им вместо смертной казни присуждается.

Пленные остались позади, справа на выгоне я увидел довольно большое стадо коров.

— А этих как сюда?

— А вот так, ещё в начале заселения покупали телят, пендалями гнали в «ворота», потом после ворот успокаивали, растили. Первыми в Техасе начали — вспомнили, как весь мир тушёнкой снабжали. Консервные заводы они, кстати, тоже поставили. Наши сухпаи с их тушёнкой повально. Хорошая, жрать можно, если не месяц подряд каждый день. Помнишь, как Савченко… ну, был у нас такой боец, из Полтавы… отказался в банке дырки прокалывать, когда на костре грел? Вот упрямый хохол был — говорит, сало растопится и вытечет.

— Помню, только с кашей банка была, — усмехнулся я.

— С тушёнкой.

— Точно с кашей, я как раз к костру подошёл, когда банка рванула, — решительно заявил я о хорошо мне памятном случае. — Потом всё от себя отскребал.

Дорога заняла около трёх часов. Довольно монотонный пейзаж действовал усыпляюще, только болтовнёй и спасались. Затем показался Демидовск. Первое, что бросилось в глаза, — вполне полноценный промышленный пейзаж, для этого мира совсем непривычный.

— Смотри, это — металлургический, — показал Барабанов. — Тут и варят сталь, и катают, и почти весь цикл, вплоть до резки листа. Месторождение гематита тут огромное, неподалёку от него ещё и полиметаллическое. Там кобальт, никель, хром и ещё всего до черта. Так что, по отзывам, сталь тут не хуже, чем в Старом Свете. Сюда столько инженеров толковых сманили и с Урала, и из Сибири — обалдеешь.

За забором металлургического тут же потянулся следующий забор, тоже огораживающий заводскую территорию.

— А это — патронный и инструментальный. ПББСы наши тоже здесь делаются, кстати. Дальше будут завод цветных металлов, механический и новый моторостроительный. Наверх поднимемся — смотри через реку, там лесопилки и лесные склады. Дальше будет ТЭЦ.

— Неплохо вы тут развернулись, целый «Уралмаш», — откровенно поразился я.

— Ага, он самый, — согласился Николай. — По промышленной мощи здесь мы впереди планеты всей. Остальные всё же больше на поддержку из-за ленточки рассчитывают — те, кто побогаче, в смысле.

— А НПЗ где? — спросил я.

— НПЗ в Береговом, поближе к нефти и терминалу. Там ещё химический есть, взрывчатку делают, небольшой заводик химволокна и всякой другой химии. Там же газ, так что резинотехнический и шинный тоже там. Все шины в этом мире идут от нас, а расход у них неслабый. И верфь есть в Береговом. Есть ещё на Амазонке угольный терминал, куда бразильский уголь принимают и кокс.

— Кокс бразильцы сами делают?

— Ага. У них уголь под это самый то, что надо, говорят, — ответил Барабанов. — От Берегового до Демидовска одноколейку уже проложили, кокс везут на металлургический, и ТЭЦ у нас угольная — всё лучше, чем нефть жечь. Теперь строят от ППД до Демидовска и от ППД до Берегового. Тогда вообще легко всё будет, а то сейчас по таким дорогам железо корабельное таскают на трейлерах… Дорого и тяжело.

— А сам город как? — неопределённо спросил я.

— Демидовск? — переспросил Барабанов. — Нормальный. Стоит в стороне от заводов, люди по узкоколейке на работу катаются, кто без машин. Между ними холмы, поэтому даже пейзаж индустриальный не напрягает. Тут уже предгорья пошли, а дальше — горы. С тех пор, как банды отсюда погнали, народ в горы отдыхать стал ездить — рыбку там половить, поохотиться. Речек там без меры, вода чистейшая — мечта просто! Безумно красиво, я такую красоту разве в Сибири в Саянах видел, но только там лето два месяца, а тут — круглый год. Правда, поосторожней надо, чтобы не съел кто тебя.

— Заезжать не будем?

— Нет, нам дальше, — показал рукой Барабанов. — Только промзону краешком заденем.

— А войска где дислоцированы?

— А с обратной стороны от Демидовска, в промзону только патрули ездят и охрана объектов. Тоже из комендантского полка.

— А где полк дислоцирован-то? — спросил я. — Я так и не понял.

— Официально у нас, в ППД, а фактически — вразброс. И в основном здесь — тут два батальона из полка на охране промзоны.

Действительно, нам уже не раз навстречу попадались моторизованные патрули, только солдаты были не в беретах, а в шлемах и бронежилетах.

— Сейчас вон за тот холм заедем — и на месте, считай. Там базируется эскадрилья.

Территория России, протекторат Русской Армии, окрестности г. Демидовска

5 число 6 месяца, среда, 11:20

Когда мы заехали на вертолётную площадку, два Ми-8 уже разогревали двигатели. Вертолёты были не новые, но в отличном состоянии, с капиталки — это было видно сразу. Чуть поодаль вращал винтами Ми-24, с двуствольной пушкой в кокпите и шестью блоками НУРС. Он должен был осуществлять контроль за прилегающей к зоне высадки территорией.

Мы разделились на две группы. «Сова» повёл восемь человек к первому «головастику», а мы, то есть Барабанов, Владимирский, Мария Пилар, двое егерей и я — побежали ко второму.

Сидящий в дверном проёме возле закреплённого «корда» пулемётчик подал даме руку, предоставив нам возможность забираться внутрь самим. Вывесить трап никто не удосужился — видать, подумали, что егерский спецназ трап только унизит. Ну посмотрим, как я это ещё помню. Подбежал к проёму, положил «калаш» правой рукой внутрь, левой упёрся в пол у самого порога проёма, затем правой, подтянулся, закинул левую ногу, на четвереньки, подобрал оружие. Хорошо, хоть не опозорился.

Едва мы расселись, как вертолёты разом оторвались от земли и с набором высоты пошли в сторону гор. Проём оставался открытым, в нём, привязавшись, сидел пулемётчик в странном шлеме на голове, напоминающем американский танкистский, с наушниками и микрофоном. Местное изготовление или просто не российская модель? Не знаю, впервые такой вижу.

Я тоже постарался усесться поближе к дверному проёму, чтобы иметь возможность посмотреть вокруг — покуда мне не доводилось увидеть Новую Землю с такой высоты и с таким обзором.

Пулемётчик повернулся ко мне и крикнул:

— Недавно здесь?

— Да! — закричал я в ответ. — Ещё месяц не прошёл!

— Заметно! Красиво здесь, смотри получше!

Действительно пейзаж был невероятный. Горы заросли изумрудным лесом, который расходился в стороны лишь у каменистых русел горных рек. Реки кипели водопадами, образовывали маленькие, тихие озерца — и снова бежали вниз, извиваясь меж торчащих из-под леса скал. Я видел внизу каких-то крупных животных на водопое, даже пару раз хватал бинокль, чтобы рассмотреть их получше. Над лесом летали крупные яркие птицы, шарахавшиеся в стороны от пролетающих вертолётов. Горы поднимались всё выше и выше, и лес уже не дотягивался до их вершин: корни деревьев не могли зацепиться за скалы, лишь зелёные пятна какой-то мелкой растительности забивали щели в скалах. Вертолёты прошли между двумя вершинами первого хребта, изменили курс с глубоким креном, обогнули ещё один пик, и ещё.