Вадим Панов - Куколка последней надежды
— Увы, — вздохнул Ортега. — Законы Конгресса 150 миров запрещают любые контакты с властями до тех пор, пока планета не принята в Федерацию Ышнаглак. Наша встреча — исключение, вызванное сложившейся ситуацией. И мы еще раз хотим принести извинения за то, что на Землю ухитрился высадиться враг, за которым мы охотились по всей Галактике.
— Вы ведете войну?
— Федерация Ышнаглак неоднократно подчеркивала свое стремление к миру и сосуществованию, но в Галактике еще встречаются силы, которые не согласны с тем, что демократия является единственным правильным строем общества. Эти дикие варвары позволяют себе жить так, как им нравится, совершенно не задумываясь о наших чистых жизненных интересах.
— Как это знакомо, — вздохнуло его высокопревосходительство.
— Мы несем счастье и процветание, а варвары упорствуют.
— Не все способны понять, что раз мы самые сильные, значит, мы самые умные, — подтвердил посол.
— Я вижу, наши точки зрения совпадают, — улыбнулся Ортега. — Мне нравится ваша планета, и, как руководитель экспедиции, я вынесу вопрос о вступлении вашей планеты в Федерацию на ближайшем Конгрессе 150 миров. Не обещаю, что решение будет принято быстро, но уверен, что большинство депутатов благосклонно отнесется к моему предложению. Особенно в свете нашей войны с дырбырдарами.
— Так, значит, тот ужасный монстр был дырбырдаром?
— Нет, дырбырдарским биороботом, перевозившим личинку дырбырдарского военачальника высокого ранга. Вы видели, на что способны эти звери. — Ортега вздохнул. — Они убивают всех на своем пути.
— Ужасно.
— Но мы избавим Вселенную от этих тварей! Вырежем их поголовно!
— Правительство США полностью поддерживает ваши миротворческие устремления.
— А пока, в знак нашего добрососедства, примите этот скромный дар. — Ортега театрально повел рукой, и блестящая пирамидка скользнула по воздуху к американцам. Остановилась в шаге от посла и плавно опустилась на песок.
— Что это? — жадно поинтересовалось Его высокопревосходительство.
— Это символ нашей цивилизации, — важно ответил нав, — гироскоп легендарного Ынгалея Ынгыба. — Вершина пирамидки повернулась, и ошарашенные американцы уставились на появившийся из ниоткуда шарик. — Это устройство позволило нам достичь звезд, позволило донести свет демократических преобразований до самых удаленных уголков Галактики. Мы дарим его только друзьям. Мы верим, что когда-нибудь наши народы окончательно будут вместе нести по Вселенной свет демократических преобразований!
— Как ее выключить? — осведомился Баддер.
— Поверните вершину в обратную сторону.
Подарок захлопнулся. Посол кашлянул.
— Уверен, что этот символ…
— Не просто символ. — Ортега подмигнул Его высокопревосходительству, приблизился на один маленький шаг и понизил голос: — Понимаете, официально я не могу передавать столь ценные технологии, но у меня получилось… исключительно случайно, разумеется… по недосмотру, так сказать… В общем, вместо символической копии гироскопа я оставляю вам настоящий, работающий образец.
Глаза американца вспыхнули. Он тоже сделал шаг к наву, и теперь их головы едва не соприкасались.
— Такие подарки не делают просто так, мой друг, или в Галактике действуют какие-то другие законы?
— Вы не поверите, но в Галактике действуют те же самые законы, что и на Земле. — Ортега почти шептал: — Понимаете, господин посол…
— Можно просто Роберт.
— Понимаешь, Бобби, из-за войны с дырбырдарами Федерация испытывает потребность в размещении небольшой космической базы в вашей звездной системе. К сожалению, законы Конгресса не позволяют строить военные объекты на нецивилизованных…
— Я все понял, — перебил американец нава. — Когда нас примут в Федерацию, мы, разумеется, сразу же оформим разрешение на строительство базы. И не обратим никакого внимания на то, что она будет создана удивительно быстро.
— Значит, господин президент Соединенных Штатов Америки не станет возражать против размещения небольшого поста Федерации Ышнаглак на планете, которую вы называете Плутон?
— От имени всей планеты Земля президент США с благодарностью принимает это предложение!
— В таком случае, Бобби, наша миссия здесь окончена. — Ортега явно повеселел. — Долг требует присоединиться к главной эскадре непобедимого Ышнаглакского флота в созвездии Ослепительных глаз принцессы Ый.
— Мы пойдем в бой за идеалы демократии, — лицо Кортеса затвердело. — За истину и справедливость.
— He в первый бой, но и не в последний, — в тон ему произнес Ортега.
— Удачи, — прошептало Его высокопревосходительство, поглаживая блестящий бок пирамидки. — Удачи, друзья.
— Теперь внимание, — пробормотал Птиций. — Инопланетяне принимают свой подлинный облик.
Наемник и нав медленно прошли через стену «силового поля». На мгновение их фигуры окутались серебристыми искрами, расплылись и вновь приобрели четкие очертания, но уже совсем другие. Теперь «артисты» выглядели так, как в Службе утилизации представляли себе инопланетян. Высоченный Ортега превратился в низенького коричневого карлика с непропорционально большой головой и огромными печальными глазами. Из одежды на карлике был только пластиковый пояс, однако срамным это не выглядело, поскольку помимо рахитичных конечностей из гладкого тельца урода ничего не торчало. Кортес же, промолчавший почти все действо, принял облик прекрасного принца с длинными красными волосами и небольшими ангельскими крыльями за спиной.
— Прощайте, друзья!
— До встречи! — оптимистично ответствовал Кортес. — До встречи!
И столб красного света поглотил пришельцев. «Силовое поле» стремительно сгустилось и превратилось в зеленую летающую тарелку, уносящую посланцев Федерации Ышнаглак к загадочному созвездию Ослепительных глаз принцессы Ый.
ЭПИЛОГ
«На сегодняшней пресс-конференции директор НАСА заявил, что США начинают масштабное финансирование программы пилотируемого полета к Плутону. Эта удаленная планета представляет чрезвычайный интерес с научной точки зрения, и мы готовы приложить все усилия, чтобы американские астронавты…»
(«The New York Times»)«Громкое появление воина школы Китано произвело фурор в Тайном Городе, жители которого успели свыкнуться с мыслью, что безжалостные убийцы магов давно истреблены. Еще большей неожиданностью стали сдержанные заявления Великих Домов, пресс-службы которых не выражают беспокойства…»
(«Тиградком»)«Руководитель дорожной полиции Московской области официально подтвердил, что в разбившемся на Варшавском шоссе „Мерседесе“ действительно находились Реваз Ираклиевич Кабаридзе и Екатерина Федоровна Хвостова. Всемирно известные врачи направлялись в загородный дом профессора Кабаридзе, когда автомобиль потерял управление и, вылетев с трассы, врезался в опору моста. Ужасная трагедия произошла всего через день после торжественно отмеченного юбилея…»
(«Московский Комсомолец»)«Трагическая гибель Екатерины Хвостовой и Реваза Кабаридзе вызвала массу недоуменных вопросов. Почему Великие Дома взяли это дело под столь плотный контроль, полностью лишив нас информации? Кто виновен в их смерти? Братство Целителей уже выразило официальный протест, но…»
(«Тиградком») * * *Московская обитель, штаб-квартира семьи Эрли
Яна все еще оставалась в госпитале, под строгим присмотром врачей, но это уже была перестраховка — Кортес видел, что девушка оправилась от ран. Она была весела, жизнерадостна, полна энергии и большую часть времени проводила не в палате, а во внутреннем дворике Московской обители, отчаянно скучая.
— Я не удивлена, что Сантьяга поручил тебе завершать дело, — негромко произнесла Яна, облокачиваясь на спинку скамейки. — Официально челы находятся под крылом Зеленого Дома, а комиссар не горит желанием подпускать людов к расследованию. Тебе же он верит.
— В любом поступке Сантьяги следует искать несколько причин, — проворчал наемник. — Какие-то лежат на поверхности, о каких-то мы узнаем через пару лет, а некоторые так и останутся тайной. Он продумывает свои действия на много ходов вперед.
— Он говорил, что в шахматы ты играешь не хуже, — заметила девушка.
— Но усилий прилагаю намного больше.
— И тем не менее, играешь не хуже. — Яна ласково погладила Кортеса по щеке. — Ты говорил с Мехрабом?
* * *Кортес отыскал шаса в его излюбленном укрытии — маленькой сапожной будке на Пресне. Отыскал и сразу увидел, как сильно переживает случившееся старик. Обычно говорливый и язвительный, Мехраб коротко поздоровался с наемником, кивнул на табурет, а сам продолжил бессмысленно мять в руках кусок обувной кожи, глядя на снующих по оживленной улице прохожих.
