Финал - Роман Романович
Вариантов было не так уж много, откровенно говоря, мало, и единственный, который можно было реализовать в обозримом будущем, — королевство. Чем не детище? Детище, дорогое сердцу. Не просто так Адам вернулся именно в свой мир. Не просто так столько сил и времени вкладывал в это направление. Он формировал устойчивую связь. До конца не уверенный, что действительно сделает этот шаг. Силой он не был опьянён. Никакой наркотической зависимости. Никаких голосов в голове. Собственного могущества тоже хватало с запасом.
Перед Адамом банально не стояло таких вызовов, чтобы принести в жертву целое королевство.
Пока не явился архимаг, запретивший разобраться с одним юнцом. Это само по себе было тревожным звоночком, а всё дальнейшее… Трезво оценив, что при любых раскладах выжить будет не так-то легко, Адам вспомнил старый план и взялся за подготовку. Искренне сожаления, что так приходится делать. Удар по их миру будет страшный. Король одного королевства умер. А люди второго королевства — исчезнут.
Но об этом можно было подумать и позже. Сейчас главное — выжить.
Поэтому, когда все козыри кончились и Адам воскрес в последний раз возле древа-основы, он не стал медлить, не стал предаваться горестным размышлениям, а просто приступил к ритуалу, уже в процессе задумавшись, как всё неудачно повернулось и что теперь опять придётся начинать сначала.
В то же время листья с тысяч золотых деревьев, что прорастали все эти годы по королевству, сорвались с ветвей, закружилась и принялась собирать кровавую жатву.
Процесс был запущен, и его нельзя было остановить. Адам и сам точно не знал, что будет и какая сила откроется. Но то, что в него стал вливаться поток мощной силы, он ощутил с первых же секунд.
Беловолосый явился, кто бы мог подумать. Завис в небе над дворцом. Адам встретил его, сидя у основания дерева на одном из корней. Броню он убрал. Предпочёл обычную рубаху и удобные штаны.
— А ты упорный, — сказал Адам, зная, что противник его услышит.
От того прилетел снаряд. Проломил крышу дворца, добрался до Адама и взорвался, разметав всё вокруг.
— Дворец за дворец, — хмыкнул Адам. — А жаль, искренне жаль.
Поднявшись, он отряхнул невидимую пыль и взлетел, завис напротив Спартанца.
Тот оглянулся вокруг, казалось, догадавшись, что происходит. Адам усмехнулся.
— Поздно. Ты опоздал, беловолосый. Мы могли бы разойтись миром, что я и предлагал, но ты так и не успокоился. Всё, что случилось, — твоя вина. Живи теперь с этим. Впрочем, жить ты будешь недолго.
Беловолосый отшатнулся. Или нет, не отшатнулся, а отлетел назад. Дальше и дальше. Адам не понял, что происходит, а когда понял, было поздно.
Спар обнажил едва светящийся меч. Опять это оружие. Обломанное, неполноценное, будто насмешка над важностью всего происходящего, прямо на глазах оно обрело законченную форму.
Перехватив меч двумя руками, беловолосый замахнулся с натугой. Адам вскинул руки. Миллионы золотистых листьев устремились к беловолосому.
В полном безмолвии, с напряжением, будто гору сдвигает, Эдгар опустил меч вниз.
Адам увидел вспышку, разрез. Неведомая сила смяла дворец, разрезала листья и добралась до него, разрубая на части.
***
Надо отдать Адаму должное. Неприятно удивлять он умеет, как и доставать козыри. Его новый ход и вовсе пробил брешь в моём эмоциональном хаосе.
Я не сразу сообразил, что он сделал. Да меня это и не волновало. А вот Гэцу заметил, шепнул, подсказал, куда смотреть. Всего мы не видели, но думаю, не сильно ошибусь, если скажу, что он всё своё королевство в жертву дереву собрался принести. Тысячи и тысячи кровавых потоков энергии стекались к нему, усиливая.
Осознав, что тут происходит, я отошёл подальше.
Перехватил меч. Одно из его свойств, которое открыл, чем сложнее цель — тем он тяжелее. Легко срубить ветку. Чуть тяжелее разрубить скалу. Убить человека — тяжелее втройне. Сейчас же я ощутил, будто самую настоящую гору поднимаю. Не обращая внимания, как стонут мышцы, как рвёт мою собственную душу, как меч норовит выскочить, я вложил всё своё мастерство, всю свою ярость, весь свой гнев.
Меч опустился, и столица Адама оказалась разрублена на две части, вместе с ним, вместе с деревом и корневой системой, что пряталась глубоко под землёй.
«Он и сейчас не умер», — как-то обречённо сказал Гэцу.
Я и сам видел, что Адам успел перейти в мир духов.
Мы проследовали за ним и увидели, как золотое дерево, окрасившись алым, проявилось и здесь, принявшись изничтожать духов.
— Что ты теперь сделаешь, когда я стал богом? — Его голос разнёсся по округе подобно грому.
— То же, что и во все прошлые разы, — занёс я меч. — Буду убивать, пока не сдохнешь.
Новорождённый бог засмеялся, но захлебнулся кровью.
Кто бы знал, кто бы знал. Именно смерть Калии дала мне понимание, что можно уничтожить душу. И меч души способен на это.
Мне и нужно-то прикончить всего одну. Мерзкую, гнилую, пропитанную кровью душу.
Да будет так.
Глава 22. Воля
Адам победил.
Ценой своей жизни, своего королевства и всего своего выводка, он победил. Уничтожил меня и мою семью.
Наша битва продолжалась три дня. Или не битва, а, скорее, зачистка. Потому что я оказался прав и смог первым же ударом уничтожить не Адама, а его душу. Осталась пустая, пусть и злобная оболочка, которая пошла в разнос. И вот с ней пришлось повозиться. Тупая, без осмысленных действий, она продолжала стягивать потоки силы, а я, после неоднократного использования меча и всего пережитого, находился на грани.
Но за слова надо было отвечать. Я бил столько раз, сколько потребовалось для его полного уничтожения. Сначала уничтожил тело и основной ствол дерева в мире духов, из-за чего грань между мирами раскололась. После чего призвал бурю и методично выжигал все деревья, всю эту гадость, что собрала жатву с целого королевства. Что странно, дерево сопротивлялось. Поэтому я теперь могу сказать, что уничтожил живой и крайне кровожадный лес. Уничтожал я его не просто так. Припомнив то, как гибли некоторые цивилизации, и то, что это было связано с особыми способностями, наблюдая за тем, как ведёт себя лес,
