Бесправыш. Предземье - Андрей Олегович Рымин
Вот тварь! Он всё знает! Мой настоящий враг здесь — не Патар вовсе, а этот вот улыбчивый гад.
— Хватит шушукаться! — рявкнул уставший ждать Зодас.
И стоило нам разойтись, скомандовал:
— Начинайте!
Ну всё, Яша, расстегай мошну — плакали твои денюжки. Я знаю, что делать.
И он тоже знает. Раз с моим подкупом ничего не вышло, торопиться придётся. Времени — всего две минуты, а точных ударов нанести нужно больше двух дюжин. То ему. Я могу, и вообще, не бить. Мне победы не видать всё равно, так что хоть этому уроду свинью подложу.
Зимородов кидается на меня без раскачки. Засвистели кулаки, замелькали ноги. Отбивать, уклоняться — не справлюсь. А вот бегаю, прыгаю, по земле кувыркаюсь я шустро. Ну-ка, попробуй поймай. Сколько есть места на дощатой арене — всё моё. От одного края к другому мечусь. Пропускаю удары нет-нет, когда Яков меня в угол зажмёт, но совсем не так много, как ему бы хотелось.
— Ай, да кунь! Ай, красавушка! — долетает до меня радость ярлова племяша.
— Давай, Кит! Давай!
Это наши. Все, кто смотрит, уже поняли, чего я задумал. И мастер Зодас само собой тоже, но что он мне скажет? Уклонялся от боя? Не стремился к победе? Да какая победа, когда у противника по всей триаде под сотню долей? И к тому же он драться умеет. Я своё здоровье спасал.
Йок! Как больно достал! Быстрый взгляд на большие часы. Ну понятно — вторая минута пошла. Яков сдался. Теперь спор с Вионом ему точно не выиграть, вот и хочет меня наказать — свалить с ног и досрочно закончить потеху.
Йок! Ногой прямо в ухо! Звенит в голове…
Йок! Под дых со всей мочи! Сгибаюсь пополам. Дышать нечем.
Йок! В подбородок так сильно, что даже через шерстянку все костяшки на кулаке сосчитал.
Йок! Снова в ухо! В другое…
— Закончили! — вырывает меня из начавшего сгущаться тумана крик мастера Зодаса. — Победа за годниками. Счёт поединка: одиннадцать — ноль. Китар, браво! Отличная тактика. Если ждёшь с минуты на минуту подмогу — может сработать. Если нет, ты — дурак. Все мы — всего лишь люди. Даже мастера ошибаются. Бороться за победу нужно всегда.
— Так он и боролся.
Взгляды зрителей тут же устремились к Виону.
— За мою победу боролся, — хитро улыбаясь, пожал плечами ярлёныш. — Государь попросил, смерд откликнулся. Учитесь, мунчане.
Но в накрывшем арену дружном хохоте годников я всё же услышал негромкое злое:
— Тебе конец, тля!
И, убедившись, что Зодас не смотрит на нас, мой новый влиятельный враг стремительно провёл большим пальцем по горлу.
Ло 18
А носитель оказался устойчивее, чем я о нём думал — сумел не ответить отпрыску местной знати на оскорбление. И отказ Зимородову в просьбе ему подыграть — тоже правильный выбор. Заметь Вион, что Китар поддаётся противнику, мы бы получили во враги вместо представителя и так недружественной купеческой фамилии родственника самого Ярла. Единственное, сформулировать этот отказ нужно было иначе — без вызова и, показав свой страх перед благородным.
Но сделанного уже не вернуть, и на выходе мы теперь имеем проблему в лице обиженного мальчишки, который, судя по всему, вознамерился во что бы то ни стало сломать волю Китара. Отныне на каждом совместном занятии по кулачному бою мастер Зодас, который, или подкуплен, или имеет какие-то обязательства перед родом купцов Зимородовых, неизменно ставит носителя в пару с Яковом.
Причём, аргументирует такое решение учитель обоюдным желанием самих противников, ведь все прочие поединки уже проходят между бойцами сравнительно одинаковой силы, без обязательного условия их принадлежности к разным отрядам. Тот же Вион после показательного спарринга с Леонардом больше ни разу не дрался с кем-то из зимников. Пара “Яков — Китар” стоит в этом плане особняком и уже сделалась поводом для бесчисленных пересудов и шуток.
Большинство годников считает, что уязвлённый Зимородов срывает на безродыше злость на своего извечного соперника во всех дисциплинах — Виона. И я склонен с этим согласиться. Показная дружба двух юных гордецов абсолютно фальшива. Родственник ярла тянет лидерство в отряде на себя, что привыкшему везде быть на первых ролях Якову очень не нравится, ведь в целом он объективно сильнее Виона. А также богаче и, как это ни странно, влиятельнее.
Я по-прежнему до конца не уверен, что обещания, которыми Зимородов и принудил Китара к постоянным поединкам с собой, пусты. Весьма вероятно, что он и действительно может попросить своих родственников устроить проблемы семейству носителя. У главы купеческого клана и так есть претензии к Вепрю, что уже ударило по матери Айка. А ведь Лина теперь проживает под одной крышей с сиротами.
Не удивительно, что Китар не решился проверять слова Якова на весомость, предпочтя раз в четыре дня служить родственнику влиятельного купца мальчиком для битья, благо импровизированные перчатки, использование которых на занятиях обязательно, вполне успешно защищают учеников от серьёзных травм. Синяки и разбитый нос — вполне сносная плата за спокойствие.
Тем более, что частые схватки с превосходящим противником приносят обратной стороной пользу. Китар за прошедшие четыре месяца существенно подтянул свою технику и с каждым разом оказывает Зимородову всё более и более сильное сопротивление. И дело здесь даже не в десятке узлов и тройке полей, что я успел создать за время его пребывания в школе. Мальчишка банально учится. И учится быстро. Сам того не желая, Яков оказал Китару услугу. Вот бы ещё сам носитель сумел осознать ценность данной науки, а не точил ножи в мыслях.
С момента прихода Китара в школу мы не общались ни разу. В условиях коллективного проживания и постоянного контроля за учениками найти время и место для разговора достаточно сложно. Благо повода срочно обсудить что-то важное у нас попросту не было. Носитель так и не открыл товарищам истинные причины своего согласия на бесконечные поединки с Яковом. Для них происходящие связано с упрямством Китара, вбившего себе в голову, что к концу межсезонья его упорство поможет ему одолеть Зимородова.
На эту тему с разной степенью желчи уже шутят, что в отрядах зимников, что годников. Порой шутят настолько зло, что другой бы на месте Китара сломался. Мальчишка стоически и внешне довольно спокойно проглатывает насмешки, но я боюсь, что
