Концессия-2 - Александр Павлович Быченин
– То есть ты хочешь сказать, сынок, что взрыв – это маскировка?
– Получается так, сэр, – кивнул я. – Другого объяснения у меня нет… слизняки бы такую аккуратную яму не оставили, тут была бы рытвина от горизонта до горизонта, строго по пути следования… а значит, люди. Вопрос только, какие именно.
– Да, это что-то но… – начал было Галлахер, но прервался на полуслове, прикипев взглядом к вершине холма.
Я машинально посмотрел в том же направлении… и успел в подробностях рассмотреть, как выскочивший из-за гребня, словно чёртик из табакерки, трак с десантом сначала сел пузом на неестественно быстро вздыбившуюся землю – этакий след от гигантской землеройки, нёсшейся на всех парах на небольшой глубине от поверхности – и сразу после этого окутавшийся брызгами пластика и дымом. Такое ощущение, что по нему из рейл-гана садили, причём снизу вверх… или из крупнокалиберного пулемёта! М-мать! А ведь верно! И звук донёсся, до того несколько скрадывавшийся склоном холма… вот тебе и «нет боя»! А что это такое шипит крайне подозрительно? А откуда в небе дымные хвосты?! И какого хрена тут вообще творится?!
– Воздух!!! – истошно заорал Галлахер, и я сам не заметил, как рухнул на задницу и заскользил по склону воронки на самое её дно…
Глава 5
Там же, тогда же
… уж не знаю, жизнь ли наконец меня приучила к соблюдению техники безопасности, или какие-то глубинные инстинкты, записанные на подкорку, проснулись, но когда стих грохот близких разрывов, я обнаружил себя на дне воронки скрючившимся в позе эмбриона и прикрывающим голову руками. Очень рационально, да. Особенно с учётом наличия каски на этой самой голове. Или в моём случае вернее будет сказать «бестолковки»? Хотя чего скрывать, опыт для меня относительно новый. Ну да, попадал уже под обстрел, и даже под разрыв угодил однажды, но тогда я торчал в относительно защищённой кабине грузовика. А сейчас, по сути, всем ветрам открыт. Если бы они задували в воронку, конечно. Плюс новые ощущения: липкий, пронизывающий до костей страх и тотальная безнадёга. Ну вот что, скажите на милость, я могу поделать против ракет? Попробовать одну из дробовика сбить? Это даже не смешно. Вот и остаётся только торчать на дне ямы да молиться про себя всем богам и демонам вместе взятым. Несмотря на то, что я атеист.
А грохотало, кстати, будь здоров! Не знаю, зачем, но я машинально насчитал пять разрывов, практически слившихся в один. А потом ещё и треск очередей сквозь вату в ушах пробился. Вряд ли запоздалый, так что кто-то по-прежнему садил по нашей «легковушке». Или уже не по ней? Но выглядывать из воронки что-то не хотелось, ищите другого дурака!
– Генри, сынок, как ты там?! – донёсся вдруг до слуха ор Галлахера, настолько мощный, что перекрыл заполошную стрельбу. И новое шипение очередного ракетного залпа тоже. – Отзовись, мать твою!!!
Ну вот чего ему надо, а?! Я же в безопасности… ну, пока. И в относительной… но хоть какой-то! А сейчас вылезу, и чего?!
– Генри!!!
– Здесь… с-сэр!.. – рявкнул я в ответ.
Вернее, попытался, поскольку смог извергнуть из горла только жалкий сип. Пришлось прокашляться и повторить попытку:
– Здесь, сэр!!!
– Где?!
– В воронке!!!
– Вылезай!!!
– Не-а!!!
– Бегом, м-мать!!! И живо за руль!!!
Ого! А что это за странный стук между словами? Как молотком по листовому пластику… точно, это же выстрелы! Только очень близкие… старина Мик из SAW палит в кого-то? То есть главный «конвойщик», в отличие от нас, гражданских шпаков, уже вступил в бой? А я, значит, в яме прохлаждаюсь… нехорошо. Опять же, трак мордой как раз к воронке стоит, мне всего-то и нужно, что из неё выбраться, а потом буквально несколько шагов – и в от она, кабина! Между прочим, бронированная! Ну, относительно… стёкла-то я не стал «фольгой» обклеивать, потому что они сразу бы утратили функциональность. Но даже стандартный конструкционный пластик сам по себе довольно неплохая защита от осколков, по собственному опыту знаю. От прямого попадания, конечно, не убережёт, но какова его вероятность, прямого-то?! Так что ноги в руки, дорогой товарищ Олег, и пошёл, пошёл, пошёл!..
Справедливости ради надо сказать, что прям «пошёл-пошёл-пошёл» не вышло: с первой попытки я тупо сорвался со склона, не сообразив, за что зацепиться. А вот со второй справился, ухватившись за обрывок кабеля. Ну а дальше дело техники – руками подтягиваться, ногами буксовать по осыпающейся земле. Повторять, пока не будет достигнут удовлетворительный результат. Который в моём случае выразился в неуклюжем переваливании через край ямы и спурт на карачках до водительской двери. А ещё во время короткого рывка я умудрился рассмотреть Галлахера, торчавшего в пулемётном гнезде. Главный «конвойщик» по-прежнему куда-то шмалял короткими очередями, куда именно – решительно непонятно. Помимо него в глаза бросилась чадящая «легковушка» на склоне холма – близкими разрывами её развернуло поперёк дороги и завалило на бок – а также броневик, ползущий к раскуроченному траку и то и дело выплёвывающий из автоматической пушки дуплеты. По крайней мере, мне показалось, что выстрелы сливались в один. Но больше всего меня поразил тот факт, что палила «коробочка» не в воздух, и даже не в район гребня холма, а прямо в его склон. Интересно, что там? Я лично ничего особо подозрительного не заметил… вернее, не успел. Ну, если не считать уже нескольких следов землероек, протянувшихся в нашу сторону. А ещё в нас опять летели ракеты, так что тормозить я, конечно же, не стал, в буквальном смысле слова запрыгнув на водительское место и моментально захлопнув дверцу.
– Готов, сэр! – доложил я уже через пару мгновений по «громкой связи». – Куда рулить?!
– Назад по дороге, сынок! – рыкнул Галлахер, выпустив попутно пару очередей. – И как можно быстрее!!!
– Есть, сэр! – Я врубил зажигание, дождался, когда двухтактник выйдет на номинальные обороты, поставил было ногу на педаль газа… и опомнился: – А как же Игараси-сама?!
– Нормально Игараси-сама, Генри-кун! – донеслось ворчание того из динамика. – Я в лабораторном модуле, Мик-сан загнал.
