Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Часть 1.
В главном здании комплекса американского посольства в Каире двенадцать этажей и два технических, то есть подземных. На крыше оборудована вертолетная площадка, способная принимать тяжелый вертолет: когда американцы отрабатывали экстренную эвакуацию, сбегались посмотреть всем районом. Из двенадцати этажей только на девяти есть окна. Верхние три этажа не имеют ни одного окна, именно там находится главная станция СРС в Египте и запасной пост прослушивания. Разведчики, которые назначают в Каир, первоначально испытывают клаустрофобию, но потом привыкают к постоянному дневному свету и те, кто проработал здесь достаточно долгое время — по возвращении вынуждены обратно привыкать к окнам. Окна, тем более панорамные — кажутся им опасностью…
Одним из сотрудников каирской станции СРС был молодой парень по имени Майкл, светловолосый, с серо-голубыми глазами и простым, открытым лицом. У него не было никакого опыта разведдеятельности — но Вторая мировая война столь тяжко ударила по Североамериканским соединенным штатам, что выбирать не приходилось: любой, кто готов был служить своей стране был на вес золота. А за ним еще было — четыре курса Джорджтауна по профильному факультету с нейтральным названием «обеспечение безопасности» и короткий шестинедельный курс обучения на бывшей военной базе в Арканзасе, на которой теперь готовили сотрудников СРС. И вдобавок — рекомендательное письмо от бывшего министра обороны САСШ. Меньше чем за год Майкл умудрился вскружить голову всей женской половине посольства, завести себе официальную girlfriend в лице дочери второго секретаря посольства, продвинуться до девятой ступени по госслужбе и стать руководителем чрезвычайно опасного сектора станции — сектора по борьбе с терроризмом. В Египте это была почти что расстрельная должность и руководитель станции, назначая на нее новичка, предполагал недоброе — что исламские террористы решат за него проблему и стремительно продвигающийся по карьерной лестнице светловолосый вундеркинд не подсидит его. Но прошло уже четыре месяца с тех пор, как Майкл был начальником сектора — и он даже ни разу не был ранен, хотя лично участвовал в четырех опасных операциях совместно с египетскими спецслужбами.
Да и еще… Поступая в СРС — человек отказывается от своей подлинной личности, отныне ему присваивают оперативный псевдоним и выдают документы не на фамилию, а на оперативный псевдоним. На время активной работы, что в САСШ, что за ее пределами — оперативный псевдоним заменяет настоящую фамилию, человек возвращает себе подлинную фамилию, только выходя в отставку или погибая, да и то не всегда. Оперативный псевдоним каждый сотрудник выбирает себе сам и меняет только в самых крайних случаях: сменить псевдоним считается очень дурной приметой…
Майкла все знали как Майкла Рейвена.[137] Никто не знал, почему он выбрал себе именно такой оперативный псевдоним. Но он выбрал его без колебаний.
Сектор борьбы с терроризмом в посольстве САСШ не был основным, он занимал всего две комнаты на последнем этаже здания. Маленькую, в которой теперь был кабинет Майкла и большой зал, в котором были оборудованы рабочие места для восьми сотрудников. Сейчас в подчинении Майкла было пять человек, в то числе один бывший десантник из восемьдесят второй воздушно-десантной и один боец SEAL, которого мексиканская наркомафия приговорила к смерти за то что он сделал в Мексике. Майкл был самым младшим из всех, младше любого из своих сотрудников. Отдел по борьбе с терроризмом — это не наружное наблюдение, уважение здесь надо было выгрызать когтями и зубами. Нельзя сказать, что за четыре месяца он завоевал уважение битых и стреляных волков, которые и были в его отделе. Но Малышом — они его уже не называли…
Сейчас — по местному времени было уже почти девятнадцать часов, и Майкл в кабинете был один. Работа начальника отдела — вовсе не такая, какой ее представляют, в основном это кабинетная работа. Ты пишешь меморандумы и отвечаешь на чужие меморандумы, участвуешь в совещаниях, большая часть которых представляет собой переливание из пустого в порожнее, заполняешь недельные, месячные и годовые планы оперативной работы, требования на предоставление материальных ресурсов, читаешь рапорты своих сотрудников и пишешь к ним сопроводительные записки перед тем, как отправить на утверждение в Лэнгли. Вся прелесть этого кресла в том, что под тобой несколько сотрудников, которые не в церковной семинарии учились, они могут в любой момент натворить что-нибудь — а отвечать будешь ты. Но последнее — как раз не тяготило Майкла. Он придерживался старой доброй политики американского менеджмента, которой в нем почти уже и не осталось — держаться вместе и своих не сдавать.
Звонок неизвестной женщины поступил на коммутатор посольства. В посольство звонят самые разные люди, часто откровенные психи, которые то хотят спасти все человечество, то грозят самые разными карами. Мало кто знает, что все разговоры, все звонки не только записываются — звонки, поступающие в адрес станции СРС, автоматически анализируются. Есть специальная программа, которая в реальном масштабе времени анализирует голос и выдает заключение по восьми параметрам, в том числе степень искренности и степень нервного возбуждения говорящего.
Женщина говорила по-английски, только поэтому телефонистка в приемной посольства, так называемом «Центре Америки» не положила трубку, а переадресовала звонок в центр поддержки операций. Такой центр существует при каждой станции СРС, двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю на телефоне кто-то сидит. Каждый оперативник сообщает своим агентам коды для срочной связи, агент может в любое время позвонить, назвать кодовое слово — там поймут, подыграют, чтобы агент не говорил, немедленно сообщат о звонке курирующему офицеру, благо сотовая связь сделала доступной любого человека в течение считанных секунд. Иногда такие звонки спасали жизни людям и операции от провалов…
Телефонистка, молодая дама по имени Бекки Пейдж, только начинающая, внимательно выслушала рассказ позвонившей. Она работала в Каире недавно, больше интересовалась модой и сексом и не знала кто такой генерал Абубаукар Тимур. Кроме того — женщина не назвала ни одно из кодовых слов, которые заставили бы воспринимать звонок серьезно. Однако… вмешивался тот же фактор: звонившая говорила на английском языке а в арабоязычной и неспокойной стране любой англоязычный человек воспринимался как друг и соотечественник…
— Еще раз, мэм… Как вы говорите зовут человека, которого вы видели?
— Господи… да я не помню, как его зовут! Но он разыскиваемый террорист, за его голову назначена награда, я должна сообщить об этом! Если вы не хотите ничего слушать, так и скажите, но не удивляйтесь, если потом о беззубости каирского отделения СРС напишут газеты!
— Одну минуточку, мэм, не кладите трубку.
Бекки скосила взгляд на экран монитора. Показатели зашкаливают, женщина не в себе, но главный показатель, искренность — на грани желтой и зеленой зоны. Придется предполагать, что женщина говорит правду.
Бекки вздохнула, постучала по клавишам, выводя схему развертывания. Так называлась новая, недавно внедренная во всех опасных странах система. В Египте не было подавления работы систем связи посольства, а страна была весьма опасной. Поэтому, на случай похищения, на случай экстренной эвакуации — все сотрудники посольства, некоторые сотрудники гуманитарных организаций и гражданские американцы носили с собой специальные СИМ-карты к мобильным телефонам. Каждые полчаса сигнал от такой карты передавался на центр слежения посольства и можно было знать, кто где находится. Бекки нужно было знать, кто из принимающих решения агентов находится в данный момент на станции.
Таких было… всего один человек. Красавчик Майкл, начальник сектора по борьбе с терроризмом. Бекки тоже на него заглядывалась, но знала, что ей не светит. Этот парень всерьез был увлечен этой блондинистой сучкой Натали, и ей ничего не оставалось, как утешаться с морскими пехотинцами и местными парнями.
Вот пусть и разбирается с этой психопаткой — мстительно подумала Бекки.
— Мэм, вы на телефоне.
— Да… сколько можно ждать.
— Одну минутку, переключаю вас на агента.
Бекки дождалась щелчка.
— Да…
— Мистер Рейвен… тут какая-то женщина, с сообщением о возможном террористе… чистая. Я подумала…
— Спасибо, переключай…
Майкл как всегда с ней разговаривал сухо, и она разозлилась еще сильнее. Ну и что, что у нее грудь первого размера, а не третьего и отец не второй секретарь, а? По крайней мере, местные парни от нее без ума.
— Переключаю.
Бекки переключила линию и пошла выпить кофе и забыть о своей несчастливой любви.
В отличие от большинства других сотрудников резидентуры — Майкл не успел еще пропитаться цинизмом и не отбывал свой номер, он и в самом деле был увлечен своей работой. Кроме того, звонок давал ему возможность бросить этот проклятый запрос на пятьсот новых снайперских винтовок от полиции безопасности Египта и заняться настоящим делом.
