Вячеслав Шалыгин - Стальная бабочка
– Никаких предположений, – немного подумав, Сайрус мотнул головой.
На самом деле кое-какие мысли у него возникли. Например, что Вита просто решила избавиться от братца, как от претендента на богатое наследство. Давно вышедший на заслуженную пенсию отец был на пороге перехода в мир иной, а согласно его завещанию львиную долю получал тот, кто будет сыном на момент смерти отца. Формально старшим сыном была Вита, но фактически-то – Сайрус. Но в этой версии имелся один существенный изъян: Вита зарабатывала очень прилично, в год получала больше, чем составляла вся эта «львиная доля». Брать грех на душу из-за жалкой, на ее взгляд, суммы – зачем? Нет, Витой двигала какая-то идея. Только некая захватывающая, а то и вовсе безумная сверхзадача могла заставить Виту пуститься во все тяжкие и приложить столько усилий для достижения цели. Это ведь не пол сменить, здесь все было гораздо сложнее, но сестра не убоялась трудностей. Значит, оно того стоило, опять же по меркам Виты. А мерки у нее были высшей пробы, если можно так сказать.
– Что ж. – Бозе развел руками. – На нет и суда нет. Будем думать над этой загадкой. Соберем информацию обо всем, что может быть связано со странными событиями на Терранове и обо всех похожих случаях, осмыслим всем коллективом… а лучше попросим прогнать все данные через мощный аналитический хаб. Глядишь, и найдется ответ.
– Где ты возьмешь аналитический хаб? – с сомнением спросил Хауэр, окончательно нарушая данный своему синтетику обет молчания. – Центральный синтетик Маробода нам недоступен. Узел генштаба или Генеральный статистик тоже не дадут нам своих мощностей. О дактианцах с их инфопотоками я молчу, это вообще не вариант. Остается обратиться к смаглерам, но у них нет ничего подобного, только жалкие пародии.
– Есть, – уверенно возразил доктор. – И это действительно хаб, крупнейший узел, перекресток информационных систем! И он вдвое круче ЦСМ. Ведь в нем сходятся и успешно переплетаются инфопространство Маробода, инфопотоки Аррадакта, все «независимые» сети и даже сеть сайтенов. Возможно, у этого хаба есть связь и с фортанами. По крайней мере, он всегда в курсе ключевых событий в их мирах.
– О чем ты говоришь? – Хауэр поморщился. – Что опять за фантазии?
– На этот раз никаких фантазий, только факты. Я говорю об Эниуме. Уникальном планетном явлении в секторе Урма-17. И об одноименном информационном узле, хабе.
– Много слышал об этом Эниуме, – сказал Сайрус, – но еще слышал, что в сектор Урма-17 почти нереально попасть.
– Это такая информационная маскировка, – ответил Борис. – Чтобы не лезли, кому не следует. Будь все плохо, откуда на Эниуме взялся бы хаб? Ведь его построили поселенцы, аборигенов на Эниуме нет. Маршрут подлета, особенно с нашей стороны, конечно, сложный, но не для опытных пилотов и навигаторов. Допустим, таких, как Шершень… и Момо. Бродяга, ты бывал на Эниуме?
– Я? – Шершень пожал плечами. – Пару раз, пролетом на центральную Урму. Мне там не понравилось. Чуть мозги не вывихнул от тамошних природных выкрутасов.
– Наши разведчики тоже бывали в тех краях, – заметил Хауэр. – И Герцог там бывал.
– Вот видите. – Борис щелкнул пальцами. – Герцог! Это явная ниточка! Теперь и вовсе нет сомнений, что нам туда!
– А я не слыхала об этом Эниуме, – проронила Маритта. – Что в нем уникального? Шершень, какие там выкрутасы?
– Даже рассказывать не могу – тошнит. – Шершень поморщился. – Пусть доктор рассказывает. Попроси, тебе он не откажет.
– Думаю, это будет интересно всем, ведь достоверных сведений в официальном доступе мало. – Бозе покосился на Хауэра.
Командор кивнул, как всегда, мысленно добавив «валяй» – кстати, словцо из фамильного наследия Бориса. И также мысленно уточнил: «Валяй, пока есть время на разговоры». Хауэру полегчало, но, пока хотя бы минимально не стабилизируется состояние Бруно, а семьсот десятый и наноботы не подлатают критические повреждения Ботаника, двигаться с места Макс не собирался. Да и всем остальным требовалось элементарно отдохнуть.
Ведь каждый имел кучу вспомогательных систем или умел как-то себя подстегивать, каждый считал себя неутомимым сверхчеловеком… ну, кроме жука… однако приставка «сверх» только оттягивала неизбежное. Простая человеческая усталость все равно приходила. И прогнать ее мог только обычный отдых. С жеванием питательных таблеток, дремотой и разговорами, если кому-то не лень ворочать языком.
Борису было не лень, ну и пусть ворочает, Макс не возражал. К тому же любая информация полезна. Этот принцип мароманны впитывали с молоком матери, задолго до момента торжественного вживления синтетика.
– Только по существу, – все-таки добавил Хауэр вслух. – Не растекайся.
– Исключительно самую суть! – заверил Бозе. – Эниум – это уникальное, невероятное и очень колоритное место в далеком секторе Урма-17, то есть на орбите семнадцатой из тридцати двух звезд скопления Урма. Это место называют не планетой и даже не планетоидом, а планетным явлением. Ведь Эниум, а на смаглерском жаргоне – Взорванная Луковица, это нечто вроде планеты без ядра и единой коры! То есть это не тело вращения, близкое к шару, как подавляющее большинство планет, а его предтеча. Это вращающееся слоистое пылевое облако, отвердевшее в таком состоянии и даже заимевшее непонятным образом атмосферу, воду и зелень! Флора Эниума не похожа на земную внешне, но почти аналогична по свойствам. Это же относится к составу воды и воздуха. Правда, на Эниуме совсем мало животных – лишь бедная водная фауна и редкие насекомые в зеленых зонах.
Но вернемся к строению планетного явления! Слои Эниума неоднородны и в некоторых местах связаны переходами, но в основном это плоские, толщиной до десяти километров, «слои-острова», лежащие на разном расстоянии один над другим, в разной степени затеняя друг друга. Можете себе это представить?
– Нам преподносят модель Эниума как прозрачный шар, на поверхности которого лежат кляксы, – сказал Сайрус. – А внутри у него еще несколько прозрачных концентрических шаров, каждый все меньше. И на каждом тоже твердые кляксы.
– Луковица и есть, – проронил Шершень, – только все слои рваные, кусками, и с большими промежутками между ними… в смысле – между слоями.
– Обе модели вполне годятся. – Бозе кивнул. – Хотя лично я сказал бы проще… матрешка!
– Я знаю, что это! – встрепенулась Маритта. – Слыхала от одного робота с ретровирусом. Он забавный такой был, старинными анекдотами все время сыпал. Это кукла, внутри которой еще одна такая же, но поменьше, а внутри нее третья.
– Браво, сударыня. – Доктор пару раз хлопнул в ладоши. – Итак, продолжаем. Цикл вращения Эниума вокруг оси составляет около стандартной недели, но траектория очень сложная – разные слои могут двигаться отдельно либо в сцепке с ближайшими. Причем со скоростью, отличной от дальних слоев, и даже слегка не в ту сторону, хотя общее направление суточного вращения едино. В этой связи на слоях-островах могут отличаться гравитация, давление и некоторые другие физические свойства.
Но зато таким взаимным движением генерируется единое магнитное поле Эниума. Ведь в толще слоев-континентов и островов, а также в многочисленных обломках, камнях и пылевых сгустках, что висят между слоями, полно металлов. И это магнитное поле прекрасно защищает Эниум от космической радиации. А еще образованная магнитосфера раз в сутки устраивает жителям Эниума бесплатное световое шоу. Планетное явление попадает под пульсирующий поток излучения местного светила – так называемый «утренний поцелуй звезды», и в ионосфере вспыхивает сияние. Это и есть точка отсчета новых суток.
Кстати, в связи все с тем же неравномерным вращением слоев эти сутки делятся не на день-ночь, а на одиннадцать частей. В каждое «время суток» лучше освещаются определенные слои-острова и континенты, но есть два условно полярных, где по полгода день или ночь. Что касается годового цикла, он длится примерно пятьсот суток, и тут без сюрпризов – траектория вокруг звезды эллиптическая, стандартная.
А теперь немного истории! Эниум открыли смаглеры, как и львиную долю других мест, пригодных для обитания… – Бозе взглянул на Сайруса.
– Можете не коситься, – сказал тактик. – Версиям нашего Министерства информации насчет того, что практически все обитаемые миры открыты дактианцами, а некоторые чуть ли ни созданы нашими предками, я не верю. Я ведь говорил уже.
– И это правильно, Сайрус. Так вот, обычно смаглеры на открытых ими планетах высаживали вильдеров, как, например, на Терранове, или основывали свои собственные колонии, самая известная в том секторе – Урма-Центр. Но в случае Эниума возникла сложность. Не все поселенцы смогли приспособиться к сложному ритму жизни на планете и к ее уникальной физике.
– Говорю же, там мозги набекрень сразу, – вставил Шершень. – И это еще на внешнем слое. А глубже вообще труба. Земля, что под тобой, на юг плывет, а верхняя – на юго-восток. А еще выше слой – чисто к востоку смещается. И солнце местное, то отсюда светит, то оттуда, то вдруг – раз! – и ночь, а потом два рассвета за один час. Чокнуться можно от всех этих каруселей и выкрутасов.
