Григорий Крячко - ШРАМ: ОБРЕТЕНИЕ АДА
— А как бандиты вообще на тот берег забрались?
— Не знаю. Стало быть, нашли как. После сильного Выброса мне через ПДА слыхать просьбы о помощи, значит, много кого из народа где-то закрыло, и они теперь выбраться не могут.
«Надо же, — подумал наемник, — А ведь дед благ цивилизации отнюдь не чурается! Даже ПДА у него есть. Ну да, логично, иначе как бы с ним Лебедев связался, обо мне рассказал, и новости старик тоже не с сорочьего хвоста узнает»
— Есть у меня одна мысль, — задумчиво проговорил Лесник, — Слышал я, что одни ребята координаты свои передают. Их возле самого Лиманска заперло. Говорят, куда ни пойди — все на то же место приходишь, бегают там, как лошадки по кругу. Если их оттуда вытащить, то можно будет через них новую дорогу в город разведать. Только вот незадача: записал я координаты, а потом, пень старый, случайно удалил ту запись. Теперь не вспомню. Тебе надо на военные склады идти, там сигнал четче ловится, заберись на что-то высокое, башню какую-нибудь, после поработай своим ПДА на прием. Авось повезет. Там они и координаты передают, и частоту их сигнала запеленгуешь.
«Хорошо дед в технике разбирается!» — подивился Шрам, а вслух спросил:
— Ну хорошо, уловил я все, а дальше что с ними делать? Как спасать?
— Вот тут самое интересное и начинается, — Лесник поерзал на своем топчане, устраиваясь поудобнее, — Я в Лиманск ходил и видел там кое-что интересное. Вроде бы как пузырь такой громадный в воздухе висит, а что в него ни брось — все исчезает. Вот сам я однажды в такой по дурости попал, как те сталкеры, что теперь там сидят. Ходил-ходил, бродил-бродил, и все никак выход найти не мог. Смерть бы мне там была, но вот спасла меня Зона — нашел я артефакт диковинный, он, как компас, меня вывел. Оказалось, что в пузыре этом диковинном пространство в бублик замкнулось, в кольцо. А посередине, где дырка должна быть — выход. Попасть в него можно с какой угодно стороны, а вот если про центр не знать, то броди там хоть сколько, все равно помрешь. Я тогда, когда выбрался из пузыря, координаты центра точно записал и сохранил. Вот, держи. Это надо тем бродягам передать, тогда они смогут найти путь наружу, а потом тебе либо с мостом подсобят, либо про другую дорогу расскажут.
— А, извините, почему вы им сами эти данные не передадите? — спросил Шрам.
— Вот ты умный какой! — ехидно, но без зла усмехнулся Лесник, — Вдруг я тебя одного такого милого ждал, и сам не догадался? Тут все не так просто. Сигнала обычного ПДА ни за что не хватит, чтобы до пузыря достучаться. Нужен очень мощный передатчик, чтобы как аудиовещательная станция работал.
— Черт… И где же мне его сыскать? — озадачился наемник.
— Подскажу где. На военных складах, там, где их развалины еще от советской власти остались, военные пробовали оборудовать свой блокпост. Там у них передатчик есть, причем очень хороший, я сам интереса ради на ПДА их сообщения ловил. Простой станцией такой сигнал не родить. Сделай вот что: после того, как узнаешь частоту запертых бродяг, доберись до передатчика, потом запиши на свой ПДА сообщение с координатами выхода из пузыря и выдавай в эфир текстом без остановки минут пять-десять. Они поймают, точно тебе говорю.
— Еще не легче. А как с военными договориться, чтобы к передатчику пустили?
— Ну это уже, парень, твоя задача, ты уж меня извини. Тут я тебе ничем помочь не могу. А теперь давай-ка складывай в угол свое добро да к столу садись. Ночь на дворе, идти ты все равно не сможешь. Утром спозаранку выдвинешься. Садись, чаю попьем, да на боковую. У меня матрац и одеяло есть, тебе, думаю, хватит. Утро вечера не дряннее, хе-хе…
Командир блокпоста «Свободы» на границе территории, когда-то принадлежавшей военным складам, был высокий, черноволосый, с пронзительным взглядом глаз и очень похожий лицом на цыгана. Не зря же он носил и соответствующее прозвище — Ворон. Фриманы не зря послали сюда своих людей: «Долг», как выяснилось, уже положил глаз на руины складов, имевших очень выгодное стратегическое расположение, и так и метил сюда забраться. Только в виду удаления от основной базы лихие бойцы в черно-красных комбинезонах быстро теряли гонор и уже не лезли в открытую на рожон, предпочитая партизанскую тактику лихим наскокам.
Спецназ же, устроивший на складах кордон, и те, и другие воспринимали всего лишь как временную, а следовательно, оттого не слишком серьезную помеху. Военные уже сами не были рады тому, что забрались сюда, и уже всерьез поговаривали об эвакуации всего лагеря. Особенно в свете прошедших событий, когда после мощного, затяжного Выброса из чащоб Рыжего Леса со стороны Выжигателя поперла такая волна нечисти, какая людям даже не снилась.
Военные, разумеется, не зевали, встретили монстров, как говорится, грудью, только вот ребра затрещали поразительно быстро. Спецназ попросту смели и большей частью вполне тривиально сожрали, а те, кто уцелел в мясорубке, быстренько ретировались на базу, засели там и ощетинились всеми доступными видами вооружения. Командование войск почему-то не спешило на подмогу, таким образом двадцать бойцов спецназа были фактически брошены на смерть.
Они это понимали, но также сознавали всю бесполезность попытки выбраться из Проклятых Земель хотя бы к ближайшему военному блокпосту. Ну что ж, помирать — так с музыкой! — решили вояки, оттого всех, кто появлялся в поле их зрения, просто расстреливали в упор без лишних слов. Несколько дней назад половина солдат прорывом ушла какими-то окольными тропами, минуя мост и бандитов в сторону Лиманска, надеясь попытать счастья там, но так и сгинула без вести, а оставшиеся носу не смели высунуть со своих импровизированных укреплений.
Ворон и его люди уже не первый день вели наблюдение за военными. Однажды отряд «Свободы», потеряв осторожность, попался спецназу на глаза, но по ним немедленно шарахнули из пушки. Позже двое разведчиков, обозрев территорию складов в мощный бинокль, доложили, что у военных в хозяйстве имеется даже танк, правда, с порванной гусеницей, а также, скорее всего, поврежденным дизелем. Оттого грозная боевая машина лишилась возможности двигаться, но отнюдь не утратила способности стрелять. «Свобода» задумалась всерьез.
Вольные сталкеры рассказали фриманам, что военные сунулись на склады не абы как, а предварительно подготовившись, явившись туда целым автоконвоем из двух БТРов, танка и трех груженых имуществом тентованных грузовиков. Куда делись бронетранспортеры и «Уралы» никто не знал, а вот танк остался при хозяевах.
Еще Ворон рассказал Шраму, что на заброшенном хуторе, поселке недалеко от складов засел отряд каких-то сталкеров-боевиков, похоже, наемников, которые теперь пытается нащупать и выручить своих людей, пропавших во время выброса. Хог, командир того отряда, пытался нанять на эти дела «Свободу», вступив в переговоры, но Ворон, трезво рассудив, отказался.
Во-первых, доверия наемникам, охотникам за головами у фриманов не было после инцидентов в Темной Долине, а во-вторых, никто не знал, чем это спасение в итоге обернется и кого еще потом придется выручать. Хог, надо отдать ему должное, выпендриваться не стал, отказ этот воспринял без обид. На вопрос же о войне в Долине ответил, дескать, что там шурудила другая группировка наемников, к нему никакого отношения не имеет, и он вообще не при чем.
Ворон с ним рядиться, конечно, не стал, тем более, что поиск правды теперь труднодоказуем.
— Главное, очень уж там с Хогом не ручкайся, — посоветовал Шраму Ворон на прощание, — мужик ты хороший, нам тогда помог замечательно, но вроде как против своих пошел. Не простят.
— Да не мои это, — махнул рукой Шрам, — Я-то проводник по найму и иногда еще охранные услуги оказывал, а эти орлы — вольные охотнички, ловцы наград. Головорезы, словом.
— Ну смотри сам, — пожал плечами Ворон, — Я тебя предупредил. Жаль будет, если сгинешь.
Сквозь кисею туч и вечную облачность на пару часов прорвалось солнце, оно теперь щедро заливало землю своими лучами. Ночь выдалась холодная, сырая, а Шрам двадцать раз мысленно поблагодарил Лесника за ночлег. Устно-то получилось всего единожды, наемник спозаранку собрался как можно скорее и тронулся в путь. Это был его единственный полноценный ночлег за всю эпопею погони за Клыком и Стрелком, до этого отдыхать удавалось наспех, урывками, вполглаза, прикорнуть на час-два, а все больше тянуть на энергетическом напитке и собственном адреналине. Но все имеет конец, в итоге измученное тело просто само бы отказалось повиноваться.
Этот ночлег был как нельзя более кстати. Шрам, разумеется, с утра не чувствовал себя полностью отдохнувшим и свежим, но настроение существенно улучшилось, оптимизма в душе прибавилось на порядок. Наемник утешал себя мыслью, что Стрелок тоже ночью не гарцевал где-то в Припяти, а тоже либо спал, либо отсиживался в укромном закутке.
