Игорь Негатин - Право вернуться

Готов поспорить, что к этому рапорту прилагалось и письмо, вся суть которого сводилась к тому, что наш бравый мэр — исключительно из уважения к губернатору — лично участвовал в операции и своими липкими от пота ладошками душил бандитов, потому что «высокое доверие губернатора не оставляло ему ни единого шанса это доверие не оправдать». Тьфу, противно…

— Мистер Талицкий!

Я обернулся и увидел стюарда с парохода. Того самого шустрого и очень услужливого юнца.

— Да, приятель. Что-то случилось?

— Нет, сэр, ничего особенного! У меня посылка для вас.

— Посылка? — с удивлением спросил я. Вроде некому мне посылки передавать…

— Вы помните того старика из деревни? Сумасшедшего.

— Разумеется, помню. Он что, передал мне посылку? — недоверчиво покосился я.

— Нет, сэр! Посылку передала его хозяйка. Вы ее наверняка помните — Мэри Гриффитс. Старик умер неделю тому назад, но перед смертью вспоминал вас и попросил передать вот это…

Мальчишка вытащил из кармана и подал небольшой сверток. Размером с пачку сигарет, не больше. Я развернул и увидел… Георгиевский крест. Да, тот самый, который привлек мое внимание. Умер, значит, старик. Жаль. Поднял голову и увидел стюарда, который топтался на одном месте, как старая боевая лошадь, которая услышала звук оркестра. Да, конечно…

— Держи, приятель. — Я так удивился, что выдал ему серебряную марку.

— Спасибо, сэр!

— Не за что. На словах он ничего не просил передать?

— Нет, сэр!

— Ступай, а то получишь от своего капитана на орехи.

— Нет, капитан у нас добрый… — Стюард весело хмыкнул и подбросил полученную монету. Поймал, убрал ее в карман и закончил: — Вот буфетчик, это да… Зверь!

— Беги уж… мучитель зверей…

Парень повернулся и побежал к пароходу, где на палубе вышагивал толстяк в фартуке и наглаженной форменной тужурке. Судя по его хмурому взгляду, тот самый буфетчик.

Жаль старика…

Не потому, что оборвалась еще одна ниточка к тайнам мира-«призрака», а просто по-человечески. Не будь он слегка блаженным, я бы охотно с ним пообщался. Мне кажется, он рассказал бы очень интересную историю о своей жизни. Все-таки вспомнил незнакомца, который заговорил с ним по-русски. Земля вам пухом, драгун Григорий Сидоренко! Вы были бравым воином! Покойтесь с миром…

Я еще немного постоял на пристани, убедился, что среди пассажиров нет откровенно бандитских физиономий, и посмотрел на часы. Два часа пополудни. Пора обедать, Талицкий! Война войной, а обед — по расписанию! Была суббота, и я после нескольких секунд раздумий направился в ресторанчик на площади. Помните, где мы впервые говорили с шерифом о моей работе? Вот именно. Тот самый.

Небольшой, но очень уютный. Кормят здесь прилично и недорого. Так как у меня нет привычки пить за обедом бренди, то обед из трех блюд и чашки кофе обойдется в сорок пять центов и еще пять центов на чай официанту — молодому парню, влюбленному в девушку из аптекарской лавки. Он так влюблен, что вечно застывает у ресторанного окна, наблюдая за соседней витриной. Нет, я не завидую. Просто неохота есть холодный суп.

— Добрый день! — кивнул я и приподнял шляпу.

— Добрый день, мистер Талицкий!

За соседним столом устроилась женская компания, которая, пользуясь погожим днем, решила прогуляться по магазинам. Там была и Катрин Фишер. Ее спутницы, среди которых была и жена нашего доктора, обсуждали последние городские новости, а точнее, сплетни. И не говорите мне, что подслушивать неприлично. Сложно оставаться глухим, если эти дамы способны раскачать люстру своим шепотом.

Супруга аптекаря окинула меня пронизывающим взглядом, мило улыбнулась и уже через несколько секунд рассказывала товаркам про окровавленного парня, которого притащили шерифы. Если быть точным, то не таким уж и окровавленным был Сержио Моретти. Поймал пулю в левую руку, и все. Пальто испачкал, но ничего серьезного. Даже к врачу не обратился. Пуля прошла навылет, а рану обработали мы сами. Эх, женщины, женщины… Вам бы только крови побольше…

Послышался звон колокольчика на входной двери, и в ресторан вошел Палмер. Увидел меня и радостно махнул рукой:

— Привет Алекс! Что сегодня на обед в этом богоугодном заведении?

— Как всегда. Холодный суп из кукурузы с телятиной и жаркое.

— Если этот парень не сделает предложение своей девчонке, — Стив усмехнулся и кивнул в сторону официанта, — надо будет женить их насильно. Иначе мы просто обречены питаться холодной похлебкой!

Колокольчик звякнул еще раз, и в ресторан вошли двое мужчин. Судя по саквояжам, они только что с пристани. Невысокие, плотные, темноволосые. У обоих короткая стрижка и аккуратные усики, подстриженные по столичной моде — кончики загнуты вверх. Судя по блеску, напомажены воском.

Какие-нибудь чиновники или искатели приключений. Нет? Может, и так, не буду спорить. Как вариант — карточные игроки. Почему? Уж слишком руки ухоженные. Одежда дорогая, от хорошего портного. Мягкие шляпы с черной шелковой лентой вокруг тульи. Серые сюртуки с черными воротниками, белые воротнички и цветастые галстуки. На пальце одного из них — золотой перстень с бриллиантом, но камень слишком крупный для настоящего.

Просто братья-близнецы, которые ходят в одни и те же магазины. Под сюртуками видны широкие пояса с револьверами. Кобуры открытые, под «сильную» руку. Парни на несколько секунд застыли, осмотрелись по сторонам и направились к барной стойке.

Кстати, если уж зашел разговор про амуницию, которую здесь носят, то с голливудскими представлениями о Диком Западе лучше расстаться сразу. Вы никогда не увидите человека с двумя револьверами на поясе. Никто здесь не стреляет с двух рук и уж тем более в воздух, скача по центральным улицам города. Первое — глупо. Второе — еще глупее. Ничего другого, кроме как пулю от шерифа за стрельбу в черте города, вы не получите.

Кобуры, если вам интересно, носят по-разному. Зависит от ремесла, жизненного уклада владельца и марки револьвера. Те, кто большую часть времени проводит в седле и имеет старомодные капсюльные револьверы, носят кобуру под «слабую» руку. Сиречь повесив на левом боку, с наклоном и рукоятью вперед. Так удобнее доставать револьвер, сидя в седле. Такие кобуры, как правило, закрытого типа — с широкими крышками-клапанами, чтобы не собирать в лесах и на пастбищах разный мусор.

Люди, работающие в городе, как то: шерифы, охранники и прочий вооруженный люд, предпочитают носить оружие под одеждой, но в открытых кобурах и на правом боку. Да, вы правы — под «сильную» руку. Это избавляет от лишних движений, ускоряет выхватывание револьвера и не позволяет нападающему блокировать ваши движения при контактах накоротке. В общем, это долго объяснять и еще дольше рассказывать о всех причинах и преимуществах такого ношения. Примите как факт.