Сильные не убивают - Яна Каляева
Впрочем, алгоритмы считают, что мы с Токс справляемся: серая полоса на обоих браслетах уже выросла до середины экрана. Если эта их дурацкая эльфийская судьба не выкинет очередное коленце, месяца за три мы избавимся от браслетов. Но как бы мне ни хотелось позвонить наконец маме, Инис Мона придется подождать. Семьдесят один троглодит — шестерых похищенных забрали родители, остальные, видимо, так и останутся в Доме — держит меня на Сахалине надежнее самой мощной друидской магии.
Так, а что это за электромобиль припарковался у входа?
Выхожу на крыльцо. У машины стоит Алик и машет рукой:
— Солечка, приветик. Слышь, я тут комнату свою разбирал, так куча барахла высвободилась. Кровать вон, зеркало, пара стульев, стол… Все, конечно, видавшее виды, но я подумал — вдруг вам пригодится?
— Ты даже не представляешь себе, как нам все пригодится! Кровати просто в труху разлетаются, когда малышня на них скачет. Бешеные козы какие-то, а не дети… Так, сейчас завхоза позову, чтобы приняла… А, нет, она же на стройрынок уехала. Давай с тобой внутрь перетаскаем это все.
Однако, Алик основательно решил разбарахлиться — пожертвовал даже матрас, тот самый, на котором у нас немало было всего интересного. Нет, так-то простыня поверх него имелась, но она быстро сбивалась в бесформенный комок, так что мне хорошо памятен этот рисунок…
Догадываюсь наконец спросить:
— А с какой радости ты вдруг от всего избавляешься?
— Так я же уезжаю, Солечка. Завтра отчаливаю, на «Менделееве». Ты, как водится, забыла, а я говорил же тебе — в Московский государев политех поступил заочно.
— Нет-нет, я помню, конечно! Ну здорово же, удачи тебе…
Оба не знаем, куда смотреть и девать руки. Вроде бы надо сказать что-то, подобающее моменту…
— Аль, мне правда жаль, что у нас с тобой так получилось… В смысле, ну, не особо-то получилось.
— Ладно тебе! Сам вел себя как последний дурак.
— Да все мы дураки, — подмигиваю. — Это и делает нашу жизнь интересной!
— Но ведь было же и… ну, славно было.
— Не то слово!
— А что не сложилось… Понимаешь, мне же все равно в Москву надо. Хотя если бы… ну, если бы у нас с тобой все пошло на лад, я мог и в Южно-Сахалинске учиться. Но это… не тот уровень. Так что, может, ты только не обижайся, оно и к лучшему.
— Да на что тут обижаться? Конечно, к лучшему. Рада за тебя, Аль, правда… Ты пиши мне, как доберешься!
— Обязательно! И ты тоже не забывай писать.
Снова неловко молчим. Оба прекрасно понимаем, что это вранье — никто никому писать не будет. Ну, не срослось у нас, не сошлись темпераментами… хотя все равно неплохо было. Теперь каждый сможет оттолкнуться от этой неудачи и скоро встретит того, с кем окажется счастливее, и эти отношения будет больше ценить, чтобы не повторить ошибок. Надеюсь, так.
Вспоминаю:
— А я ведь так и не вернула тебе должок…
Алик улыбается:
— Вернешь так: будь счастлива, красуха.
— И ты не печалься, Аладдин.
Коротко обнимаемся, и Алик уходит. Собралась было проводить его долгим печальным взглядом, но из холла доносится грохот — милые детки опять раздербанили какую-то мебель…
* * *
Мирный вечер в мастерской — Ленни за компом, Токс у ювелирного станка, я играю в телефоне — прерывается мелодичной трелью из-под потолка. Подпрыгиваю:
— Что еще за райская музыка?
— Дверной звонок, — Ленни, по обыкновению, не отрывается от монитора.
— Не знала, что он у нас есть! Давно он тут?
— Да вроде всегда был. Просто никто им не пользуется…
Действительно, звонок как-то не особо востребован — соседи и приятели заваливаются запросто, враги тоже не имеют обыкновения предупреждать о своем приближении. Так кого принесло на наши головы? И… почему я не слышала с улицы никаких шагов? А еще тот, кто стоит у нас под дверью, ничем не пахнет.
Эльф! Токс тоже подарочек тот еще, но к ней я уже худо-бедно привыкла. А от встреч с двумя тварями с эльфийской кровью не произошло ничего доброго. Эту мысль додумываю, уже выпрыгивая из окна и выкидывая из кастета нож — незваного гостя лучше бы встретить не лицом, а со спины.
Действительно, эльф: высокий, элегантный. Бью его под колени, роняя лицом в лужу — как раз недавно дождь прошел — хватаю за длинные волосы, оттягиваю назад голову, приставляю к горлу лезвие:
— Чего приперся? Говори быстро!
— Хм… И тебе доброго вечера, юная леди, — подонок говорит самым вежливым тоном, даже как будто бы без иронии. — Если я верно информирован, здесь проживает высокая госпожа Токториэль Кёленлассе…
— Чего тебе от нее надо?
— Официальной миссии я здесь не исполняю, но раз уж обстоятельства привели меня на Сахалин, я счел своим долгом лично сообщить высокой госпоже известия от Круга Инис Мона.
Однако, хорош гусь — валяется с ножом у горла мордой в луже, а шпарит так, словно мы беседуем средь шумного бала… эльдар, ска.
— Соль, не убивай его, пожалуйста, — Токс высовывается из окна. — Это может создать осложнения, я же не захватила в изгнание подобающее траурное платье… Это мой супруг. Можешь, на самом деле, впустить его. Надеюсь, на этот раз обойдется без потрясения Основ.
Пожимаю плечами, убираю лезвие и слезаю с эльфа. Он поднимается почти чистеньким — ишь, грязь наша не пристает к его одежде… Улыбается мне с самым светским видом:
— Позволь отрекомендоваться: Раэль Эфельдир, страж покоя Инис Мона.
— Ага, окей. А я, значит, Соль, страж покоя вот этого двухэтажного гаража. Входи, только без этих ваших друидских штучек, а то…
Хорошо, что у Раэля хватило такта не спрашивать «а то что?» Потому что… потому что не знаю, собственно, что. С независимым видом открываю дверь — которая вовсе даже не была заперта — и делаю приглашающий жест.
Токс стоит у ювелирного станка, и лицо ее нарочито, неестественно спокойно.
— Приветствую тебя, моя госпожа, — Раэль сдержанно кланяется.
— Приветствую тебя, мой господин, — Токс говорит так ровно, словно они с мужем каждый день в пять часов пьют чай, а не виделись последний раз в суде, где он утвердил ее приговор. — Что
