Братья - Ал Коруд
Мим Савина, не удивляйтесь. Мы постоянно ведем разведку в отношении наших партнеров, как, впрочем, и они. Да вы и сами, Карт, участвовали в тайной операции против «союзников». Мы по возможности стараемся действовать жестко и быстро, поэтому еще и можем противостоять им. Нам за эти столетия удалось обзавестись собственным флотом, отчасти независимо вести планирование боевых действий.
— То есть все эти странные приказы, поражения, следствие вмешательства старых членов Альянса?
— Не все. У нас и своих косяков, к сожалению, хватает, — кивнул офицер. — Но имеются твердые доказательства на счет ряда сражений, которые привели к поражению и большим потерям. Там явно имело место вмешательство членов Альянса. Их тогда поразили наши первоначальные успехи. Вы ведь помните, сколько добились войска Федерации за первые пятьдесят лет сражений. Нашим штабам и правительству потом пришлось приложить большие усилия, чтобы смягчить явное вмешательство Альянса в наши боевые планы. Шаг за шагом мы выторговывали уступки, возможность самим производить тяжелое вооружение. Это, кстати, тяжкое бремя для федерального бюджета. Хорошо еще, что наши настоящие союзники участвуют в программе вооружения земных войск. Да, мы приобрели и союзников.
Линбрех сделал паузу и потянулся за графином воды. Алекс же начал размышлять вслух.
— То есть наша раса нужна старым членам Альянса для решения своих целей, а правительство и Совет Организации противостоит их планам. Я правильно понимаю?
— В целом да. Мы не первая раса, которую используют подобным образом.
— Их-Вариш?
— Да, — кивнул командор-капитан, — и они тоже. Только с нами вышло несколько иначе. Мы оказались сильнее, пережив перед самым контактом тяжелейшее в истории человечества потрясение. Мы были мобилизованы. Ну и сказалась черта, свойственная именно землянам. Мы очень любим придумывать всевозможные секреты и любим вскрывать чужие. Созданная сразу после контакта служба федеральной контрразведки очень быстро показала свою эффективность. Альянсу так и не удалось создать на нашей территории свою разведывательную сеть. Ну а потом мы стали мощнее, и они очень сильно начали зависеть от нас, нашей огромной боеспособности. Ведь если земляне уйдут, то фронт попросту рухнет.
— Понятно. Но каковы цели этой бесконечной войны?
— Мы не знаем, — пожал плечами Линбрех, — у нас есть свидетельства тысячелетней давности. Войны в Галактике не прекращались никогда. Старые расы уходят, вырастают новые. Из самого центра конфликты давно ушли на периферию. Воздействие черных дыр, масса сверхновых звезд, все это уничтожает живые формы в разных частях Галактики. Мощные цивилизации давно ушли оттуда, а на окраине они столкнулись с местными расами.
— Странно все это, — размышлял Алекс — мы сталкивались на войне со многими гуманоидами, видели множество цивилизаций. Почти никто из них не проявляет агрессивность, они, наоборот, готовы помочь, и с ними ведь вполне можно было договориться по-хорошему.
— Это так, — согласился офицер. — У нас получается договариваться.
— Значит, — в разговор вмешалась девушка, — просто некоторые цивилизации используют свои преимущества специально? Именно они и разжигают войны, чтобы обеспечить собственную гегемонию надолго?
— Вы совершенно правы, Мим, — разведчик был подчеркнуто вежлив. — Мы считаем также, даже больше — у нас есть данные, что Великая Чума произошла неслучайно.
— Что? — девушка и юноша были крайне потрясены. Алекс переспросил. — Откуда у вас такая информация?
— Хм, а вы не догадались? — Линбрех внимательно изучал реакцию молодого рейнджера. — Знаете, во Вселенной существуют очень старые расы, которые ушли с видимой исторической арены. Они ушли, но куда, мы не знаем. Но иногда их посланники все-таки появляются в нашем мире.
— Синтанцы?
— В том числе и они. Именно их представители и дали нам надежду. Ведь выжить в этих бесконечных войнах очень сложно. Они перемалывают лучший земной генофонд, коверкают сам смысл нашей цивилизации, ставшей излишне милитаризованной.
— Да, понимаю. На Их-Варише произошло то же самое. Только часть их населения смогла уйти на Шалшу. Но и они там стали уже совсем другим народом.
— Это интересный опыт. Я думаю, что без синтанцев здесь также не обошлось, — командор-капитан задумался. — Вы не замечали такой странности, сержант. Наше командование внушает гражданам, что война забирает множество жизней. Считается, что вернуться после службы обратно на Землю довольно сложно. Можно или погибнуть, или стать калекой. Достаточно много солдат остается на сверхсрочную службу, ведь это хорошие кредиты, а на самой Земле же наблюдается недостаток взрослых мужчин. Это заметно даже на глазок. Отчасти такая ситуация объясняется официальной эмиграцией, политикой колонизации. Мы ведь ведем активную деятельность в этом направлении.
— Вы имеете в виду неофициальную колонизацию?
— Да, Ал. Это и есть план «Исход», — вступила в разговор Ольга, — именно туда должна отправиться я и наша дочь. Но даже я не знаю, где находится эта планета, и что она из себя представляет.
— Про неё, вообще, мало кто знает, сержант. Тайна номер один. Координаты подходящего нам мира передали нам синтанцы, они же помогли с транспортом, указав на старинные базы одной чрезвычайно древней цивилизации.
— И именно поэтому вы завышаете потери землян, чтобы лучших отправлять туда? И не беспокоить старых членов Альянса? Чтобы они думали, что Федерация постоянно ослабляется.
— Ну, где-то так, — согласился офицер. — Проект «Исход» не в моем отделе, поэтому я всех подробностей не знаю.
— Тогда, командор-капитан, может, вы все-таки расскажете, зачем вам я и моя девушка, и что такого особенного в нашем ребенке?
— Хороший вопрос, — Линбрех заметно напрягся. — Вы ведь и сами догадывались, что вы человек особенный.
Разведчик сделал ударение на слове «человек», это показалось Карту странным.
— Что вы имеете в виду, командор?
Разведчик молчал, кидая загадочные взгляды на Ольгу. Алекс переводил глаза с одного на другого.
— Мим, Савина, вы уверены, что хотите узнать всю правду?
— Да, — Ольга сидела с выпрямленной спиной и смотрела прямо. — Это наша судьба.
— Что тут, вообще, происходит? — у Алекса появилось странное чувство, как будто он стоит у края
