Изгой - Андрей Никонов
Их, а также другие, гораздо более удаленные объекты, можно было наблюдать с поверхности Сегунды в обычный телескоп. За то время, пока связь с Землей не прерывалась, колония получила достаточно научного оборудования, чтобы проникать в глубины космоса. Но звездное окружение было чужим, ничто не подсказывало, где именно оказались переселенцы и где находится материнская планета. Не помогали ни квазары, ни пульсары, возможно, они были на положенном месте, но с учетом смещения их пульсация была другой.
Через трехметровый цилиндр протащить части космических ракет было невозможно, и поселенцы довольствовались крохотными, весом не больше килограмма, спутниками, запускаемыми с помощью космической пушки – разгонного электромагнитного устройства. Пользы от них почти никакой не было, жесткая радиация Сола выводила из строя большую часть электронных систем на высоте от пятисот километров, а магнитное поле планеты глушило радиосигналы.
К середине двухсотых годов руководство колонии окончательно разуверилось в необходимости запуска искусственных спутников Сегунды. Оборудование и образцы были перевезены на остров Гагарин в двух тысячах километров к северу от Параизу вместе со специалистами и их семьями в двести семьдесят шестом году, к этому времени на высоте в пятьдесят тысяч над планетой зависли сто четырнадцать рукотворных аппаратов, которым удалось уцелеть. Управление расформировали, а остатки передали в Силы обороны – кому, как не военным, заниматься совершенно бесполезными и очень дорогими проектами.
К триста двадцать восьмому году к ста четырнадцати аппаратам, большая часть которых давно вышла из строя, прибавились всего шестьсот, длинный ствол рельсотрона диаметром в двадцать сантиметров и длиной сто сорок метров большей частью простаивал. Но работы не прекращались, рядом с рельсотроном возвели новое сооружение – огромный, диаметром в сто двадцать метров, барабан, который разгонял внутри себя снаряд под действием центробежной силы и выбрасывал вверх. Теоретически такой разгонный блок мог выплюнуть массу в пятьсот килограммов на высоту в триста пятьдесят километров, космический аппарат с помощью плазменных двигателей должен был уйти на высокую орбиту и там уже раскрыть сол-панели. Двенадцать предыдущих запусков закончились ничем – аппараты упали в океан, предварительно разрушившись в атмосфере.
– Pater noster, qui es in caelis. – Начальник департамента полковник Жозе Пинту ди Сантуш перекрестился, поцеловал крестик и вдавил ладонь в красный квадрат на панели управления.
Мощные магниты загудели, сдвигая с места полтонны груза. Через тридцать семь минут титановая пуля в керамической облицовке пробила атмосферу, вышла на низкую орбиту, включила маршевые двигатели и под радостные крики и аплодисменты тех, кто наблюдал за запуском, начала подниматься. На высоте в пятьдесят тысяч аппарат сделал несколько десятков витков вокруг планеты, постепенно разгоняясь, и, когда скорость достигла десяти километров в секунду, устремился в межпланетное пространство. Следом за ним с интервалом в два часа в космос отправились еще шесть таких же аппаратов.
19 августа 334 года от Разделения, четверг
Настя очнулась, но глаза открывать не стала. Судя по ощущениям, она лежала на песке, на берегу океана, чувствовался соленый морской воздух и слышался шум прибоя. Неподалеку слышались чьи-то голоса. Последнее, что она помнила, это как лейтенант Службы контроля угрожает ей пистолетом.
Этого Краузе она обязательно найдет, со стороны лейтенанта было большой глупостью ее не пристрелить. Волкова приоткрыла левый глаз, вокруг было почти темно, на небе уже выступили звезды. Значит, прошло несколько часов. Оставалось узнать, кто эти люди неподалеку. Настя заворочалась, изображая беспокойный сон, оружия нащупать не удалось. Тогда она подобрала ноги и вскочила. Сразу накатила дурнота, детектив пошатнулась и упала бы, но ее подхватили.
– Осторожно, – голос был знаком, – нельзя так резко вставать. Потихоньку надо.
Взгляд Насти уткнулся в ненавистного Веласкеса, и она снова потеряла сознание.
Волкова ошибалась, с того момента, как Краузе сдал их людям Молчуна, прошло больше суток. Павел, в отличие от нее, полностью не выключался. Мага парализовало, когда Краузе вколол ему в шею какой-то наркотик, но он почти все слышал и даже кое-что видел. Сначала их с Волковой везли в обратную сторону, к Кейптауну, но не доезжая до него, пикап свернул к порту, где их упаковали в небольшой контейнер. Веласкесу нацепили на голову плотный мешок с вырезом на затылке. Потом контейнер погрузили на какой-то корабль, в кромешной темноте отлично ощущалась качка, и несколько часов они плыли по морю. Один раз их перегрузили, и в конце путешествия контейнер вскрыли, два тела положили на плот с электродвигателем. Те, кто это сделал, сняли с него браслет, вкололи еще одну дозу какой-то гадости, с которой он не мог справиться, и направили плот к небольшому острову. Браслет выбросили в воду.
Остров был населен – если так можно назвать компанию из шести человек; в сумерках Павел плохо разглядел их лица, люди больше радовались надувному плоту, чем еще двоим путешественникам, так что он завалился спать, а проснулся с первыми лучами Сола, без оружия, зато чуть ли не в обнимку с детективом Волковой.
Те, кто их вытащил на берег, знали о происходящем не больше Павла, у каждого была своя версия, и Веласкес ее выслушал. Без интереса – у него было ощущение, что до решающих событий остались считаные дни, и тогда он сможет точно все выяснить. Он был уверен, что и остальные чувствуют то же самое, все шестеро оказались магами и находились на острове уже пятый день. Ни у одного мага не было браслетов, это значило, что точку невозврата они точно прошли. Как и он сам.
С журналистом «Тампа Миррор» Ринальдо Корсу Павла знакомил Коллинз в прошлом году, на пресс-конференции шефа полиции Хайме Перейра. Корсу писал о мафии и интересовался Карповым, его связями с семьей Гальяцци и организацией подпольных игр. По понятным причинам Веласкес помочь ему ничем не мог. Сейчас Ринальдо сделал вид, что Павла не узнал, и Веласкес поступил так же.
Молодая женщина, высокая, черноволосая, с острым носом и большими глазами, ему тоже была знакома, он видел ее фото на планшете у Краузе. Мишель Горовиц, маг-инспектор. Значит, лейтенант ее давно уже нашел, и все произошедшее в Фишбурге было отлично поставленным спектаклем.
Остальные четверо Павлу знакомы не были. Старшей в группе, судя по ее поведению, была рыжеволосая женщина по имени Сейду.
